Джейкоб потрясенно осознал, что, возможно, у Гидеона есть другие причины желать встречи с вампиром именно сегодня. Надеясь на помощь единственного человека, ради которого он жил — его брата — Гидеон, возможно, рассматривал предательство Джейкоба как последнюю каплю. И сейчас ему было все равно, что делало его весьма опасным, в первую очередь для него самого.
В первый раз за всю свою жизнь Гидеон нуждался в Джейкобе больше, чем Джейкоб когда-либо нуждался в нем. Он, возможно, выше того, чтобы просить о помощи, и это плохо. Джейкоб не собирался допустить, чтобы его чертов братец стал обедом для какого-то паршивого кровососа.
— Этого не будет, — заявил Джейкоб. Взгляд Кайла переместился на него.
— Вы же братья. А ты — самый милый из двух.
— Я же тебе говорил, — сказал Гидеон, продолжая смотреть в одну точку.
— Кретин, — ответил Джейкоб мягко. Глазами он не отпускал своего врага, создавая в камере напряжение, в конце концов привлекшее внимание охранника. Другие заключенные начали шептаться и переглядываться. Хотя они и не слышали разговора, они могли уловить, что назревает какое-то развлечение.
— А ну отвали.
Вампир взглядом прошелся по Джейкобу, останавливаясь ниже талии.
— Возможно, когда я закончу, я захочу десерта. Я могу возбудить тебя, пока пью, смертный, — прошептал он. — Могу поспорить, твой брат не видел твоего члена в рабочем состоянии с тех пор, как вы были маленькими и делили одну комнату.
— Не смей трогать моего брата, — сказал Джейкоб. — Или меня. — Он слышал, что охранник зашевелился, скрипнув стулом. Если зайдет в камеру, он покойник.
— Я не вижу, каким образом ты можешь меня остановить.
— Я, может, и нет, зато моя госпожа тебя на куски порвет.
В мгновение ока вампир оказался рядом с Джейкобом, словно собираясь поцеловать его. Он обнажил клыки, положив руку Джейкобу на затылок и играя с его волосами. Джейкоб заставил себя не двигаться. Гидеон рванулся вперед, звякнув наручниками. Охранник окрикнул Миллера, приказав ему убираться. Он держал руку на рации и был готов в любую секунду вызвать подмогу.
Для Джейкоба все это было уже не важно. Он сосредоточил свое внимание на мужчине, стоявшем напротив него, прилагая все усилия, чтобы оставаться спокойным. Он не показывал, что боится или сомневается, даже находясь под постоянным давлением вампира. Словно тошнотворно-сладкий сироп от кашля просачивался в его нос и легкие, но на смертного, ставшего слугой, это не действовало.
Ноздри Кайла дрогнули, дав Джейкобу попять, что тот обнаружил знаки его госпожи, и не только те, которые она нанесла ему своими клыками. Выбросы сексуальной энергии вампиры могут ощущать после самого акта, даже после принятия ванны. В ту первую ночь, когда привела его домой, Лисса натерла своими выделениями его грудь, член и конечности… Этот чувственный эксперимент он прекрасно помнил. Она сказала, что это один из опознавательных знаков, и другие вампиры будут всегда знать, что он принадлежит ей. С тех пор она делала это еще несколько раз.
— Кто твоя госпожа, смертный? — прошипел Кайл сквозь зубы. Он явно разрывался между жаждой крови и самосохранением.
— Леди Элисса Аматерасу Ямато Вентворт.
Вампир напрягся, но не отступил:
— Ты лжешь.
— Ты же видишь знаки, даже если тебе не хватает силы определить, чьи они. Ты готов принять на себя ее гнев, если я не вру? Она хоть знает, что ты на ее территории? Мой брат под моей защитой. А значит, и под ее тоже.
— Не нужна мне твоя чертова защита! — словно выплюнул Гидеон. — Пошел прочь от него, Миллер! Если ты мужчина, имей дело со мной.
— Слуга леди Вентворт не сидел бы в тюрьме, словно скандалист из пивнушки. В обществе убийцы вампиров. — Кайл презрительно оглядел Джейкоба с головы до ног. — Ничто в тебе не напоминает мне слугу. Чей бы ты ни был, это недолго. Он или она не слишком будут по тебе скучать. Мне все больше и больше хочется убить вас обоих. — Его лицо оказалось еще ближе. Еще один миллиметр, и его губы встретятся с губами Джейкоба. Это было столь отвратительно, что он предпочел бы, чтобы ему разорвали горло.
— Отойди от моего слуги, Кайл.
Вампир резко обернулся к двери камеры. Лисса стояла рядом с охранником, успокаивающе положив руку ему на плечо. Охранник невозмутимо наблюдал за происходящим.
Несмотря на то, что она была абсолютно спокойна, Кайл среагировал так, словно он был воробьем, а она — охотничьим соколом. Он отпрянул, потеряв весь свой шарм и красоту, вжался в стену.
Если манера Кайла использовать принуждение была неуклюжей, явной — словно стук от мраморных шариков, раскатившихся по попу, — то гипнотическое влияние Лиссы напоминало движение воды: она просто смывала прочь любые сомнения и сопротивление. Арестанты не делали никаких саркастических замечаний, они смотрели на нее с вытаращенными глазами, в которых читалось желание. Охранник просто подошел к стене и нажал кнопку, открывающую замок. Дверь мягко ушла в сторону, но никто не двинулся с места. Время словно остановилось, единственный шум шел из полицейского участка, расположенного выше по лестнице.
Когда Джейкоб посмотрел на брата, он увидел Гидеона таким же спокойным и безразличным ко всему.
— Не поступайте так с ним. Пожалуйста, моя госпожа.
— Он изменился с того момента, когда я видела его последний раз, — заметила она с ноткой сострадания в холодном голосе. — Не волнуйся о нем. Его уставшему разуму нужен отдых. Мы заберем его домой. Ее взгляд переместился на Джейкоба. — Сверкающая красота ее изумрудно-зеленых глаз словно ударила его в низ живота.
Я проснулась и обнаружила, что ты в опасности, ты не видел этой опасности, так как был слишком занят своим братом. В результате у меня не было времени привести себя в порядок: мне пришлось ехать сюда без должного макияжа и прически. Когда мы приедем домой, я заставлю тебя заплатить за это.
Ее эмоции были похожи на темный, постоянно перемещающийся ком, сквозь который Джейкоб ничего не видел. Он знал, что она может таким образом закрываться от него на некоторое время. Он хотел получить третий знак, всячески пытаясь переубедить ее, и выиграл. Но теперь она закрыла от него свои мысли. Он хотел одновременно и прикоснуться к ней, и убежать как можно дальше от нее и брата, которые олицетворяли внутренний конфликт в его душе. Он хотел сказать ей, что он сожалеет, хотя знал, что это не так. Он хотел подойти к ней, упасть на колени, целовать подол ее платья, и чтобы она положила руку ему на голову, словно отпуская грехи.
Льстец. Ее голос, которому невозможно было сопротивляться, прошелестел у него в голове. Я знаю это, Джейкоб. Я также знаю все, что с тобой сегодня произошло. Все. Я думаю, что лучшее для тебя сейчас — не сопротивляться мне. В конце концов, ты же сам сказал, что он под моей защитой?
