Она рано отпраздновала победу и расслабилась, чем мгновенно воспользовались противники.
Раздался дикий визг. Рыжая оказалась скрученной и, с вывернутой за спину, рукой прижата к автомобилю. Булыжник с негромким стуком свалился к ее ноге.
Федя с напарником снова повернулись ко мне.
Начинался второй акт трагедии.
Теперь я уже прекрасно владел своим телом, вот только убежать не мог. Я был обязан выручить девушку, которая смело бросилась мне на помощь.
— Отпусти девчонку! — крикнул я, и решительно двинулся навстречу недругам — Она не при чем. Поговорим, как мужчины…
— Ага, а если она опять чего-нибудь вытворит?..
— Вообще-то, я считаю, что это наше с Федором дело, а вы, мужики, как-то лишние…
Не знаю, откуда у меня появилась смелость, и даже некая удаль. Я совершенно перестал бояться Федора и его дружков, готов был, не задумываясь о последствиях, схватиться с ними в рукопашной.
— Или ты, Федюня, сам ни на что не способен? — продолжал задираться, подходя все ближе.
В ответ Федя лишь зарычал, но что-то, видно, его задело.
— Игорек, отойди, я с ним сам разберусь, — бросил он, и его напарник послушно остановился.
— Железяку тоже можешь выбросить. Обойдемся, как-нибудь, ручками. Так будет честней, ты не думаешь?..
Федя послушно выбросил монтировку, и она со звоном упала на землю.
— Вот и чудненько. Теперь можно поговорить…
Мы стояли друг против друга. Фермер был почти на голову выше и намного шире в плечах. Но меня это почему-то совсем не волновало.
— Щас я тебе покажу, щенок!
Я только засмеялся в ответ.
— Неужели жалкая шлюшка стоит стольких нервов? — пытался вывести его из себя.
Я где-то читал, что в драке один на один это помогает. А так, как я не мог рассчитывать на силу, приходилось полагаться только на наглость.
Обычно драки начинаются с прелюдии: противники похаживают один против другого, осматриваются, выискивают слабое место, чтобы бить наверняка.
Здесь же все происходило по-иному.
То ли Федя был слишком уверен в собственной силе, то ли хотел поскорее со мной разделаться, но ударил он сразу и неожиданно.
Я не успел увернуться. Удар пришелся по корпусу, словно кувалдой гахнул. В глазах стало темно, сперло дыхалку. Земля стремглав полетела из-под ног, и я лишь каким-то закоулком сознания ощутил, что мое тело с ней соприкоснулось. К счастью, сознание сразу же возвратилось, и я вовремя заметил занесенную ногу, готовую состыковаться с моей челюстью. Как я успел увернуться, сам не понимаю. Нога фермера просвистела мимо уха, я же, извернувшись, обеими руками ухватился за нее. И рванул изо всей силы.
Земля содрогнулась от падения его тела, а пыль поднялась столбом, словно гриб после ядерного взрыва. Но это я — фантазирую. Было темно, да и времени, чтобы подмечать подобные нюансы, не оставалось.
Мгновение спустя, мы в обнимку катались по утрамбованной колее, не глядя, наносили один одному удары: ногами, руками, в общем, чем придется…
Все происходило словно в некоем забытье, нереальном мире, и даже, вроде бы, не со мной. Мозг оказался совершенно отключенным и не принимал участия в происходящем. Тело действовало само, руководствуясь лишь ему ведомыми, инстинктами.
Наше кувырканье продолжалось неимоверно долго, хотя, не исключаю, счет шел всего лишь на секунды. Просто я полностью перестал ориентироваться во времени.
Очнулся я от дикого, душераздирающего крика.
Сначала показалось, что кричу я сам, но вскоре понял, что нет. Федя также не кричал. Он сидел верхом на мне и от удивления ослабил хватку, чем я немедленно воспользовался, чтобы выбраться из-под его грузного тела, откатиться в сторону и подняться на ноги.
Стоять было тяжело, земля качалась, тело болело, из расквашенного носа сочилась кровь.
Федя тоже поднялся. Но снова нападать не спешил. Нас обоих заинтриговало происходящее возле автомобиля.
Вопил парень, который держал Рыжую. Только сейчас девчонки рядом с ним не было.
— Что случилось? — спросил Федя.
Его голос донесся до меня, словно сквозь плотный слой ваты.
Орущий, наконец-то, замолчал, ошалело осмотрелся по сторонам и, после недолгой тишины, его уста извергли такой поток отборнейшей брани, что даже у меня уши попухли.
Когда запас нецензурщины иссяк, удалось разобрать более-менее внятную фразу.
— Эта стервозина откусила мне палец…
— Какой, двадцать первый? — весело заржал второй дружбан фермера.
— Ага, вам смешно…
— Ну-ка, покажи. — Федя направился к автомобилю.
Мне самое время было исчезнуть, но я, почему-то, направился вслед за фермером.
Не знаю даже, как назвать столь безрассудное поведение: то ли любопытство заело, то ли Федя в драке отстучал мне последние мозги?..
Пострадавший прятал палец в кулаке и никак не решался его разжать. А когда Федя силой расцепил хватку, боялся взглянуть, видно, в самом деле, поверил, что может не увидеть палец на месте.
На мой взгляд, там все было в полном порядке. Следы зубов, конечно, впечатляли, но никаких видимых увечий не наблюдалось.
— Будешь жить, — успокоил Федя и снова повернулся ко мне.
Только первоначальный запал уже прошел, он явно колебался, стоит ли снова ввязываться в драку? Я тоже инициативы не проявлял.
Некоторое время мы, молча, смотрели друг на друга, и, возможно, на этом бы все и закончилось, если бы совершенно неожиданно не объявился Илья.
Вот уж кого я уже совершенно не надеялся увидеть на поле брани…
— Эй! — раздался из темноты его громкий голос, а вскоре в свете фар возникла тощая долговязая фигура. — Если кто тронет моего друга, положу на месте!
И, кажется, не шутил. Его руки цепко сжимали охотничью двустволку.
— Илья, ты че, припух? — пробовал образумить его один из дружков фермера.
Илья в ответ поднял ствол к небу, и громкий выстрел разбудил сельскую тишину. Яркий сноп огня взметнулся вверх, за заборами возмущено залаяли собаки и, их дикий концерт не унимался несколько долгих минут.
— Я не шучу! — Илья явно возомнил себя героем вестерна, и фразы из его рта вылетали соответствующие.
— Тебе что, жить надоело? — без злобы, с какой-то досадой спросил Федя.
— Это мой друг, он приехал ко мне в гости, я отвечаю за его безопасность…
Тоже мне, защитничек выискался…
Пришлось мне самому успокаивать Илью, дабы он с дуру и спьяна не наломал дров.
— Илья, все нормально. Мы уже обо всем поговорили. Правда, Федя?
— Конечно, — подыграл тот. — А, если и остались вопросы, я думаю, мы решим их во время следующей встречи…
