Туман давил, заставляя молодого человека погружаться в глубины своего сознания.
- Будьте осторожны в тумане,- вскользь молвила Женевьева на прощание. - Вокруг бродят охотники.
Вольф слышал, как она уходит, мягко ступая по булыжникам мостовой. Ее аромат - сладкий, с легким привкусом крови - ненадолго задержался, а потом рассеялся во мгле.
Говорили, что Женевьева привыкла воспринимать себя такой, как есть. Подобно другому Вольфу и Эриху, она не страшилась зверя, таящегося внутри нее. Фон Мекленберг хотел броситься вслед за вампиршей, чтобы продолжить беседу. У бессмертной девушки было чему поучиться.
Туман сгустился, цепляясь за его одежду. Вольф едва различал даже Труди. Он втянул в себя воздух, ощутив пряный холодок «ведьминого корня». К этому моменту сны проникли в его кровь.
В тумане двигались какие-то фигуры. Теперь он их видел. Они звали его.
- Вольф?
Голос донесся будто издалека, словно Труди кричала ему с вершины самой высокой горы в Империи.
Серый туман был вовсе не серым, а цветным. И еще в нем звучала музыка.
Внезапно обувь стала неудобной. Тяжелые ботинки сдавливали ступни, а ногти на ногах впивались в плоть оттого, что пальцам было тесно в башмаках. Его конечности наполнила сила вперемешку с болью.
- Вольф?
Он был и не был Вольфом одновременно. В воздухе все еще витал запах крови.
Спутница вцепилась в рукав его куртки, и ярость Вольфа выплеснулась наружу.
Зашипев, он обернулся к девушке и замахнулся лапой с острыми когтями…
- Думаю, вот почему его называют Грязным Харальдом, - послышался голос.
Он обернулся, держа наготове метательный нож. В помещение склада вошли двое мужчин. Одному было немного за тридцать, второй выглядел лет на десять младше. Завидев их, он не испытал тошноту, следовательно, они не были преступниками.
- У вас к башмакам прилипло дерьмо, - заметил старший из двух незваных гостей. Он носил зеленый бархатный плащ с таким изяществом, словно в нем родился. Придворный.
Харальд пожал плечами и убрал нож в ножны, поскольку от пришельцев не исходила угроза.
- Я только что выбил его из одного негодяя, - усмехнулся он.
Дворянин в зеленом плаще и стражник, свободный от дежурства, переглянулись и тоже пожали плечами. Чуть помедлив, Харальд разрешил их недоумение:
- Кто-то должен чистить выходы сточных труб, когда они забиваются. Это часть моих обязанностей, согласно договору с компанией «Рейк и Талабек».
Он вытер ботинки о лохматый коврик. У него будет время, чтобы вымыть их, позже.
Придворный несколько огорчился, однако не стал брезгливо морщить нос. Он был богат и, возможно, знатен, но не изображал отвращение, столкнувшись с грязными реалиями жизни. Харальд знал, что такое поведение нетипично для придворного щеголя. Если бы им пришлось сражаться, этого человека было бы непросто убить.
- Итак, - начал Харальд.- Чем могу быть вам полезен?
- Мы пришли по делу, - сообщил аристократ.
Харальд промолчал. Он снял мокрую тряпку с крючка, вбитого в стену, и стер остатки нечистот со своих башмаков.
- Это барон Йоганн фон Мекленберг, выборщик Зюденланда, - объявил стражник.
Харальд не стал кланяться и расшаркиваться. Это было не в его стиле.
- Как поживает Дикон? - неожиданно спросил он.
- Что?
- Дикон. Он по-прежнему капитан портовой стражи?
Юноша смотрел на него удивленно.
- От тебя за версту разит стражником, малыш. Ошибиться невозможно.
- Меня зовут Хельмут Эльзассер, и я действительно служу в портовой страже.
Харальду не понравилось, что его заставили продемонстрировать свои навыки, словно волшебника на детском празднике.
- У тебя острый глаз, ловец воров, - заметил барон.
Харальд кивнул, соглашаясь.
- Дикон по-прежнему капитан стражи.
- Думаю, он лучший из тех, кого можно купить за деньги.
Паренек рассмеялся. С ним все было в порядке. Барон оглядел склад. Товары были сложены штабелями.
Отметки, сделанные мелом на ящиках, указывали конечный пункт назначения. Работа предполагала полный пансион: раскладушка и трехразовое питание за счет компании. Жить можно.
- Но ведь и вы были стражником когда-то?
- Да, барон. Когда-то.
Ботинки выглядели удовлетворительно. Харальд снова взглянул на своих посетителей. Они принесли с собой немного тумана. Снаружи было холодно и мерзко. Идеальная погода для грабителей, проституток, карманников и головорезов. Плохая погода для блюстителей порядка.
- Если я правильно понимаю, вы ушли в отставку.
Харальд выдавил из себя короткий смешок:
- Так говорят.
Эльзассер перекладывал документ из руки в руку.
- Я слышал, что лучше вас в Альтдорфе никого не было.
- Мне тоже об этом говорили.
- Но это было давно.
Харальд опустился на стул. В чайнике, стоящем на маленьком столике, заваривался чай.
- Я решил заняться коммерцией. Я ушел в отставку, чтобы разбогатеть.
- Прочищая сточные трубы?
- И ловя мелких воришек, занимаясь учетом товаров и подметая склад, когда придется.
Не спрашивая разрешения, барон подсел к столу. Эльзассер остался стоять, как вышколенный слуга. Он сжимал пергамент так, словно это был талисман, благословленный Вереной. Харальд заметил императорскую печать, но сей факт не произвел на него впечатления. Ему случалось видеть такую печать и раньше.
- Вы попали в незавидное положение.
- Взгляните на это иначе, барон. Человек должен использовать обстоятельства с наибольшей выгодой для себя. Какими бы они ни были.
Бывший стражник работал на компанию «Рейк и Талабек» уже три года, но так и не удосужился узнать полные имена своих нанимателей.
- До меня доходили слухи о причинах вашей отставки.
- Решайте сами, чему верить.
- А какова ваша версия?
Харальд не понимал, почему должен снова проходить через все это, но посетитель ждал разъяснений.
- Я убил человека. На самом деле я убил нескольких. В том числе и его.
- Улли фон Тассенинка.
Харальд помнил. Тяжелый нож в руке. Дуга в воздухе. И глухой звук удара.
- Вы его знали, выборщик. Меня это не удивляет.
- Он был племянником великого князя Халса фон Тассенинка, выборщика Остланда.
- Да, достойная семейка.
Молодой парень, уже превратившийся в труп, сделал по инерции пять шагов, прежде чем рухнуть на каменный пол. Аккуратная работа: крови практически не было.
- И могущественная.
- Покажите мне выборщика, который не обладает властью. Уж вы-то должны знать.
