Черт! Как больно, даже в глазах потемнело. Игорь ощупал быстро отекающую ногу, попробовал встать — и чуть не закричал. Если не перелом, то вывих уж точно. Теперь не уйти. Все ближе и ближе лай собак, голоса преследователей…
Похоже, бежать больше некуда. Он огляделся. Странная какая-то улица, будто мертвая. Ветхие дома, которым не сегодня завтра идти под снос — пустые оконные проемы, рухнувшие перекрытия, груды строительного мусора. Не иначе тут тоже бомжи тусуются.
А может, и не только бомжи. Один дом выглядит чуть поприличнее остальных. На облупившейся штукатурке виднеется табличка «Пыхов переулок, 14». Адрес показался смутно знакомым… Да некогда там разбираться. Главное — дверь чуть-чуть приоткрыта. Собрав последние силы, приволакивая больную ногу и стараясь не ступать на нее, Игорь скользнул внутрь.
Дверь захлопнулась за спиной, и металлический лязг замка показался слаще райской музыки. У-уф! Кажется, оторвался. Игорь отбросил слипшиеся от пота волосы со лба, привалился к стене и почувствовал, что вот-вот потеряет сознание от боли. Он уже начал медленно сползать на пол, когда почувствовал, как кто-то очень осторожно, но твердо подхватил его под локти и потянул за собой.
— Так, так, осторожненько, потихонечку… Ножками, ножками давай! Вот молодец, — слышал он сквозь мутную дурноту.
Потом он будто провалился куда-то, но не надолго. Когда Игорь пришел в себя, первым, что он увидел, были лампы дневного света на потолке. Белые стены… Больница, что ли? Нет, вряд ли. Офис какой-то. Он обнаружил, что сидит, а точнее — полулежит в низком и широком, удивительно удобном кожаном кресле. Левая нога вытянута вперед и лежит на маленькой скамеечке. Игорь попробовал ею пошевелить. Больно, конечно, но не то чтобы очень. Перелома, похоже, нет.
— Да, в самом деле, это всего лишь вывих, — услышал он спокойный голос где-то совсем рядом.
Игорь повернул голову и увидел невысокого полноватого мужчину, сидящего за столом. Он улыбался, но глаза смотрели зорко, внимательно и остро. Прямо как у куратора Сергея Степаныча.
— Добрый день. Позвольте представиться — Шарль де Виль, генеральный директор компании «Счастье трейдинг энд компани». Игорь наморщил лоб. Где-то он слышал это название, и даже фамилию слышал — давно, очень давно… Сегодня утром, когда звонил по телефону и ошибся номером. Объявление еще было в газете такое забавное. И адрес — Пыхов переулок. Надо же, как все сошлось!
А толстячок все смотрел на него изучающим взглядом, будто раздумывал, что делать дальше.
— Как вы себя чувствуете? — заботливо осведомился он.
— Спасибо, уже лучше, — еле вымолвил Игорь, с трудом шевеля пересохшими губами.
— Ну что же, теперь можно и поговорить, — радостно резюмировал странный человечек с пышной иностранной фамилией.
Игорь удивился. Что у него на уме, интересно? О чем с ним разговаривать?
Только сейчас он осознал всю серьезность своего положения. Травма — это, конечно, ерунда, пройдет скоро, но как не вовремя! Документов нет, денег почти не осталось, но главное — задание провалено. Пусть не по его вине, пусть просто несчастное стечение обстоятельств, но кого это волнует!
В общем, надо уходить отсюда, и побыстрее. Только вот куда — неизвестно. Пускаться в бега при такой ситуации — дело глупое, почти безнадежное, но больше делать нечего.
— Спасибо, конечно, за помощь, но мне идти надо. Времени нет разговаривать. — Он попытался встать и снова скривился от боли. Перелома, может, и нет, но на такой ноге далеко не уйдешь.
