бы сказал… воспользуйся вечеринкой, которая идет круглые сутки в голове у этого скряги. Сделай, что он хочет, но возьми себе то, что хочешь ТЫ. Ну и что, если придется немного запачкаться. Он станет историей, а ты продолжишь существовать.
– Хорошо. Но чтобы к послезавтра этих двух кило не было у меня на руках. – О боже, до смешивания и фасовки у Круза под крылышком лежало порошка на сто штук. Он старался держаться и не нервничать. Надо оправдать доверие Рози. – Но два кило, чувак…
– Поверь, к концу этой недели через тебя пройдет гораздо больше. Эй, расслабься. Я знаю, что делаю. – Круз услышал на заднем фоне смех одной из малолеток.
– Кстати. Баухаус, ты же раньше был сутенером. Не мог бы ты прислать мне одну девушку. Сегодня. Только не безмозглую малолетку вроде Чари или Кристал. Совершеннолетнюю.
– Предлагаю выпить за… как там его… Макбрайда! – Круз услышал звон льда в стакане. Боже, Баухаус – полный дебил.
Мысли о Баухаусе напомнили ему об Эмилио. Его разветвленная сеть в Майами, лихие кубинские пилоты, партизанская цепь поставок в Боливии. С Эмилио шутки плохи. Он не разыгрывает крутого.
– Запомни эту просьбу и выполни ее, por favor [28]. И еще одно. – Он намеренно воздержался от требований и грубости. Возможно, Баухаус тоже мог расправляться с людьми. Просто здесь это делали иначе.
– Что еще тебе нужно, Круз? – Не малыш. Круз шел по тонкому льду. Да, сэр. Не стоит судить о придурке по яркости его наряда.
– Если ты хочешь, чтобы я торговал в таких объемах, мне нужен ствол.
– Думаю, ты имеешь в виду пистолет, а не то, чем ты собираешься тыкать в девку, которую заказал. – К Баухаусу вернулась его жизнерадостность. – Пистолет. La pistola [29]. Да?
Круз решил надавить еще чуть-чуть:
– Любой, девятимиллиметровый, сделанный не в Америке. Предпочтительно с чем-нибудь посерьезнее, нежели обойма на восемь патронов.
Баухаус фыркнул:
– Я позвоню Марко. Йо, земеля!
Круз был готов разбить трубку о стену, представляя, что делает то же самое с черепной коробкой Баухауса.
– Ты понял меня? И не забудь про девушку. И постарайся, чтобы у нее не было венерических заболеваний с непроизносимыми названиями. Понял, что я сказал? Не обмани и не тяни меня за яйца. Иначе можешь засунуть в зад всю свою партию и протолкнуть дубинкой!
– Успокойся, малыш. Остынь.
– И не называй меня «малыш».
Последовало молчание. Затем Баухаус ответил:
– Только не обижайся, ладно? Ладно. Все записал на заднице Чари. Девушка. Пушка. Как можно скорее. Теперь, если вы готовы слушать, мистер Круз, я расскажу, когда и куда отнести товар.
– Да. Прости. Просто…
Что это было? Досада из-за быстрого побега и странного жилища. Злость из-за того, что променял Рози на Баухауса. Раздражение из-за придурков из школы Оквуда. И в целом черная полоса в жизни. Как он мог это объяснить такому человеку, как Баухаус?
– Забудь, Круз. Это место влияет на тебя, и нужен небольшой отдых, чтобы восполнить силы. Я знаю в этом толк. Слышишь меня? Помощь уже в пути. А теперь запиши, что я тебе скажу…
Круз послушно записал важные данные и повесил трубку не попрощавшись. Он засунул пакет с кокаином за пазуху и приготовился снова выйти в ночь. Чтобы уснуть, придется выпить все пиво в холодильнике. А он не любил пить в одиночестве. Следы загадочной женщины позволили ему выяснить, в какой дом она зашла – на восточной стороне улицы Кентмор, через полквартала от боковой улочки, которая называлась Кенилворт. Он подумал, а вдруг один из фасадов Кенилворт Армс относится к следующему кварталу? Здание простиралось во все стороны, так что, кто знает… Цепочка шагов вела к узкому двухэтажному дому с нарядным крыльцом и занесенной снегом подъездной дорожкой. Машины нет. Возможно, за домом располагался гараж. Тусклое овальное стекло указывало на входную дверь, защищенную от непогоды второй, более уродливой и функциональной дверью. Круз прикинул, что если прижмется лицом к своему окну, выходящему на улицу Кентмор, то сможет увидеть часть ее переднего двора. В окнах не было света. Пришла домой и сразу легла спать.
Круз слышал собственное дыхание. Тело боролось с обезвоживанием на холоде. Он чувствовал, как воздух выходил из него, превращаясь в облако. Представил, как руки согревают полусферы ее задницы. Интересно, лобковые волосы у нее такие же черные и кудрявые?
Остался последний рывок. Возвращаясь домой, Круз прокручивал в голове порнографический фильм под названием «Самое лучшее». В главной роли – Флагшток Круз, пенетрирующий любое отверстие, в которое влезает. Боже, хоть бы Баухаус связался с кем надо, прежде чем вырубиться…
Он счистил снег с ботинок у входной двери на Гаррисон-стрит и направился к лестнице. На полпути чуть не столкнулся с кем-то, спускавшимся вниз в два раза быстрее. Ценный груз обострил реакцию Круза, и он успел вовремя увернуться. Отступил на один шаг назад и встал в боевую стойку. Последняя доза кокаина оказалась кстати.
Парень на лестнице отскочил назад и моргнул. Он не уронил картонную коробку с надписью Del Monte [30], которую держал в руках. На нем были толстые кожаные перчатки желтого цвета. Как у водителей грузовиков, подумал Круз; с красными застежками на запястьях. Незнакомец натянул вязаную шапку до самых бровей. На нем была зеленая парка с капюшоном и множеством карманов и застежек, как у астронавта. Большой бесформенный капюшон оторочен натуральным мехом, казавшимся очень теплым.
Круз медленно разжал кулаки. Парень тремя ступенями выше расслабился. Он не паниковал, просто был слегка напуган. Время нападения прошло.
– Тише. Я не враг. – В его зеленых глазах читалось скорее легкое любопытство, чем испуг. Он был слишком занят собственными мыслями. Но остался на месте, понимая, что загородил проход.
– Прости, – сказал Круз. Он еще не опустил руки. – Время позднее, понимаешь?
Незнакомец кивнул.
В коробке Круз смог разглядеть папки из манильской бумаги. И кучу документов. Вроде на грабителя не похож.
– Ты переезжаешь сюда, что ли?
– Да. Можно так сказать. – Зеленые глаза внимательно изучали безусое лицо Круза. Может, он ищет слабое место, куда можно ударить?
– Поздновато.
– Люблю действовать незаметно, – сказал парень. – Просто не смог отказать себе в удовольствии насладиться прекрасным заснеженным видом, даже если ради этого пришлось отморозить яйца. А может, я – самый тупой и систематический грабитель во всем Чикаго. Меня ни разу не поймали, потому что я заношу вещи, а не выношу их. – Он вскинул брови и пожал плечами. Проверка на чувство юмора.
Круз решил перестать бычить.
– Как Санта-Клаус. – Каждый сосед был потенциальным клиентом. Этот
