Тео поглощал меня, насыщался мною, и это чувство захватило меня полностью, достигло самых глубин, опалило таким возбуждением, какого я никогда прежде не ощущала.
Я испытывала один оргазм за другим и чувствовала только невероятную мощь, сотрясающий основы мира столп энергии, на котором я яростно раскачивалась, возносясь до небесных высот.
Придя в себя, я обнаружила, что лежу, уткнувшись в грудь Тео. Я тихонько засмеялась.
Тео тяжело дышал, все его тело блестело от пота. Что касается меня, то я обычно не потею, если только не выпью чего-нибудь и потом не мучусь тем, как вывести жидкость из организма. Но сейчас моя кожа была мокрой и красной.
И тут я напомнила себе, что обманываю Тео. Каждую секунду, когда притворяюсь человеком. Терзаясь чувством вины, я вспомнила, какая энергия только что обрушилась на меня. Я и не подозревала, что так бывает. Будем надеяться, что с Тео все в порядке.
Я подняла голову, с тревогой всматриваясь в его лицо. Тео выглядел уставшим, но ведь время было уже очень позднее. Он нежно улыбался.
На миг мне показалось, что он собирается поцеловать меня, но Тео только убрал прядь волос мне за ухо. Он все еще оставался во мне, настолько глубоко, насколько это было возможно. И смотрел прямо в глаза.
Дистанция между нами сократилась, мы были так близки, а я ведь даже не знала его толком. Вот поэтому случайный секс — это чистое безумие. В наиболее интимный момент, когда ты так уязвима, ты обнаруживаешь себя бок о бок с незнакомцем, чья душа потемки. Но как раз это привносило неповторимую остроту и пикантность в ощущения... Тео был именно таким, каким я хотела его видеть.
Как жаль, что все уже позади!
К моменту, когда наши тела разъединились, он уже спал. Я укрыла его одеялом и вышла в гостиную. Немного задержалась, чтобы посмотреть на его лицо, на котором застыла легкая, безмятежная улыбка. Теперь он выглядел моложе.
Но не могла же я просидеть всю ночь напролет у кушетки, грезя о любви. Так поступают только психопатки. Те, что принадлежат к роду человеческому. Поэтому, прихватив чистую одежду, я выскользнула за дверь проверить, как там Шок. Она пребывала все в том же состоянии, правда, глаза ее теперь были приоткрыты. Аура ее заметно ослабла, защита не действовала. Я не переставала убеждать себя, что к утру с Шок все будет в порядке.
Устроившись в кресле с книгой в руках, я, тем не менее, не смогла прочесть ни строчки. Тело до сих пор приятно покалывало. Стиснув бедра, я почувствовала, как жаркая волна взметнулась к самому моему ядру. Все, включая неистовство Тео, его пылкость и неудержимость, — все было так, как я хотела. Его лицо, руки, сильный торс, тяжелые бедра и мощные ягодицы... Великолепная, идеальная мужская нагота!
В те мгновения все казалось ярче, больше, насыщеннее... Мои чувства, мой отклик... Переполнявшее меня желание вытеснило все мысли и ощущения...
Может быть, причина крылась в том, что Тео спас мне жизнь? Или в том, что я чуть не убила Петрифая? Несмотря на огромное количество поглощенной энергии, я все еще испытывала тянущее, горячее желание. Но время утекало, как песок сквозь пальцы, и я в отчаянии цеплялась за то, до чего еще могла дотянуться. Я позабыла о бесконечной борьбе за выживание и сейчас просто жила, зная, что эти мгновения вот-вот исчезнут безвозвратно.
Восхитительные, бесподобные, всепоглощающие... И расплата за них — безутешное горе, которое настигнет меня; я буду оплакивать каждый миг, когда не смогу наслаждаться любовью Тео.
Я ведь забрала его энергию. Это все перечеркивало. Даже если бы Тео был не прочь встречаться со мной, из этого ничего не вышло бы. Лучше проститься с ним сразу, сохранив хотя бы воспоминания. Я думала об этом всю ночь и в итоге пришла к такому выводу.
Наступил рассвет, а я все сидела в кресле с книгой в руке, муча себя сладкими фантазиями о том, что могло бы быть, и пытаясь понять, что делать дальше. Я едва не убила Петрифая. Действительно хотела его убить. Чтобы выжить, я должна поглотить демона. Забрать его ядро. Это серьезная проблема. И решать ее придется очень скоро.
Небо постепенно светлело, и ранний звонок в дверь положил конец моим горьким размышлениям. Я заглянула в спальню: Тео, не просыпаясь, со стоном перевернулся на другой бок.
— Да, кто это? — спросила я, нажимая на кнопку домофона.
— Посыльный от Дага, — раздался в ответ хриплый голос.
— Сейчас спущусь.
Я уже переоделась: топ на бретельках, белая юбка в цветочек, красные вьетнамки. Дверь я оставила открытой на случай, если придется стремительно бежать назад. Шок могла очнуться и, ничего не соображая, «отведать» энергии Тео. Надеюсь, я услышу, если он начнет звать на помощь.
Эдди, курьер из соседней лавки, терпеливо ждал у входной двери с двумя коробками рогаликов. Я впустила его и провела в бар. Главный вход и окна еще были закрыты металлическими ставнями. Поэтому внутри царил полумрак, но мягкие пестрые пятна света, лившегося сквозь дальние окна, падали на бильярдный стол. Этого освещения было достаточно.
Эдди поставил коробки на барную стойку, как всегда неспешно болтая о погоде. Его родители переехали из Гватемалы, когда старший брат еще пешком под стол ходил, а сейчас Эдди был самым высоким в семье. О чем он не упускал случая с гордостью напомнить.
Он дважды внимательно пересчитал деньги. Из коробки для чаевых я, как всегда, достала пять долларов:
— Тебе и твоей семье.
— Благодарю вас, мисс Элэй. — Эдди и Ло были из тех немногих людей, которые произносили мое имя верно: Э-лэй вместо Эл-ли. — Увидимся на следующей неделе.
Рогалики мне доставляли каждые выходные: я подавала их бесплатно к «Кровавой Мэри». Чудаковатая традиция, существовавшая с первых дней моей работы в «Логове».
Эдди задержался, чтобы, по обыкновению, погладить Снежка. В отличие от Лолиты мой кот любил всех без разбору, исключая демонов, вторгавшихся в бар. Животное снисходительно одаривало своим вниманием и меня, если у него не было других кандидатур, но стоило мне погрузиться в хозяйственные дела или, скажем, вступить в спор с поставщиком, как тут же являлся Снежок и всем своим видом показывал, что пора его погладить. Я баловала его с радостью, потому что кошка, которую гладят именно тогда, когда ей хочется, и именно там, где ей хочется, излучает удовольствие, ни с чем не сравнимое по сладости.
Я проводила Эдди, положив руку ему на плечо и расхваливая тюльпаны, растущие на газоне на другой стороне улицы, на которые он просто обязан взглянуть. Солнечное сияние благодарности и предвкушения потекло в меня. Мой приятель обожал цветы.