— О да, разумеется, не смею задерживать. — Физиономия толстяка изображала полнейшее радушие, но в глазах Игорь увидел усмешку. Мол, уйти-то ты уйдешь, мил-человек. Если сможешь, конечно.
— Поговорить — о чем? — буркнул он.
Толстяк чуть нахмурил лоб, будто не знал, с чего начать этот разговор.
— Видите ли, у меня есть для вас предложение.
Так. Понятно. Предложение, от которого нельзя отказаться. Один раз такое уже было — пять лет назад, когда Игорь бежал из тюрьмы.
Попал он туда в девяносто третьем за вымогательство. Тогда это называлось «давать крышу» — крепкие ребята за приличные деньги предлагали начинающим бизнесменам защиту от себя же самих. Ну а если кто отказывался, могли и грубо обойтись. Очень даже грубо.
Игорь вдруг вспомнил разбитое, окровавленное лицо Ахмета — хозяина маленькой, грязноватой забегаловки «Кавказская кухня». И как он зубы выплюнул прямо на пол… Тьфу, мерзость какая не к месту в голову лезет! И ведь не столько даже были деньги нужны, все прогулять могли в ту же ночь. Главное — злоба душила. Мы там кровь проливали, и столько хороших ребят в земле лежит, другие — калеками прыгают на костылях, перебиваются на грошовые пенсии, и никому не нужны, кроме замученных своих матерей и жен, а тут барыги жируют? Да не бывать такому! Пусть делятся.
Были они тогда сильными, молодыми, бесшабашными… И глупыми донельзя. Потом оказалось, что на языке Уголовного кодекса эти действия квалифицируются по 148-й статье и грозят нехилым сроком — от трех до семи лет с конфискацией или без оной. Игорь и его ребята — все прошли Афган, но УК прочитать времени не нашли — даже удивились очень, когда их взяли при передаче денег от очередного «клиента». Особенно обидно почему-то было, когда пачка денег оказалась «куклой» — просто резаная бумага, и только две настоящие купюры сверху и снизу. Ну, в падлу было в тюрьму садиться за двести долларов!
Но Игорь в тюрьму садиться не собирался — надолго, во всяком случае. Оказавшись в одной из камер Бутырки, доверху набитой человеческим материалом, который общество отторгло от себя, как материал бракованный, а быстро уничтожить почему-то постеснялось, Игорь, конечно, сразу себя поставил так, как нужно, в авторитете. Чтобы и шконка нижняя, и доля с передач, и почет с уважением от сокамерников. Но думал он о другом — как отсюда выбраться? Пожалуй, в первый раз в жизни оказался он в состоянии вынужденного бездействия, а потому и думать начал. Оказалось, и это тоже работа! Поначалу даже уставал с непривычки. Потом — ничего, привык, втянулся… Иногда просто не замечал, как день проходит.
Когда в камеру привели Сашу Мошанского — испуганного, туповатого парня, попавшего под следствие за кражу трех метров кабеля на заводе, Игорь сразу же обратил внимание на его удивительное внешнее сходство с самим собой. Ну прямо одно лицо! Будто братья родные. Вначале его это позабавило, потом навело на интересные мысли. А что, если… Срок-то парню светит совсем небольшой! А скорее всего, условный, потому что судимость первая и кража копеечная.
И он начал действовать — потихонечку, исподволь, благо времени было навалом и на допросы его вызывали нечасто. Сначала благородно «прикрыл» Сашу — защитил от наездов молодых и наглых уголовников. Потом начал вести с ним долгие беседы «за жизнь». Через пару дней он уже знал все про его немудрящую и непутевую жизнь — где живет, в какой школе учился, про отца-алкоголика, маму-уборщицу и соседскую девчонку Ирку. А главное — еще больше укрепился в своей уверенности, что ему повезло, невероятно повезло. Можно сказать, Сашу ему сам бог послал. Они еще долго разговаривали о чем-то шепотом, но о чем — никто не слышал.
