ними витрину, на которой в несколько рядов стояли странные приспособления для вытяжения кожи с лиц людей.
— Это что, кровь? — зрачки Киры сузились до размера рисового зерна, когда она увидела капли крови под лицом, что было натянуто чуть левее, — О боже…
Кира отпрянула назад, закрывая рот ладонями, чтобы вопль ужаса не пронзил эту и без того зловещую тишину. Причиной ужаса стала вовсе не кровь, а татуировка, которую девушка разглядела на ещё истекающем кровью лице — маленькая ползающая саламандра. Точно такая же, как была у мужчины из их группы.
Ноги Давида приросли к земле. Он стоял и смотрел, как Кира отступает всё дальше от витрины в ужасе, когда прямо за её спиной, сверху со стены появилась огромная тварь.
Она спускалась вниз, сползая по стенам будто для неё не существовало законов притяжения и единственным сопровождающим создание звуком был странный шелест от набедренного ремня с какими-то кожаными вставками. С такого расстояния парень не мог рассмотреть, что на них было запечатлено, зато прекрасно видел всё остальное.
Огромную вытянутую голову, по форме напоминающую рыбу-меч. Лазуритовые глаза, посажены по бокам морды, открывали широкий угол обзора хищнику.
Пожелтевшие и острые, словно ножи, зубы, которым не хватало в челюсти места, были расположены в три ряда, и сейчас по ним густой жижей текла слюна.
Кира отступала с каждый шагом всё дальше от того, что напугало её, к тому, что планировало убить её.
Давид наконец вышел из оцепенения и ринулся вперёд, встав между тварью и любимой. Тогда-то Кира его и увидела.
— О господи!!! — к глазам девушки подступили слёзы, а взгляд упал на странный пояс представшего перед ними монстра, — У него на поясе лица! — чуть ли не пища в истерике, сообщила она парню.
И тут он их тоже рассмотрел. Десятки подсушенных кожаных лиц украшали пояс с миндалевидными лепестками из позолоченного металла, что идеально сочетались с серой, как смог, кожей чудища.
Оно неотвратимо наступало на пару, закрывая своим неуклюжим телом пути к отступлению. Позади Давида и Киры были лишь витрины со старым охотничьим орудием.
У героев кино всегда с лёгкостью получается разбивать витрины и окна машин, поэтому Кира, подумав, что это не так уж и сложно, метнулась к той, которая хранила охотничьи ножи. Девушка с локтя дважды ударила по прочному стеклу, но добилась лишь острой боли, отдающей по руке в позвоночник.
В истерике она принялась неумело молотить кулаками по витрине, но стекло не поддавалось. Кира услышала хрустящий звук рвущейся плоти и обернулась.
Монстр держал в одной из своих асимметричных лап голову Давида и рвал его тело вдоль, как маленькую тряпичную куклу. Возлюбленный не кричал, всё произошло слишком быстро. Возможно его сердце остановилось раньше, чем монстр принялся его расчленять. Весь пол в мгновение ока оказался залитым кровью и вывалившимися из сосуда внутренностями.
Освободившейся рукой, монстр достал из-под ремня вытянутый серпообразный нож и начал срезать лицо Давида.
По щекам Киры текли реки из холодных слёз, а сердце предательски сжималось. Пока чудовище было увлечено узорным срезанием, для девушки открылся путь позади него — назад, к коридору, где была экскурсионная группа.
Девушка глубоко вздохнула и что было сил рванула туда. Ноги её попали и на то, что когда-то было Давидом, от чего к горлу подступила желчь. Сдерживая рвотный позыв, Кира выскочила к группе и рухнула у самых ног экскурсовода маша руками и крича, чтобы они скорее все убирались отсюда.
В ответ на эти предупреждения пан Иржи присел на корточки у самого лица девушки и, доставая что-то из широкой поясной сумки, прошептал, мило улыбаясь:
— Ну, я же просил: держитесь, пожалуйста, с группой.
В его руке показался точно такой же нож…
