Ознакомительная версия.
– Этот старичок, – снова сообщил Сенека, – хотел и меня уничтожить.
– Действительно, – подхватил Казаков, – руководство милиции уверено, что вы убиты.
– Это другой, – односложно сказал Сенека.
– Интересно, кто же?
– Не имеет значения, – пробурчал американец.
– Но у него были ваши документы?
– Один местный житель. Некий Гомельский. Мы с ним немного сотрудничали. Ненадежный человек. Деньги брал, а работу не делал. Его как раз арестовали накануне моей, так сказать, «смерти». Ночью Гомельскому удалось сбежать. Заплатил кому-то. Он прямо из тюрьмы пришел ко мне. Просил помощи, хотел, чтобы я посодействовал ему перебраться в Штаты. Я его оставил в своем номере, а сам ушел спать к Ипполиту. А наутро оказалось, что его убили. Я не стал разубеждать следствие. Это все старичок постарался, послал своих монстров. Кстати, эти монстры при своей жизни были знакомы с убитым Гомельским. Он по нашей просьбе нанял их, чтобы провести раскопки на старом кладбище. Ну, они и откопали… А, старик? Кого они выкопали? Не хочешь говорить? Словом, тот, кого они извлекли из земли, и лишил их жизней! А потом, уже в морге, старичок реанимировал их и превратил в настоящих зомби. Это он умеет. Не так ли, мистер Асмодей? В морге кто-то работает из его подручных.
«Уж не Кузьма ли?» – похолодел Казаков.
– Кстати, этот ваш городишко, Светлый, – продолжал делиться Сенека, – весь построен на кладбище. Оно очень древнее. Еще в языческие времена здесь, на этом месте, было капище славянского божества Чернобога, иногда его называют Черноголовом. Здесь жили жрецы этого бога, приносились человеческие жертвы, вершились недобрые дела. Обратите внимание, фамилия старичка Чернопятов – прямая связь.
– А мне рассказывали, что деревушка основана не то в шестнадцатом, не то в семнадцатом веке. Мол, сюда ссылали заподозренных в колдовстве.
– И такое было. Но ссылали не на пустое место. У этой местности исстари была дурная слава. Потом сюда попали представители западных сатанистов, в частности, некий испанец Рамирес, ученик знаменитого мистика и колдуна дона Трабзони. Кстати, наш проводник, – Сенека указал на Стаса, – прямой потомок этого Рамиреса. Тут столько интересного, что можно беседовать часами. Конечно, с теми, кто этими вещами интересуется.
– А не слишком ли мы долго идем? – спросил Казаков.
– Действительно. Эй, Вергилий! Когда мы будем на месте?
– Скоро, – односложно ответил Стас.
– Почему вы называете его Вергилием?
– Это древнеримский поэт, как известно, водил Данте по кругам ада. Не читали «Божественную комедию»?
– Не приходилось, – смутился Казаков.
Стас хихикнул: – Уж верно, что по кругам ада.
– Вы, старичок, не задумали ли чего?
Стас снова захихикал.
– Вы это бросьте! – строго сказал Сенека.
– Вот мы и пришли, – неожиданно сказал Стас и остановился перед такой же, как и первая, тяжелой позеленевшей дверью. – Входите, господа.
Комната значительных размеров, куда они попали, походила на библиотеку и химическую лабораторию одновременно. Вдоль стен тянулись полки с массивными фолиантами, на огромном столе стояли колбы, реторты, тигли. И хотя большинство предметов имело древний вид, но видно было, что здесь бывали часто. Не было ни пыли, ни паутины, казалось, в лаборатории работали только вчера. Да, возможно, так оно и было.
Сенека с любопытством осмотрел убранство комнаты. Свет фонарика выхватывал из тьмы то один, то другой загадочный предмет. Неожиданно Стас щелкнул выключателем, и комнату залил электрический свет.
– О! – воскликнул американец.
– Идем в ногу со временем, – сообщил молодой человек.
– Где «Некрономикон»? – отрывисто спросил Сенека.
Стас кивнул на стеллажи.
Сгорая от любопытства, Сенека подскочил к стеллажам и стал водить пальцем по корешкам книг.
– Да тут сплошные раритеты, – сообщил он, ни к кому конкретно не обращаясь, – но где же нужная книга?
Стас подошел к полке и достал из-за древних томов увесистый фолиант, обернутый в бархат ярко-винного цвета. Он сорвал покров, и открылся черный футляр с поблескивающими золотом застежками.
Стас осторожно держал том на весу и со странным выражением лица посматривал на Сенеку.
– Откройте! – приказал тот.
Застежки отскочили, и на свет была извлечена книга в потрепанном кожаном переплете. Ни надписей, ни украшений не имелось на ней, но Казакову показалось, что Стас держит в руках каплю тьмы.
Стас, смотря все с тем же выражением на Сенеку, передал ему книгу.
Американец благоговейно взял в руки том и нетерпеливо откинул верхнюю крышку переплета.
– Она, – хрипло произнес он и что-то сказал по-французски.
Негры упали на колени, но Ипполит тут же вскочил и сбивчиво забормотал, указывая то на книгу, то на Стаса.
– Он правду говорит, – зловеще усмехаясь, проговорил Хозяин кладбища, – того, кто без свершения ритуала откроет книгу, ждет быстрая и мучительнейшая смерть, а следом за ним и всех, кроме посвященных. Необходима жертва, и в жертву должен быть принесен тот, кто без спросу сунул нос в «Некрономикон», – Стас зловеще захохотал, – то есть вы, любезный Сенека!
Американец страшно побледнел и выронил том. Книга грузно бухнулась о каменный пол.
Сначала Казаков решил, что от падения поднялось облачко пыли, но тут же понял, что легкая, почти прозрачная завеса, которая окутала Сенеку, пылью не является.
Американец пронзительно закричал и схватился за голову.
Казаков с ужасом увидел, как сморщивается кожа его лица. Оно темнеет и бугрится, точно печеное яблоко. Сенека визжал, не переставая.
Волосы на голове у Казакова встали дыбом, он содрогнулся и бросился к выходу, но наткнулся на стоящего позади водопроводчика и упал вместе с ним на пол.
Первым опомнился Ипполит. Неизвестно откуда он выхватил длинный тонкий нож, метнулся к Сенеке и вонзил лезвие прямо ему в горло.
Темная струя хлынула прямо на книгу, и Казаков в изумлении увидел, что на ней не остается даже малейшего следа крови. Зловещий фолиант поглощал все.
– Отличная реакция, – хмыкнул Стас, глядя на Ипполита, – вы действительно разбираетесь в нашем нелегком деле. К сожалению, ваш умный друг немного оплошал. Сам виноват. Как это по-русски, – передразнил он, – жадность фраера сгубила. Эй, ты! – крикнул он водопроводчику, который ворочался на полу, точно кабан. – Поднимайся. Ты, кажется, кумекаешь по-ихнему, переведи, что я сказал.
Водопроводчик поднялся и, с ужасом глядя на то, что осталось от Сенеки, непослушным языком стал произносить английские фразы.
Но Ипполит не растерялся. Он вместе со своим товарищем Обеном отступил к стене и что-то гневно выкрикнул в сторону Стаса.
Ознакомительная версия.
