Нет, сначала нужно попасть в комнату Джулиена, к его кровати. Смех становится громче, к нему присоединяется детский плач. Кто-то бежит за ним по лестнице. Эухения вытирает пыль, жалуется на отвратительный запах… Голос Карлотты… слов не разобрать… Мерзкое пятно на том месте, где умер Таунсенд… Его последний вздох сквозь дырку в ковре. Джулиен. Да, тот самый человек! Тот, кого он видел, когда касался ночной рубашки Дейрдре… Да, это Джулиен… «Я вижу тебя!» Бегущие шаги… Нет, я не желаю это видеть… И все же рука тянется к подоконнику, открывает ставни… Грязные стекла окна…
Анта проносится мимо него, выпрыгивает из окна… Звон стекла… Она в ужасе, а глаз… глаз болтается, бьется о щеку… Господи! Как она испугана! «Не трогай меня, не трогай, – кричит она. – Лэшер, помоги, пожалуйста!»
– Роуан!
А Джулиен? Почему он стоит и безмолвно плачет, но не пытается сделать хоть что-то?
«Ты можешь призывать хоть всех демонов ада и ангелов на небесах – ничто и никто тебе не поможет!» – это голос Карлотты…
«Я убью тебя, ведьма, я убью тебя! Ты не…» – беспомощно шепчет Джулиен.
Она упала… Последний крик эхом разнесся по округе… Джулиен спрятал лицо в ладонях… Он бессилен что-либо сделать. Свечение рассеялось… И вновь хаос… Образ Карлотты растворяется в воздухе. Он хватается руками за спинку кровати. На ней сидит Джулиен. Видение колышется, но оно вполне отчетливо. Темные глаза, улыбка, белые густые волосы… Не смей меня трогать!
«Eh bien, Мишель, наконец-то…»
Рука задевает лежащие на кровати дорожные корзины… Образ сидящего на кровати Джулиена то исчезает, то возникает вновь… Джулиен пытается встать.
«Нет! Прочь! Убирайся прочь!»
– Майкл!
Он сбрасывает корзины на пол… Спотыкается о книги. Куклы, где они? В сундуке – так, кажется, сказал Джулиен… Причем по-французски. Смех, шуршание женских юбок… Он больно ударился обо что-то, упал, но тем не менее ползком продвигался вперед… Замки сломаны, нужно откинуть крышку.
Наконец-то. Крышка сундука отваливается, он слышит шуршание, шелест шагов вокруг, какие-то фигуры склоняются над ним, исчезают и появляются вновь… словно вспышки света, просачивающегося сквозь ставни… «Дайте вздохнуть, я хочу увидеть…»
Шорохи напоминают ему о времени учебы в школе, о монахинях, о наказаниях…
Вот они, куклы!
Осторожно! Не повреди их! Они такие старые и хрупкие, их лица обращены к нему… А вот эта, с глазками-пуговицами, с седыми прядями в волосах, одетая в мужской костюм из твида… Господи! Да это же настоящие кости!
Он держит одну из них в руках. Это Мэри-Бет! Он слышит, как шуршит ее платье. А стоит ему поднять голову, и он увидит, что она склоняется над его головой… Да, он видит! Он многое способен видеть – его возможности безграничны. Он видит даже их затылки… Но все эти видения кратковременны и неотчетливы. На какие-то доли секунды комната заполняется людьми и тут же вновь пустеет. Он вдруг видит Роуан, которая появляется словно сквозь прореху в ткани и хватает его за руку, потом вспышка – и перед ним возникает Шарлотта, он точно знает, что это она… Он что, действительно коснулся куклы? Майкл опускает взгляд и видит, что все куклы в беспорядке разбросаны по толстому слою марли…
Но где же Дебора? Дебора должна ему сказать… Он откидывает верхний слой марли, на котором лежат куклы, сделанные в более позднее время, и они падают друг на друга… Чей-то плач… А, это малышка кричит в колыбели… Или Анта на крыше террасы? Или и та и другая вместе? Он опять видит Джулиена. Тот опустился рядом с ним на колено и что-то быстро говорит по-французски…
«Я не понимаю!»
Через секунду видение исчезает.
«Вы сведете меня с ума! Что пользы будет во мне для вас или для кого-то другого, если я свихнусь?
Уберите от меня эти юбки! Они заставляют вспомнить о монахинях!»
– Майкл!
