дом. Я тихо обошла все комнаты, но никого не нашла, кроме родителей, которые спокойно спали в своих кроватях. Это был явно какой-то дух или сущность из тех, что я обычно видела.
Второй раз это произошло, когда я была в ванной. Я готовилась ко сну, только что вышла из душа, родители уже легли. Ручка двери стала медленно поворачиваться. В нашей семье обычно стучат. Ручку кто-то стал сильно дергать, все яростней и яростней, а я могла заставить себя только ждать, пока это закончится. Утром мне родители сказали, что никто не вставал и не пытался попасть в ванну.
Третий раз случился, когда я лежала в кровати и не могла заснуть. Тогда у меня была привычка либо читать, либо слушать музыку перед сном, и я засыпала только к часу-двум ночи. В тот раз я просто лежала с открытыми глазами, ворочаясь в кровати, и думала о всяких мелочах, о каких подросток думает в том возрасте. В комнате было достаточно темно, из окон лился мягко лунный свет. Когда я бросила взгляд на дверь, там начали проявляться очертания человека. Он подходил все ближе и ближе ко мне, словно медленно плыл по воздуху. Верхняя часть его тела принимала грубые очертания, лицо его было пепельного цвета, искаженное и неестественное, глаза его были широко открыты – он смотрел на меня словно безумный. Перекошенная улыбка, стекающая вниз по подбородку, словно таяла. Это был мужчина, но он не был живым, и не совсем человеком. Его лицо навсегда въелось мне в память, я никогда не смогу забыть этот дикий взгляд и то, как он наслаждался моим страхом. Я чувствовала, как он радовался моему страху, радовался, что я его вижу. Он подошел совсем близко, и я не смогла ничего сделать, я даже не смогла закричать. Сейчас я бы спрыгнула с кровати и побежала из квартиры, но тогда я почему-то решила, что отвернуться и притвориться, что его нет – лучшая идея. Ведь в прошлый раз подействовало. И мне повезло, что на сей раз это тоже сработало. Я не уверена, почему, – то ли от страха потеряла сознание, то ли настолько привыкла к ужасам ночи, – но отключилась я почти сразу.
После этой ночи я видела его очень часто – в виде темной тени он ходил по дому. Даже днем я чувствовала его постоянное присутствие, чувствовала, как он наслаждается моим страхом, как он следует за мной из комнаты в комнату, смотрит на меня, следит, ждет.
Мы снова вызывали священников освятить квартиру, не помню, сколько раз, но опять ничего не изменилось. Мама освящала квартиру каждый вечер – с молитвами, травами, звонами в колокольчики и жжением свечей. Я человек достаточно верующий, но сколько бы я ни молилась, сколько бы мама ни читала надо мной молитв – кошмары не уходили, эти темные сгустки энергии, черные зловещие твари, приходящие ночью, не хотели уходить. И конечно же, Он не уходил. Я засыпала с тенью, нависшей надо мной, засыпала, видя Его силуэт, парящий над кроватью, манящий к себе и пугающий.
Каждую ночь мне стали сниться кошмары. Добрые светящиеся существа ушли, я их больше не видела. Я стала видеть только темные сгустки, принимающие различные формы.
То время для меня в принципе было не самым лучшим. Новая школа, новый класс. Я была выскочкой, новенькой, не понимающей, чего от меня хотят и ждут. И дети в школе могут быть очень жестоки. Когда ты переезжаешь в другой город – сперва появляется интерес, потом некоторое непонимание, а потом ненависть. Добавьте еще неуравновешенную психику подростков шестых-седьмых классов, немного первой любви, попытки дружить с людьми, которые считают вас изгоем, некоторые разговоры, что ваша семья слегка необычная, и попытки сказать, что ты видишь то, чего не видят другие, – и получится моя жизнь в новой школе. Все это только способствовало постоянным кошмарам и видениям, а мои родители ничем не могли мне помочь.
В то время газеты пестрели объявлениями: “Гадалка и ясновидящая Эфанагея. Глубокие знания, дошедшие из глубины веков, и необыкновенный дар, который передавался по наследству, дает воистину достоверные предсказания. Поможет решить проблемы, достичь цели. Отгоняет порчу, проклятия.”
Не зная, как помочь дочери, мама в отчаянии повела меня к такой ясновидящей. Холодной снежной зимой мы ехали туда через бесконечное множество пересадок и наконец добрались до длинного пятиэтажного сталинского дома. Я помню лишь серость – серое небо, серые дома, серые стены, лестницуу без перил, старый сломанный лифт в металлической клетке. Нам пришлось идти на 4-й этаж пешком. Мама, отец и я. Мама постучала в дверь. Нам открыла какая-то девушка, посмотрела на нас и сказала ждать за дверью. Мы ждали, наверное, минут 10-15, пока дверь снова не открылась и из нее не высунулась дряхлая старуха. Я не помню ее лица, помню только, что она была очень зла, отчитала моих родителей – почему они пришли такой толпой? – и отказалась нас принимать. Тогда я думала, что она права, но теперь, спустя 20 лет, я понимаю, что она просто была мошенницей. В итоге мы решили больше не искать помощи в подобных объявлениях.
После стольких истязаний души, после того, как мы с мамой видели столько пугающих вещей в квартире – мы все равно не могли переехать. Последние деньги были потрачены на покупку этой квартиры, для нас это был новый старт, возможность наконец начать жить и обустраивать семейное гнездо, каким бы оно ни было. И даже если бы мы захотели переехать – какой смысл? Мы бы наткнулись на такие же проблемы. Видения не были чем-то странным в нашей семье, они просто были данностью. А то, что я была более восприимчива – ну и что? Они же не могли нас тронуть, могли только напугать. И мы верили, что, возможно, видения пройдут со временем.
К сожалению, моя мама не много знала об этих сущностях, а мне безумно хотелось научиться. Научиться понимать их, ведь больше всего боишься того, чего не знаешь. Мне хотелось учиться – но учителя не было. я была одна.
Его следующее появление стало самым страшным опытом в моей жизни. Я опишу вам то, что помню лично я, а также то, что рассказали мне утром родители. Я спала под звуки музыки, надев наушники, чтобы не слышать того, что говорили мне стены. Мы, как я уже говорила, жили на пятом этаже. Ночью я встала с единственной мыслью, что мне нужно что-то проверить. То, что
