- Я хочу сказать, что ваш страх – беспочвенен. Вы выжили в той аварии, значит, вам дали второй шанс. Второй шанс, быть может, для того, чтоб переосмыслить свою жизнь, заняться чем-то полезным. Я не знаю всей вашей биографии, чем вы занимались до аварии?
- Ничем. Я бросил учебу, и перебивался случайными заработками. Баловался травой и таблетками.
- Вот. Может, это знак? Вам просто стоит начать жить, жить нормальной, полноценной жизнью.
- Может и так. А ведь, правда, я вне своей комнаты уже часа три, и пока ничего экстраординарного не произошло.
- Ну, а я о чем? Я не настаиваю, но хотелось бы увидеть вас завтра. Живого и переосмыслившего свое бытие.
- А ведь слушайте, я тоже когда-то рисовал! Может, стоит попробовать? – глаза его оживились, просто будто вместо того человека, что пришел сюда, поставили другого.
- Это же просто здорово – расплылся в улыбке Киндман – рисование, это… Даже не знаю с чем сравнить. Ты творишь, создаешь мир, таким, каким его видишь только ты. Одна из возможностей, поделиться своим видением с остальными. Лучше только, наверно писательство. В общем, на сегодня – пока все.
- Спасибо вам, доктор! До завтра! До свидания! Я принесу вам картину, я уже хочу рисовать, черт меня дери!
Они разом встали, а Ларс затряс руку Киндмана, а потом, окрыленный, выскочил в коридор. Грег Киндман вытащил из кармана платок, и вытер вспотевший лоб. Если б только со всеми было так просто.
Правда, назавтра, Ларс не пришел на сеанс, потому что, в этот же день, его не стало. Вечером, Киндману позвонила его сестра и, всхлипывая и шмыгая носом, сообщила эту новость. Пошел вечером за сигаретами, на него напал грабитель – просто треснул по голове битой, да очевидно, слишком сильно. В карманах, он нашел лишь пару долларов, да немного мелочи – такой была цена за жизнь Ларса. Не сказать, что это была такая уж редкая история, Грег часто сталкивался с чем-то подобным. Просто в последнее время, все как-то разом на него навалилось, еще и развод… Ну да ладно, о нем умолчим.
Поэтому, Киндман решил отменить все сеансы, и просто выспаться, потом встать, пошататься по дому, ничего не делая, а потом чем черт не шутит – позаниматься в своем спортзале, в подвале. Планы немного подкорректировал, звонок его давней подруги Элис, которую он, не раздумывая, согласился принять и выслушать. Что-то там случилось с Олдосом? Еще звонил один человек, приглашал тоже к себе, разобраться с проблемой, ему Грег отказал. Кто знает, как изменилась бы его жизнь, поедь он тогда к нему, а не останься дожидаться Элис и ее сына? Возможно, он не стал бы частью этой истории.
Киндман только вылез из своей «качалки», ее он оборудовал давно, однако из-за постоянного наплыва клиентов и загруженности работой, бывал там не так уж часто. Хотел принять душ, а потом поесть, но на полпути в ванную его остановил звонок в дверь. Не задумываясь, он распахнул ее:
- Вот и мы, Грегори! – на пороге стояла Элис со своим сыном. Олдос на вид был совершенно нормален и спокоен, стоял и улыбался. Киндман вспомнил, как однажды был у них в гостях, и щекотал его ступни. Олдос хохотал так, что сначала у него по щекам потекли слезы, а затем на шортах появилось пятно. После этого, Грег благоразумно решил прекратить веселье.
- Ну, здравствуй, Элис! – они обнялись, а потом Киндман сел на корточки, и улыбнувшись, протянул руку Олду – и тебе привет, мистер! – тот встряхнул ее.
- Что же у вас случилось? Уж не разыграла ли ты меня, чтоб напроситься в гости?
- Нет, не разыграла – улыбка сползла с лица матери Олдоса, и Грег заметил мешки под ее глазами – с ним что-то не так.
