Рэй промолчал.
Всю оставшуюся дорогу ни один не произнес ни слова.
Морин и Лиз ушли в дом – их чуть не съели комары, привыкнув к запаху цитронеллы. Женщины рассказывали об этом со смехом, но короткий отчет Барри и Рэя мгновенно испортил им настроение. Ясно было, что на сегодня веселье закончено. Вскоре Барри и Морин засобирались домой.
Перед сном, уже лежа в постели, Барри рассказал жене о предположении Рэя: что деятели из ассоциации намеренно помогли Мелдруму выйти из тюрьмы, зная, что он обязательно вернется в Бонита-Висту, и направили «группу бдительности» припугнуть его, а в результате убили.
– Глупость несусветная! – фыркнула Морин.
Барри и сам чувствовал, что здесь, в уютной постели, все это звучит нелепо – а потом вспомнил черные деревья у дороги, равномерно вспыхивающие огни мигалок, накрытый брезентом труп, кровь на камнях и молчаливую толпу. Ему стало не по себе, к горлу подступила дурнота.
Барри решил, что Морин уснула – он и сам уже засыпал, – как вдруг она тихо проговорила:
– Я рада.
Как будто ни к селу ни к городу, но Барри сразу понял, о чем она.
Морин повернулась набок, лицом к мужу.
– Я рада, что он умер.
Барри молчал. А что тут скажешь?
– Я плохая, да?
– Нет. – Он наклонился и поцеловал ее в лоб. – Ты хорошая.
Они пришли, когда Лиз принимала ванну.
Рэй так и не узнал, специально это было сделано или просто так совпало. Его испугала и разозлила сама мысль, что за домом наблюдали, отслеживая их с женой действия. Он как раз находился поблизости от входа и открыл дверь, как только в нее постучали. На пороге стоял Нил Кэмпбелл – как всегда, с планшетом в руках. За спиной у него виднелись Чак Шей и Терри Эбби. Нил коротко кивнул. Рэя всегда бесила его показная деловитость.
– Рэй, будь добр, удели нам пару минут. Нужно поговорить с глазу на глаз.
– Откуда вы узнали, что я один?
– В каком смысле, Рэй? – слишком уж невинно осведомился Нил.
– Как, по-вашему, где Лиз?
– Понятия не имею.
– В ванной. Так что я сейчас один. Чертовски удобно.
– Я всего лишь сказал, что нам нужно поговорить не в присутствии твоей жены. Можно было просто пообщаться за закрытыми дверями, но если Элизабет в данную минуту принимает ванну, это и в самом деле весьма удачно.
Беспокойство Рэя усилилось.
– Что вам надо?
– Можно войти? – поинтересовался Нил.
– Нельзя, – ответил Рэй.
– В таком случае придется беседовать на крыльце.
– Я не собираюсь с вами беседовать, – отрезал Рэй. – Я вам уже не раз говорил: проваливайте с моего участка, уроды!
Никто не двинулся с места.
Чак насмешливо изогнул губы.
– Ты отлично знаешь, что мы имеем полное право здесь находиться.
– Почему это?
– Ассоциации стало известно, что ты разговаривал с шерифом Хитмэном, – сказал Нил. – Пытался выяснить, кто внес залог за ныне покойного Дика Мелдрума.
– И что? Вам-то какое дело?
– Естественно, ассоциации есть дело до того, что один из жителей бросает тень на репутацию Бонита-Висты. Ассоциация прилагает все силы к поддержанию уровня жизни в поселке на должном уровне. Безусловно, смерть человека, пусть даже в результате несчастного случая, вызывает беспокойство.
– При чем здесь мои попытки узнать, кто поручился за Мелдрума?
– Мы всего лишь стараемся предотвратить нежелательные последствия. Учитывая твои прошлые высказывания, такие расспросы указывают на то, что ты пытаешься обвинить в его гибели ассоциацию домовладельцев. Мы пришли, чтобы… посоветовать тебе воздержаться от подобных действий.
– А что такое, Кэмпбелл? Вам есть что скрывать?
Чак шагнул вперед.
– Рэй, Рэй! Ты так и не понял, что в некоторые дела лучше не лезть. Целее будешь.
– В каком смысле?
Они двигались стремительно. Чак схватил его за левую руку выше локтя и выдернул на крыльцо. Терри, подскочив сзади, вцепился в правую. Они крепко держали Рэя, а Нил, размахнувшись, врезал ему между ног планшетом. Боль была такая, что Рэй чуть было не заорал. Удержался отчаянным усилием воли – не хотел доставлять удовольствия этим подонкам.
Ухмылка Нила отражала искреннее наслаждение. Злобная радость – смертоносная штука. Рэй испугался по-настоящему, впервые с тех пор, как они с Лиз переехали в Бонита-Висту. Он почувствовал, что рубеж перейден. Уже нельзя притвориться, будто ничего не случилось.
Нил прошелся взад-вперед перед крыльцом, любовно поглаживая планшет.
– Нет в тебе, Рэй, командного духа. Бонита-Виста – сплоченное сообщество, и ты – часть этого сообщества. Вы с женой не какие-нибудь отшельники, не на необитаемом острове живете. Вы живете с нами, в цивилизованном обществе. – В его голосе зазвенела сталь. – Извольте играть по общим правилам.
– Скажи своим бандюганам, чтобы отпустили меня.
Нил коротко, без замаха ударил его в живот. Рэй согнулся пополам. Он не упал только потому, что Чак и Терри его держали, и со стыдом услышал в собственном рваном дыхании нечто очень похожее на всхлипы.
– Бонита-Виста – твой дом. Проявляй уважение! Ты живешь в красивом доме, в приличном районе, и все благодаря тому, что ассоциация домовладельцев поддерживает уровень жизни в поселке на должной высоте и бдительно выявляет тех, кто нарушает правила. Мы делаем твою жизнь легкой и приятной, а ты, неблагодарный, вечно ищешь какую-то оборотную сторону, выдумываешь чьи-то коварные умыслы…
– Мы живем в свободной стране, – напомнил Рэй.
Нил улыбнулся. Чак и Терри хрипло загоготали.
– В свободной стране? А знаешь, почему у нас вообще существует ассоциация домовладельцев? – осведомился Нил. – Да потому, что мы – на ничейной земле! Федеральному правительству, равно как и правительству штата, неинтересны наши мелкие будничные проблемы, а у руководства округа, буде оно вдруг нами заинтересуется, не хватит средств. Мы сами по себе. Ты прав, мы свободны! Свободны от правительственного надзора и мелочной опеки. Зато и заботиться о себе должны сами, без посторонней помощи.
Он говорил отрывистым, лающим тоном, словно армейский офицер. У Рэя мурашки поползли по коже.
– Это и есть настоящая демократия, – подхватил Кэмпбелл. – Не выборное правительство, а прямое участие граждан в самоуправлении. Мы, народ, сами принимаем решения и сами их выполняем. Не ждем, что добрый дядя все сделает за нас. И все отлично получается! Ассоциация домовладельцев куда эффективней правительственных учреждений. И реагирует быстрее. Наш поселок, – он взмахнул планшетом, указывая на окрестности, – прообраз будущего! Люди годами борются за децентрализацию управления, а мы к этому уже пришли!
