— Мне кажется, Элачи, вы настолько увлеклись развитием своей теории, что, сами того не ведая, ушли в совершенно другую сторону. Вы прислушиваетесь лишь к собственным эмоциям, отшвыривая прочь куда более состоятельные факты, а потому — слепы.
— Но как же?..
— Выслушайте же меня, прошу. Тем более, вы сами предоставили мне слово.
Элачи было вскочил, но тут же осел обратно в кресло, точно пригвождённый к месту одним лишь взглядом президента Шэмьё.
— Да-да, конечно, я вас слушаю.
— Так вот, повторюсь: похоже, идея распознавания сигнала слегка ослепила вас, проторив путь в совершенно иное русло. Вы хотите получить информацию, причём сию же минуту, буквально отбрыкиваясь от того, что уже есть.
— Но разве не легче познать истину, применив для этого единственно верный вариант? Это ведь как пароль в компьютере — ввёл, и получил доступ ко всему! — Элачи аж побагровел, но всё же удержал себя на месте, вновь принявшись за многострадальные кутикулы.
— О чём я и говорю. Закинувшись вроде бы первостепенным, вы напрочь сметаете очевидное и уже свершившееся.
— И что же я, по-вашему, неправильно трактую, господин президент? — Элачи непроизвольно сделал ударение на заключительное «господин президент», однако Шэмьё на это никак не отреагировал.
— Вы упускаете один знаковый момент. Точнее самый первый вопрос, что возник у вас после получения сигнала. Почему сигнал шёл в открытый космос, минуя Землю?
— Ну, так я же и говорю: нужно просто его разгадать!
— Стоп! Ваша теория с паролем или ключом — ошибочна хотя бы по той простой причине, что на записи этого самого пароля или ключа нет.
— Как это? — Элачи уставился на Шэмьё так, будто тот отобрал у него любимую игрушку или сказал, что Солнце восходит совершенно в противоположной стороне, а сама Земля вращается с востока — на запад.
Шэмьё зашуршал файлами, что-то выискивая. Довольно крякнул, протянул Элачи дрожащий лист. Элачи безропотно принял собственный труд, снова ощущая себя опрафанившимся студентом.
— Ваш техник ещё полгода назад озвучил это, цитирую: «Как будто кто-то на Европе сказал обычную фразу в микрофон, а «Вояджер — 1» записал эту фразу на свой магнитный носитель, после чего передал нам».
Элачи читал собственную запись.
— Никакого шифра нет — плясать нужно именно отсюда.
— Но что это даёт?
— Это даёт многое, от чего вы поспешили отмахнуться. Да, мы не понимаем их язык, мы не понимаем языка дельфинов… мы много чего не понимаем в этом мире. Поэтому они и не стали ничего шифровать. Поэтому они не попросили помощи у нас. Мы для них — дикари, — Шэмьё в очередной раз вздохнул. — Видите ли, Элачи, по поступкам живых существ можно многое определить: душевное состояние, контроль над происходящим вокруг, устойчивость в стрессовых ситуациях — да много чего ещё! — нужно просто быть восприимчивым к происходящему вокруг. Выражаясь вашим языком: иметь душу. Глупо идти на поводу лишь у восторженных эмоций, потому что ещё неизвестно, чем именно они подпитываются.
— Вы думаете, что это предупреждение?
— А как вы думаете? Особенно теперь.
Элачи дерзко хмыкнул, как раздосадованный мальчуган, который пытается что-то доказать взрослым, но те его попросту не воспринимают в серьёз, при этом так и норовя поднять на всеобщий смех.
«Спокойнее, ничего такого не происходит. Это просто игра. Шэмьё устал изводить собственными теориями пустоголовых студентов и решил потренироваться на ком-нибудь подкованном. Чёрт побери, ведь он же просто меня дурит, силясь заговорить в усмерть! Чёртов чемодан, давно пора тебя на ремешки пустить! Спокойно, Элачи, вот так, пускай думает, что ты образцово идёшь у него на поводу. Мы-то с тобой знаем, что всё обстоит совершенно иначе».
— Я думаю, что моя бравада по распознаванию смысла послания всё равно актуальна — не смотря на обрисованные вами, господин президент, упущения. Да, я согласен, что немного поспешил с выводами, но, думается, общих принципов озвученной вами теории я не нарушил.
— Да, вы просто поспешили, — Шэмьё лаконично улыбнулся, собирая раскиданные по столу бумаги. — Молодым свойственна спешка. Я ведь прав?
Элачи хмыкнул.
— Так куда вы клоните, господин Шэмьё? В чём сокрыта ваша истина?
— Давайте, для примера, возьмём человечество — уж в нём-то мы с вами как-никак разбираемся. Ну хотя бы самую малость.
Элачи озлобленно кивнул, готовясь к очередной промывке мозгов.
— Что делает человек, оказавшись в нестандартной ситуации?
Элачи жахнул как из пулемёта:
— Если не существует соответствующих инструкций, действует согласно обстановке!
— Ну, надо же… Элачи, да в вас погибает штабной офицер или, на худой конец, квалифицированный бюрократ!
— Во мне много кто погибает, господин президент. Давайте ближе к делу — я не один из ваших студентов, с которым вы решили поиграть в аналогии.
— Что ж, постараюсь избавить вас от скучных нотаций и ненужных отступлений. Видите ли, Элачи, все эти инструкции, написанные на случай непредвиденных ситуаций, — гроша выделанного не стоят. На деле, они пусты и предназначены лишь для среднего обывателя, да обслуживающего персонала — так называемых «операторов», — коим необходимо знать лишь общие принципы эксплуатации машины, либо поведение масс в той или иной ситуации. Не напрягайтесь так, Элачи, сейчас вам всё станет ясно.
Элачи буркнул что-то себе под нос, но возражать не стал.
— Мы-то с вами знаем, что все эти инструкции, в действительности, описывают стандартные ситуации, которые они же сами и стандартизируют. Нестандартная ситуация — она потому и нестандартная, что на неё не распространяются написанные или озвученные стандарты. Она просто есть, как есть материя, вне зависимости от нашего к ней отношения, а вот как быть, оказавшись во власти этой самой нестандартной ситуации, решает каждый из нас индивидуально. Хорошо, когда есть голова на плечах, — не так страшно, плюс ко всему, появляются нестандартные мысли. Появляется надежда. Появляется смысл и нацеленность на решение проблемы, потому что в этом случае, ситуация вновь начинает подчиняться инструкциям, а именно по последним, мы и живём — вспомните хотя бы Конституцию.
Шэмьё умолк, но лишь на пару секунд, словно обдумывая только что сказанное. Затем рубанул в лоб:
— Элачи, что бы вы предприняли, если бы вдруг оказались заброшенным на остров, население которого заражено бубонной чумой? Как бы вы себя повели, зная о том, что обратной дороги у вас нет?
— Хм… — Элачи непроизвольно хрустнул затёкшей шеей. — У меня есть инструкция по «стандартным» ситуациям или нет?