- Хорошо. Входите, будем разбираться.
Они вошли, все вместе, и пока Олдос что-то смотрел по кабельному, переключая канал за каналом, Киндман внимательно слушал Элис, которая так и не притрагивалась в своему кофе.
- Лунатизм? Хм, ну многие в этом возрасте подвержены этому явлению. А насчет видений и воображаемых друзей… опять-таки, многие их выдумывают. Ничего необычного я пока не вижу.
- А как насчет взрыва? Откуда он узнал?
- Совпадение – Киндман взял со столика пачку сигарет, и стал вертеть ее в руках.
- Совпадение? А как ты объяснишь то, что когда его несли, ну из дома миссис Хайт, он бормотал имя отца? Имя, которое я никогда ему не говорила?
- Знаешь ли, подсознание – очень интересная штука – Киндман, наконец зажег сигарету, и выпустил дым сквозь ноздри – достаточно хоть раз что-то услышать, или увидеть какую-то надпись… Ведь он мог видеть его на фотографии? Или еще где?
- Исключено, у меня не осталось ни одной фотографии с Салливаном.
- Свидетельство о браке? О разводе? Просто какое-то письмо?
- Нет. Я же говорю, ничего нет. Пусть даже, он как-то мельком услышал имя, ладно. Но откуда он узнал ту страшную историю с… ну, сам понимаешь – Элис понизила голос, и убедилась, что Олдос не бегает где-то поблизости – откуда, а?
- Могу сказать, что я сталкивался с вещами, еще более странными, Элис – заметил Грег, и затушил окурок в стоявшей тут же пепельнице - ладно, сейчас я с ним потолкую. Элис встала, позвала сына и тот, с готовностью занял ее место прямо напротив Киндмана.
- Ну что бандит, как дела? – улыбнулся ему Грег.
- Я не бандит! – ответил Олд.
- А кто ж ты?
- Частный детектив.
- И как продвигается очередное дело, сэр?
- Нормально.
- Это хорошо. Но дело в том, что я хотел бы услышать немного о той твоей подруге, ну и вообще. Обо всем. Ты же не против, расскажешь старине Грегу? А не то - готовь пятки!
- Не против – Олдос прыснул в кулак. Как-то раз я шел по берегу…
- Ты утомил меня своим рассказом, студент – вздохнул Скайд. Зачем столько подробностей?
- Ты сам хотел услышать все – пожал плечами Олдос.
- Хотел, еще я хотел, чтобы ты вспомнил и понял, что к чему. Эти видения, взрыв - ты понимаешь, что Дебби ждет от тебя помощи? Как благодарность тому, что она спасла твою мать?
- Скайд - вздохнул Олдос – я не понимаю, каким боком вообще ты в этой истории. Я не понимаю, как я, черт возьми, могу помочь девочке, девушке – не важно – которой не существует? Киндман - он помог забыть мне, ту историю и я ему благодарен. Это все было лишь воображение, понимаешь? ЕЕ НЕ СУЩЕСТВУЕТ!
- Хорошо, я не буду тебе ничего доказывать. Возьми диктофон – Сид положил тот самый диктофон на пол, и ногой подтолкнул к Олдосу.
- Зачем он мне? Стой! Ты куда? – Скайд поднялся, взял принесенный стул за спинку, и вышел, закрыв за собой дверь – Ты должен услышать, Олд! – сказал он напоследок.
Через пару минут погас свет. Пошарив руками по карманам, Олдос, конечно не обнаружил телефона – Сид его изъял. В самой камере была непроглядная темнота, а снаружи, не доносилось ни единого звука. Через некоторое время, Олдосу стало казаться, что он вообще попал в чертово иное измерение, где нет ничего, и пребывать там можно бесконечно. Может, так и выглядит ад? Просто – ничего. Не с кем поговорить, разве что с самим собой. Не на что посмотреть и ничего не слышно. Хотя Скайд сказал, что он должен услышать. Что именно? Олдос нащупал диктофон, и вслух произнес:
