сидела, склонившись над унитазом, блевала и рыдала, а когда закончила, то вытерла себя туалетной бумагой. Потом включила в ванной свет. Верх ночной рубашки был запачкан блевотиной. Она принялась чистить ее. Мелькнула мысль о том, чтобы выбросить эту ночнушку, но тут же эта мысль отпала. Это же подарок Мюррея на день Святого Валентина.
Синтия включила душ. Отрегулировала температуру воды и забралась в ванную, откинув занавес. Брызги ударили в лицо, погладили веки, заполнили открытый рот, намочили ночную рубашку, более плотно прижав ее к сексуальному телу. Она нанесла специальное мыло на испачканную поверхность. Терла над грудью до тех пор, пока ткань не стала мыльной и скользкой, затем убрала мыло и смыла все. Согнувшись, она сняла с себя ночнушку и выжала ее. Потом кинула в раковину. И тут раздался звонок. Словно телефон звонил. Нет! Невозможно. Это игра воображения.
Но слабый звон продолжал разноситься по дому. Внутренности женщины сжались. Сгорбившись от ужаса, она закрыла кран. Вот он! Снова. Долгий настойчивый звук. По телу поползли мурашки, словно от прикосновения пальцев мертвеца.
Этого не может быть,- сказала она себе.
Тишина. В долгом ожидании Синтия цеплялась руками за кран, пытаясь найти опору. Капли холодной воды били по задней части шеи. И тут до нее дошло, что звонок исходил не от телефона. Звонок в дверь! Слава богу...
Кто-то у входной двери. Я приду за тобой. Но это не Мюррей. Звонивший им не был. Мюррей мертв. Голос не его. По крайней мере, если каким-то образом не изменился. Если в аварии... Нет, нет, нет! Звонил какой-то психопат, больной на всю голову. И теперь он жмет на кнопку звонка. Он не может войти. Ну а если сможет? Может быть, что это не он. Барбара, Луиза или просто сосед. Или даже полиция.
Синтия выбралась из ванны и побежала в спальню, делая мокрым пол. Там она накинула на себя халат, взятый из шкафчика. Звон прекратился. Возможно, что он передумал. Или искал другой вход, тихо пробираясь в дом. А если это подруга? Она не могла позволить ей уйти. Просунув мокрые руки в рукава, Синтия промчалась через гостиную. В пути она застегнула халат и подвязала пояс.
Она взяла кочергу, стоявшую возле камина, и понеслась к двери. Руки плотно сомкнули ручку стального орудия. Вся сила ее тела, казалось, перешла в руки. Что если он там? Стоит по другую сторону двери и ждет. Не Мюррей. Это не может быть Мюррей. Его разорвало на куски в той аварии. Даже если и... Нет. Он мертв и в гробу. Этого просто не может быть. Это тот псих, который звонил и он стоит за дверью.
Синтия уставилась на дверь. Как никогда в жизни ей хотелось, чтобы в нее был вмонтирован смотровой глазок. Но женщина понимала, что даже если бы он и был, то она бы не решилась посмотреть в него.
Вода стекала по ее ногам, делая мокрым ковер под ними. Она сделала глубокий вдох, прижав руки к груди. Сердце колотилось так, словно было готово проломить ребра и вырваться наружу. Уходи!
Возможно, что он уже убрался. Я не могу стоять здесь вечно.
Она посмотрела на охранную цепочку. Та была на месте. Можно было приоткрыть дверь на несколько дюймов и посмотреть. Нет, нет и нет. Ей не хватало смелости, но рука, все же, потянулась к двери. Онемевшие пальцы обхватили дверную ручку.
Я не хочу этого делать!
Она хотела было покрутить ее, но дверь неожиданно дрогнула. Синтия отдернула руку и рванулась назад. Удар за ударом обрушался на дверь, встряхивая ее в дверной раме. Потом удары прекратились.
- Я... хочу... тебя!!!
Затем женщина услышала шепот чьей-то легкой поступи. Он уходит!
Где-то снаружи раздался хлопок тяжелой двери и завелся двигатель автомобиля.
Синтия опустила кочергу, бросилась к двери, скинула охранную цепочку и рванула дверь настежь. Возле ее подъездной дорожки стоял длинный черный катафалк. Она покачала головой в порыве закричать, но крик застрял внутри. Женщина сделала шаг вперед и наступила босыми ногами на что-то мягкое и рассыпчатое. Включив рукой освещение крыльца, она увидела, что крыльцо завалено свежей почвой. А потом она увидела руку, прибитую к внешней стороне двери. Отрубленная рука, вымазанная грязью и залитая кровью. Красное месиво свисало с обрубка.
Она прикрыла рот рукой и закричала. Катафалк помчался прочь. Синтия закричала снова, когда запрыгнула обратно домой и попыталась закрыть дверь. Красное месиво, вывалилось из руки и застряло между нижнем краем двери и полом, размазав мясо по коврику.
Мясо? Это было похоже на говяжий фарш. Женщина присела и стала всматриваться.
Сырое мясо!
Задыхаясь, она открыла дверь. Запястье прибитой руки оказалось полым. Она коснулась его. Резина. Резиновая рука.
И она чуть не рассмеялась, но вместо этого заплакала.
Лежа на боку, Дэни смотрела в окно на залитый солнечным светом бассейн. Прекрасное летнее утро. Пение птиц. Гул газонокосилки где-то вдали. Мягкий бриз нес запах травы и цветов. Девушка ощущала прохладу обнаженными плечами и в связи с этим натянула простыню на себя повыше. И зачем она попросила Энтони приехать именно сегодня. Такой замечательный день. Только она и Джек. Постель, завтрак возле бассейна. Затем немного работы в мастерской. Позже купание и отдых на солнце. Блин. Пригласила для того, чтобы он испортил весь день. Идиотка! Но с другой стороны умный поступок. Этот придурок хочет всего и сразу. По крайней мере, он не мешал им с вечера четверга. Наверняка проводит время дома.
С Ингрид!
От этой мысли холодок побежал по телу. Она перевернулась. Джек лежал рядом, повернувшись в противоположную от Дэни сторону. Она прижалась к нему, закинув на него ногу. Бедрами девушка ощутила тепло его ягодиц и изящного изгиба спины. И Дэни поцеловала его в затылок.
- Ммм... - произнес он.
- Доброе утро!
- Ммм... Сколько сейчас времени?
- Восемь.
- Понятно. У нас час до страшного прибытия Тони.
- Целый час.
