— Как прошло? — нетерпеливо спросил Паша, едва они вышли из приемной в гулкий коридор.
— Все хорошо, — немного неуверенно ответила Вера, — Семен Сергеевич действительно замечательный. Предложил мне место, про которое вы говорили. Вместо Майи Львовны. Обещал на днях перезвонить, так что буду ждать. Может, вы принесете мне удачу.
— Ты.
— Что «ты»? — не поняла Вера.
— Давай перейдем на «ты», — предложил Паша.
— Договорились, — согласилась Вера.
— Ты сейчас в какие края?
— В город. Мне нужно в банк. Хочу подать документы на кредит.
— Зачем тебе долговая яма?
— Собираюсь купить машину. Надоело ходить до Больших Ковшей пешком, — пояснила Вера.
— Пешком? Откуда? Я думал, ты живешь в Ковшах, — удивился Паша.
— Нет, в Корчах. Знаешь это место?
— В Корчах? Но… — в серых Пашиных глазах вдруг появлялось странное выражение, — так ты та самая девушка, которая приехала жить в толмачевский дом?!
— Да. И мне порядком надоела странная реакция местных жителей на мое появление, — сухо ответила Вера.
— Конечно, прости, — рассеянно произнес Паша, размышляя о чем-то своем. — Послушай, а ведь мне уже давно хотелось с тобой познакомиться.
— О чем это ты? — не поняла Вера.
Они уже вышли из здания школы и стояли на крыльце. Посреди пустого школьного двора четыре девочки увлеченно играли в «прыгалки».
— Это почти научный интерес. Мне необходимо было поговорить с девушкой, которая приехала в Корчи! И надо же — оказывается, это ты! Как все удачно складывается, — оживленно говорил Павел, не замечая, что Вера слушает его с кислым выражением лица. — Вер, у меня консультация через… — он глянул на часы, — пятнадцать минут. Ребята, скорее всего, уже собрались, я не смогу отменить. Может, подождешь, пока я закончу? Это недолго! А потом я тебя в банк отвезу!
Он смотрел умоляюще. Вера неожиданно для себя расстроилась и почувствовала себя обманутой. Ей показалось, она понравилась Павлу, и была уверена: тот назначит ей свидание. О романе не думалось, но общение с другим человеком отвлекло бы от мыслей о муже, о своем печальном положении. Однако, как выяснилось, красавец-историк тоже не прочь был использовать ее в своих интересах. «Почти научных».
— Извини, я спешу. Приятно было познакомиться, — оборонила Вера.
— Да-да, извини. — Павел, видимо, не ожидал такого отпора. — Может, разрешишь позвонить тебе? Запиши свой номер, пожалуйста! — попросил он, вытащил из кармана маленькую коричневую записную книжку и протянул ей. Она не стала ломаться и неровным почерком написала одиннадцать цифр.
День складывался на удивление гладко: главбух была в отличном настроении и быстро выдала Вере нужную справку. В банке тоже обошлось без очередей и проволочек. Вера заполнила анкету, представила необходимые документы с ксерокопиями и приготовилась ждать до пятницы. Ей обещали позвонить и известить о принятом решении.
Из банка Вера поехала в больницу к Светке. Возле окошка справочной, как обычно, толкались посетители. Требовалось назвать номер палаты и фамилию больного, чтобы получить заранее заказанный пропуск.
Вере не нужен был пропуск: все равно в реанимацию не пустят. Она просто хотела узнать, как по внутреннему телефону позвонить Светкиному врачу и спросить, не нужно ли чего.
В очереди перед ней стояли несколько человек. Мужчина средних лет никак не мог вспомнить номер палаты. Рядом стояла грузная женщина в пестром платье, по всей видимости, жена, и нервно стискивала его локоть. От женщины нестерпимо несло потом, Вера с трудом сдерживалась, чтобы не морщиться и не затыкать нос.
— Посмотрите там, у себя, пропуск у нас заказан, я вам точно говорю. Не помню я палату! Галиуллин его фамилия, Га-ли-ул-лин. Девушка, вы посмотрите по фамилии, и все! — горячился мужчина.
— Да, посмотрите, — вторила жена, подпрыгивая от нетерпения.
«Девушка» лет пятидесяти с недовольным видом рылась в бумажках и бубнила:
— Помнить надо, где родственники лежат! Они забывать будут, а ты ищи! Делать мне больше нечего!
«Как будто тебя сюда посадили чем-то другим заниматься!» — подумала Вера.
— Вот, держите! В двадцать восьмой ваш Гатауллин, — сердитая сотрудница швырнула через окошечко замызганный пропуск.
— Галиуллин, — радостно поправил мужчина. — Спасибо, девушка!
Супруги, переговариваясь, двинулись к лестнице.
— А где у них тут туалет? — не понижая голоса, поинтересовалась женщина.
— Откуда я знаю? Я что, живу тут, что ли?
— Надо было узнать в справочной! — не унималась жена.
— Ага, в справочной спросить! Полчаса стояли, ты не хотела, а теперь захотела, — вскипел мужчина. — Зассыха!
— Жарища-то стоит, пью все время, — огрызнулась подруга жизни. — «Полчаса стояли»! Не до того было! Ты ж забыл, где он лежит!
— А ты помнила!
Голоса их постепенно стихли. У остальных посетителей, стоящих в очереди, проблем с памятью и мочевым пузырем не возникало, так что скоро Вера узнала нужный номер и набрала его на старом красном телефоне, который висел на стене. Диск был заклеен прозрачной клейкой лентой.
— Реанимация, — отозвалась трубка глуховатым женским голосом.
— Здравствуйте, я по поводу Сюкеевой. Можно узнать, как она?
— Состояние стабильно тяжелое, — равнодушно ответила женщина.
— Скажите, ей… ничего не требуется?
— А вам бы в коме что-то потребовалось? — с ехидцей осведомилась собеседница. — Думайте, что говорите!
— Извините, не так выразилась. Я имела в виду лекарства или еще что-то. Уход, может быть, — зачастила Вера. Ее ставило в тупик отсутствие даже формального, дежурного сочувствия со стороны медперсонала реанимации. Разве сложно проявить чуточку человечности и внимания? Или они не понимают, что говорят с людьми, которые напуганы, придавлены горем?
— Ухаживаем сами. Лекарства есть.
— Понятно. До свидания, — попрощалась Вера.
— Звоните, узнавайте. — Трубка запикала короткими гудками.
В Корчи Вера опять попала только под вечер. Хорошо бы побыстрее прояснилось и с кредитом, и с работой. А то отпуск заканчивается через две недели: в этом году Вера уже брала несколько дней, они с Маратом ездили зимой на турбазу, катались на лыжах.
Вера из всех сил пыталась подавить воспоминания о том времени. О том, как им было хорошо и весело вместе. Как она падала и падала на лыжне, и они вдвоем хохотали над ее, как Марат говорил, «слоновьей грацией». Как Марат забыл куртку в баре, и они ходили искать ее в бюро находок. Как однажды на ночной дискотеке Марат целый танец протанцевал, держа Веру на руках. Как они занимались любовью в своем маленьком номере на втором этаже. И все казалось таким незыблемым.
