повязку.
Кристина посмотрела на неё и прищурила глаза. Она не поверила, что девушка способна это сделать.
— И как ты ее поменяешь?
— Это прозвучит неожиданно, но у меня вся семья, врачи. Так что мне было у кого учиться.
Кристина пристально осмотрела девушку, опустила глаза и подняла брови.
— А почему я узнаю об этом только сейчас?
Ева кротко улыбнулась и пожала плечами.
— Не ты одна, ребята тоже не знают об этом. Не люблю поднимать эту тему.
Кристина села на край кровати, подняла брови и качнула головой в знак того, что согласна воспользоваться помощью.
— Ладно, знаешь, где медикаменты?
— Ага.
— Тащи их сюда. Посмотрим, чему тебя научили.
* * *
Кристина, склонив голову, сидела на развернутом стуле и опиралась здоровой рукой на спинку — второй занималась Ева.
— Почему ты не любишь говорить о своей семье?
Ева аккуратно разматывала бинты.
— Родители хотели, чтобы я тоже пошла учиться на доктора, так сказать, продолжила семейную династию.
— И что случилось, почему не пошла?
— Ну почему, в данный момент для родителей я учусь на втором курсе медицинского института, — довольно ответила Ева. — Отправляю им каждую неделю отчет об успеваемости, поддельный конечно же. Но главное, что они спокойны, и занимаются своими делами.
— То есть ты им говорила, что учишься на медика, а сама училась на программиста?
— Все верно.
— А когда придет время во всем признаться, что ты им скажешь?
Ева сняла прежние бинты и бросила их в жестяную чашку. Затем взяла белый тюбик с мазью, выдавила себе в руку мутную ароматную полоску и дернула плечами.
— Так и скажу, что: — Вы мои родители, и хотите для меня только лучшего. Но это моя жизнь, и мне решать, чем я буду в ней заниматься.
Кристина ухмыльнулась.
— Да ты я смотрю бунтарка, — сказала она и почувствовала сильный холод в области раны. — Эй.
— Прости, это мазь, чтобы не было воспаления.
Кристина вздохнула и опустила голову.
— Вот же черный урод, у меня всякое бывало, но, чтобы такие раны.
Ева закончила смазывать рану, наспех вытерла руки чистой тряпкой, взяла новый и чистый бинт и качнула головой.
— Я думаю, тебе скоро станет легче.
— Ну да, конечно.
Ева улыбнулась краешком рта.
— Можно вопрос?
— Спрашивай.
— Я видела у тебя на шее амулет, но не решалась спросить: Он что-то значит?
Кристина засмотрелась на свою тень которая лежала на полу потом постучала резцами и дернула носом.
— Понятия не имею, может и значит, а может и нет. Он достался мне от матери, незадолго до того, как ее убила тварь. Семейная реликвия. Только никто не знает, что она означает, даже Виктор.
— Передашь его своей дочери ну или сыну?
— Сомневаюсь.
— Почему?
— Во-первых, я просто могу не дожить до этого момента. А во-вторых, я не гожусь на роль жены, да и если бы все закончилось, что мало вероятно, и я завела семью, я просто не хочу плодить нищету. Не хочу, чтобы мой ребенок ходил в детский сад, где психованная воспитательница будет его лупить, когда он надует в штаны. Не хочу, чтобы он ходил в нашу школу, где ему будут промывать мозги пропагандой и армией. Хочу, чтобы он не выживал, а жил в свое удовольствие. А в нынешних обстоятельствах это невозможно.
— Понятно, — Ева понимающе вздохнула, скрепила бинты и стала убирать медикаменты. — Все, я закончила.
— Спасибо.
— Не за что.
В этот момент в коридоре послышались тяжелые шаги. Дверь открылась и в комнату вошёл Игорь. В руках у него был белоснежный пакет с эмблемой и названием аптеки. Он шмыгнул носом и достал из него узкий черный жгут и тонкий шприц. Кристина посмотрела на острую иглу, накрытую прозрачным колпачком, и сморщила нос. Она не боялась уколов, просто не любила, когда ей в кожу тыкают острым предметом: рефлекс, который выработался за годы охоты на тварей, что имели в своем арсенале не только дикий аппетит, рога, хвосты, но и острые шипы и когти.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.
— Как видишь, еще жива.
— Это хорошо, — Игорь потянулся к ране и тут же нахмурил от удивления темные брови. — А кто тебе сделал перевязку?
Кристина молча указала пальцем на Еву, которая стояла у стола и сматывала использованный бинт в рулон. Игорь с интересом осмотрел проделанную девушкой работу и ухмыльнулся.
— Неплохо, — похвалил он Еву, продолжая рассматривать перевязанную руку. — Где научилась?
— Спасибо. Долгая история.
— Может вы потом это обсудите? — буркнула Кристина.
Игорь попросил Кристину пересесть на стул рядом со столом, достал из пакета черную резиновую подушечку и положил ее девушке под локоть. Затем поставил рядом почкообразный медицинский лоток, выложил в него пару спиртовых тампонов вакуумную колбу и иглу со специальным держателем под колбу. Потом смочил руки антисептиком и надел одноразовые медицинские перчатки.
— Поработай кулаком, — попросил он.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь? Я не сомневаюсь в твоих познаниях, но насколько я помню, ты никогда этого не делал. Во всяком случае я этого не видела.
— Делал и не раз. А как ты думаешь, чем мы занимались с Викой, когда отдыхали от охоты за тварями? Помимо самого отдыха.
Кристина прищурила глаза и пожала плечами.
— Понятия не имею, но, видимо, ни тем о чем я подумала.
Игорь посмотрел на девушку и покачал головой. Они оба поняли неловкость ситуации и по-дружески улыбнулись.
Игорь пережал жгутом руку на десять сантиметров выше сгиба, попросил девушку сжать кулак, смазал место укола сначала одним тампоном, а затем еще одним, аккуратно ввел иглу в набухшую вену и вставил в шприц вакуумную колбу. Как только кровь начала поступать в пробирку, он ослабил жгут, попросил Кристину разжать кулак, взял необходимое количество крови, вынул иглу, приложил к месту укола сухой тампон, а иглу с держателем выбросил в специальный утилизирующий латок, который он купил в аптеке.
Погода вела себя непредсказуемо: крепкие морозы сменялись проливным дождем, который в свою очередь, сменялся снегопадом и сильным ветром.
Несмотря на утро, небо заволокло тёмно-серой дымкой. После бурной ночи Андрей очнулся голым на балконе собственной квартиры, присыпанный снегом. Как он туда попал, он не помнил. Он не мог вспомнить, чем занимался последние сутки, единственное, что после сильных усилий воскресло в его памяти, так это мелкие обрывки, размытые образы, звуки и голоса.
Несмотря на минусовую температуру — не меньше десяти градусов, Андрей не чувствовал холода, только дикую усталость и животный голод. Он попал через балкон на кухню, закрыл за собой дверь и машинально бросился к холодильнику. Вытащил оттуда замороженный кусок мяса
