Высокий добродушный здоровяк, дядька Святослава по материнской линии, Добрыня Никитич заключил его в свои медвежьи объятия и крепко расцеловал.
— Я понимаю, что спешишь, но, будь ласков, расскажи, как там у вас обстоят дела.
— Не волнуйтесь, дядя, мы еще успеем наговориться! — улыбаясь, заверил его князь. Он уже собирался покинуть Добрыню, но тот продолжал крепко удерживать племянника за руку.
— Не торопись, ответь мне хотя бы на один вопрос.
— Ну, хорошо, только на один, — согласился Святослав.
Мужчины не заметили, что с крыльца за ними наблюдает княгиня Ольга. Она, с явным удовольствием, рассматривала ладную фигуру сына. Как быстро бежит время! Ее мальчик превратился во взрослого мужчину! Легкая грусть затуманила глаза при воспоминании о погибшем муже, князе Игоре. До сих пор ей так не хватало его любящего взгляда, крепких объятий… Ольга очнулась от задумчивости и взглянула на Святослава: вылитый отец! Среднего роста, стройный, широкоплечий, голубоглазый, с длинными усами и выстриженными на голове волосами, за исключением одного локона, знака благородного происхождения, в белой рубахе, подхваченной алым поясом, темных шерстяных штанах и красных мягких сапогах, Святослав выглядел мужественно и привлекательно. Золотая серьга, украшенная рубином и двумя жемчужинами, горела в ухе под лучами весеннего солнца. Ольга не одобряла простой одежды сына, совсем неподходящей для князя, особенно когда он приезжал в Киев. Однако даже в ней Святослав был очень хорош!
— Добрыня, так сына заговорил, что не даешь с матерью поздороваться! — шутливо укорила княгиня брата.
— Ну, здравствуй, сынок, давай обнимемся! — Ольга прижалась щекой к крепкой груди. — Какой же ты у меня стал красивый! Совсем взрослый! Только я, к сожалению, старею! — вздохнула она.
— О какой старости вы говорите, мама?! — запротестовал князь. Мать всегда являлась для него образцом женщины. — Вы настоящая красавица, хоть сейчас под венец!
Ольга, с правильными чертами лица и выразительными светлыми глазами, сохранила девичью стройность фигуры. В прямом белом платье, верх которого украшали жемчуг и серебро, а талию подчеркивал расшитый пояс, она и в самом деле еще вызывала восхищение у мужчин. Княгиня, с некоторой долей кокетства, положила на плечи сына изящные, ухоженные руки в перстнях.
— Мама, а где Малуша?
— Зачем тебе моя ключница понадобилась? — Ольга вскинула голову, недовольно сверкнув глазами.
— А вы не догадываетесь?! — рассердился Святослав.
Как о чем-то малозначительном, она вскользь проронила:
— Отослала ее под Псков, с глаз долой, рожать, а то прямо срам!
— Мама, этот ребенок — ваш будущий внук!
— А почему ты думаешь, что внук, а не внучка? — нисколько не обидевшись на сына, загадочно спросила княгиня.
— Не знаю, просто вырвалось…
Ольга махнула рукой, и нянька вынесла на крыльцо крошечный сверток.
Святослав затаил дыхание:
— Мама, кто?
— Сын! — с гордостью ответила Ольга. Ее лицо озарила счастливая улыбка.
Князь подхватил новорожденного и, не в силах дольше сдерживать себя, радостно закружил младенца на поднятых руках.
— Тише, тише, не урони… — забеспокоилась мать.
Святослав остановился и бережно прижал ребенка к груди.
— Разве я могу уронить? — Его голос дрогнул от любви и неподдельной нежности.
Ольга не узнавала своего сына, сурового и угрюмого воина, скупого в выражении чувств.
— Интересно, на кого он будет похож? — Взволнованный Святослав внимательно разглядывал крошечное личико малыша.
— Да ты посмотри, уже сейчас вылитый твой отец, Игорь! — убежденно проговорила княгиня. Сильно тоскуя по мужу, она и в самом деле находила полное сходство новорожденного с погибшим князем. И хотя сын этого не заметил, он не стал разубеждать мать.
— Вот еще что, воспитаю внука, как законного, любить буду. Позже передам Добрыне, но только Малушу в Киев не верну! Не жди и не проси, — сурово отрезала Ольга, — договорились?
Святослав молчал, пытаясь справиться с чувствами. Наконец ему удалось подавить в себе зачатки бунта.
— Договорились, — спокойно ответил он. И только напряженное лицо, с выступившими на скулах красными пятнами, выдавало внутреннюю борьбу. Умом молодой князь прекрасно сознавал правоту матери. Никто лучше нее не сможет позаботиться о сыне. А его походная жизнь, к сожалению, не оставляла места ни любви, ни семье.
Княгиня заметила грустный взгляд Святослава, в котором читалась невозможность личного счастья. «Ничего, он у меня сильный, справится», — с уважением подумала Ольга, не сомневаясь в правильности принятого решения. Он, киевский князь, сын своего доблестного отца, ее любимого мужа, князя Игоря, для всех должен был оставаться безупречным!
Человеческое сердце! Отчего ты не соглашаешься с доводами рассудка? Продолжаешь болеть и тосковать!
«Глупый мальчик, полюбил бы достойную девушку!» Княгиня, сокрушаясь о сделанном выборе, ласково погладила его по руке:
— Сынок, все образуется!
Святослав резко отстранился, устыдившись навернувшихся на глаза слез.
— Вот и Добрыня вернулся! — громко воскликнула Ольга, пытаясь помочь сыну справиться со своим волнением. — А мы до сих пор стоим на крыльце! Пойдем в дом, мой хороший, там и поговорим.
Княгиня распорядилась о большом обеде и велела оповестить гостей. Во дворце началась предпраздничная суета.
— Мама, зачем такая пышность? Вы же знаете, я не люблю! — недовольно поморщился Святослав.
— Сынок, доставь матери радость перед расставанием, боюсь я за тебя! — взволнованно ответила Ольга. Ее голос задрожал.
— Ну что вы, мама, не надо слез! Обещаю вернуться живым и невредимым! — Святослав заключил княгиню в объятия.
Она, через силу, улыбнулась и перевела разговор на шутливый лад:
— К тому же хочу сына видеть в красивой одежде, подобающей князю киевскому!
Святослав обреченно вздохнул:
— Опять переодеваться! Не люблю я павлином перед боярами расхаживать!
— Мало ли, «не люблю»! Ты уж потерпи! — настаивала княгиня. — Знаешь, пока готовят столы, пойдем ко мне! — Она подхватила сына под руку, увлекая за собой.
В материнских покоях было светло и уютно. Сердце князя сжалось от боли: удастся ли вновь увидеть родительский дом?
— Как мы назовем твоего первенца? — прервала невеселые размышления мать.
— Не знаю, еще не думал.
— Если не возражаешь, пусть будет Владимир. [50]
— Что ж, звучит красиво! — согласился Святослав. — Кто знает, может, суждено ему сделаться великим князем! Так о чем вы хотели поговорить?
