меня изнутри.
После
Я хочу плакать, но не могу. Я просто лежу на кровати с закрытыми глазами, притворяясь, что нахожусь в состоянии блаженства. Я нахожусь же в состоянии ужаса, когда чувствую, как его сперма вытекает из моего влагалища. Я пытаюсь отодвинуться от мокрого участка, но мои запястья все еще в наручниках, и я не могу отодвинуться достаточно далеко.
Я не знаю, где он. Как только он кончил, он встал и вышел из комнаты. Думаю, он наблюдает за мной, и поэтому я не могу показать свои истинные эмоции. Мне нужно, чтобы он поверил, что это то, чего я хотела, но, поскольку мои запястья все еще скованы наручниками, боюсь, я зря прошла через все это.
Я неловко ерзаю, когда кожаное платье прилипает к моей потной плоти. Теперь кожа начинает чесаться, и я хочу позвать его, чтобы он освободил меня – может быть, даже дал мне помыться; смыть мой позор.
– Питер?
Я кричу, сначала тихо, чтобы не побеспокоить его и не рассердить, а потом громче, когда понимаю, что веду себя глупо. Я хочу, чтобы он подошел ко мне.
– ПИТЕР?
Тишина.
На короткое мгновение я обманываю себя, что он получил все, что он хотел от меня, и что сейчас он уже ушел искать другую девушку.
Мое сердце замирает, когда я слышу шаги вверх по лестнице, скрипучий паркет выдает их, когда они продолжают приближаться к двери спальни.
–Да? - дверь открывается. – Что случилось?
Думай быстро. Не расстраивай его.
– Я скучала по тебе, было интересно, куда ты ушел.
Хорошая ложь.
– Я подумал, что ты хочешь вздремнуть. Приготовил тебе поесть. Ты голодна?
Будь честной.
– Не мог бы ты снять с меня платье?
Его лицо меняется.
– Тебе не нравится?
Не расстраивай его.
– Мне нравится, я просто горячая и липкая. Мне нужно освежиться! – улыбаясь, говорю я ему.
– Да, конечно, извини, – отвечает он, улыбаясь.
Он подходит ко мне и расстегивает наручники, позволяя мне сесть, позволяя отодвинуться от мокрого пятна и простыни, прилипшей к внутренней стороне бедра.
– Поможешь? – я хочу, чтобы он расстегнул молнию на платье.
Не колеблясь, он расстегивает ее. Я чувствую облегчение, когда прохладный воздух касается моей кожи.
– Спасибо.
– Я отведу тебя в ванную, а потом покажу тебе дом, если хочешь.
– Ты имеешь в виду, что я могу сама посмотреть дом?
– Конечно. Есть пара комнат, куда нельзя заходить, но я покажу тебе, где они, а потом будь как дома.
Он снова улыбается, прежде чем наклониться вперед и поцеловать меня в лоб. Такой поцелуй отец дарит дочери перед уходом на денек в офис; вид поцелуя, по которому которого я скучаю от моего отца.
Совсем скоро я его увижу. Я снова все контролирую.
– Крикни меня, когда захочешь осмотреться, я буду внизу, – и с этими словами он встает и выходит из комнаты – даря мне чувство надежды и свободы.
Сегодня. Вот оно.
Я встаю и медленно стягиваю платье, прежде чем швырнуть его ногой в угол комнаты. Оно мне больше не понадобится.
Остановись. Соберись с мыслями. Он, наверное, все еще наблюдает за мной. Он, вероятно, продолжит делать это какое-то время – смотрит, что я делаю со своей новообретенной свободой. Главное не торопиться. Будет так легко пустить насмарку все, через что я прошла. Не торопись. Расслабься и не заставляй его нервничать.
Я подхожу к гардеробу, достаю с вешалки легкое летнее платье и надеваю его. Я знаю, что просто снова сниму его, когда зайду в ванную, чтобы смыть вонь от его прикосновений, но я не хочу ходить голой. Я не хочу подавать ему идеи.
Мне боязно выйти из спальни. Это кажется неправильным – как будто он собирается задержать меня и наказать за попытку бежать. Я нервно оглядываюсь, неужели мне можно ходить без него? Он все еще наблюдает за мной?
Я зову его, чтобы узнать, где он.
- Пит, не мог бы ты принести мне чашку чая, пожалуйста?
– Я сейчас принесу.
Он внизу. Он дает мне возможность передвигаться по дому. Понемногу я начинаю чувствовать себя свободной. Я закрываю за собой дверь, надеясь, что у него хватит приличия постучать, прежде чем войти.
Краны открыты на полную мощность, но они не могут наполнить ванну достаточно быстро. Я чувствую, что он был во мне. Чувствую себя оскорбленной. Чувствую отвращение! Наполни, черт тебя побери, ванну, наполни! Я наливаю в ванну пену, больше, чем мне нужно, но не так много, как я хочу. Я хочу быть снова чистой. Я не могу перестать думать о неиспользованном презервативе и беспокоюсь, не заразил ли он меня чем-нибудь.
Подумаешь об этом потом. Просто иди в ванну. Закрой глаза на некоторое время. Посети счастливое место. Я залезаю в ванну и крепко закрываю глаза. Прежде чем я получаю шанс отправиться в счастливое место, раздается стук в дверь.
– Ты хотела чая в ванну?
– Да, пожалуйста.
После того, через что я прошла, требуется еще больше усилий, чтобы звучать убедительно и мило.
Тем не менее, дверь распахивается, и он входит, протягивая перед собой чашку горячего чая – чашку горячего чая, которого я даже не хочу.
– Вот, – говорит он, ставя чашку на бортик и едва обращая внимание на то, что я голая – к моему большому облегчению.
– Спасибо.
– Хочешь, чтобы я потер тебе спинку?
Он спрашивает так, как будто мы обычная пара.
Я хочу, чтобы ты съебался и умер. Подумай, но не говори. Выдави еще одну улыбку. Давай, девочка, у тебя все хорошо. Ты почти у цели.
– Нет, спасибо. Я скоро выйду. Мне не терпится осмотреть дом.
Очередная ложь от чемпиона лжецов. Еще точнее, мне не терпится узнать, где находятся все возможные выходы.
– Не спеши. У нас есть все время мира.
Нет, нет, нет!
– Если нужно что-то еще, просто крикни. Я всегда рядом.
И в этом заключается проблема.
– Спасибо, – говорю я с еще одной отработанной улыбкой.
Экскурсия с гидом
Взять себе на заметку: извинись за отсутствие презерватива. Я увлекся. Она выглядела так хорошо в этом платье, что было трудно не сделать этого. Она не упомянула об этом; может быть, она просто хотела, чтобы я надел презерватив для собственного спокойствия? Возможно, она просто из вежливости просила защиты, а на