Он просовывает руки под марлю… Ну где же? Здесь лежат самые старые… Вот одна из них… Потом он видит светлые волосы… Шарлотта! Все просто: та, что лежит между этими двумя, – Дебора! Его Дебора! Но стоило ему коснуться куклы, как из-под нее в разные стороны побежали мелкие жучки… И волосы у нее отваливаются! Господи! Да она вся рассыпается в прах! Он в ужасе отпрянул, оставив отпечаток пальца на костяном личике, и почувствовал, как его самого опалило жаром огня. Запах костра… Тельце куклы съежилось, и он услышал ее голос, приказывающий что-то сделать… Но что? Кукла говорила с ним по-французски.
«Дебора! – в отчаянии звал он, касаясь ее крохотного бархатного платья. – Дебора!»
Кукла была такой старой, что, казалось, достаточно легкого дуновения его дыхания, чтобы она исчезла навсегда. Смех Стеллы, держащей куклу в руках…
«Поговори со мной! – Глаза Стеллы плотно закрыты, а рядом хохочет какой-то молодой человек. – Неужели ты действительно надеешься, что тебе это поможет?»
«Чего вы от меня хотите?»
Смешение голосов вокруг, английской и французской речи… Он пытался различить голос Джулиена. Это было все равно что пытаться поймать мысль, мимолетное воспоминание о чем-то. Так бывает, когда слушаешь музыку и вдруг внезапно в голове проскальзывает нечто неуловимое…
«Дебора!»
Ничего… Никакого ответа…
«Почему ты не хочешь мне объяснить?!!»
Роуан звала его, она трясла его изо всех сил. Он едва не ударил ее!
– Прекрати! – кричал он. – Неужели ты не понимаешь, что они все здесь, в этом доме? Они ждут… Они… Они… Они зависли… Они по-прежнему тесно связаны с реальностью!
Какая же она сильная! Одним рывком Роуан подняла его с пола.
– Оставь меня, – отбивался Майкл. Куда бы он ни взглянул, они были повсюду, словно вплетенные в некую колеблемую ветром паутину…
– Майкл! Прекрати! Хватит!
Пора уходить отсюда. Он ухватился за дверной косяк и оглядел комнату. Корзинки по-прежнему лежали на кровати, книги… Ну конечно! Он же не коснулся книг! Пот градом струился по лицу. Голоса…
– Черт побери, я могу это сделать! – выкрикнул Майкл, изо всех сил зажимая руками уши.
У него было такое ощущение, что он находится под водой. Но этот запах… От него никуда не спрятаться. Отвратительная вонь, исходящая от сосудов. Да, сосуды…
«Этого вы от меня хотели? Чтобы я пришел сюда и коснулся руками вещей, которые способны подсказать мне ответ? Дебора, где ты?»
Они что, смеются над ним? Перед глазами снова возникла Эухения с тряпкой в руках.
– Нет, уходи, ты мне не нужна! Я хочу видеть мертвых, а не живых!
До него вновь донесся смех Джулиена. И плач. Кто это плачет? Ребенок в колыбели?
– Хватит! Прекрати! Не смей…
– Нет! Остались еще сосуды. Позволь мне покончить со всем сразу. Навсегда!
Майкл оттолкнул Роуан в сторону, в который уже раз удивленный силой, с какой она пыталась его остановить, и распахнул дверь в комнату, где хранились страшные сосуды.
Роуан молча следила за каждым его движением.
«Вы хотели, чтобы я коснулся именно их?»
Они вновь попытались приблизиться, окружить его со всех сторон, опутать паутиной образов, но Майкл не позволил. Сделав глубокий вдох, он сконцентрировал все внимание на отвратительных склянках. Казалось, он не выдержит и вот-вот просто умрет от этой вони. Но на самом деле запах не в состоянии убить.
Открыв один из сосудов, Майкл опустил в него руку и ухватил за волосы человеческую голову, плававшую внутри. Однако волосы мгновенно выскользнули из пальцев. Тем не менее ему удалось проткнуть большим пальцем мерзкую щеку и выдернуть голову из склянки. И вновь вспышка… Мертвая голова смеется, изо рта сочится кровь, но каждое произнесенное им слово доносится совершенно отчетливо; взгляд карих глаз устремлен прямо на него.
«Да, Майкл, я пребуду во плоти и крови, в то время как ты превратишься в прах».
Он увидел сидящего на кровати обнаженного человека, мертвого и в то же время живого, который разговаривал с ним голосом Лэшера. А рядом – Маргариту, обнимавшую мертвеца за плечи и полную решимости защитить его любой ценой, подобно тому как Роуан пыталась сейчас защитить Майкла.
