Любой урод, который попытался бы напасть на нее, получил бы по полной программе.
Она снова влилась в поток машин и через двадцать минут была у своего дома.
Дом Джоан был небольших размеров, крошечный по меркам Беверли-Хиллз, но для нее места было более чем достаточно. Он располагался в окружении деревьев, на последнем участке на крошечном лесистом холме. Уединенный, тихий, совершенно не похожий на ее бешенную работу. Случайные посетители с удивлением обнаруживали, что интерьер был теплым и деревенским. Вместо резкого освещения, кожаных диванов, литографии Пикассо и чаши кокаина на барной стойке, Джоан оформила интерьер в стиле банановых республик. Единственное, что здесь было шикарным - это ее джакузи, отделанная кедром.
Она набрала код сигнализации на пульте, и дверь гаража открылась. Женщина мысленно перебрала свой гардероб.
Макс уже видел Версаче. Может быть, Кристиан Диор? Такое же платье было на Джоди Фостер на какой-то церемонии награждения.
Они с Джоди были одного размера, хотя Джоан купила бы это платье независимо от того, насколько оно было велико или мало. Оно было черным, классическим и просто потрясающим.
Джоан припарковалась и закрыла за собой дверь гаража. Она вошла в дом, и тут же поставила дверь на сигнализацию. Задумавшись о том, что ей надеть, Джоан только через мгновение поняла, что что-то не так.
Шнапс.
Месяц назад она купила немецкую овчарку у лучшего хендлера[1] в Калифорнии. Натренированная сторожевая собака, но в то же время очень милая. Обычно он встречал ее у двери. В голове Джоан пронеслась мысль:
Может, он спит? Ест? А может заболел?
Умер?
Внезапно у нее в голове красным цветом вспыхнуло то самое пугающее ее сообщение об удалении татуировки.
Джоан полезла в сумочку и взяла в правую руку перцовый баллончик. В левой она сжала ключи от машины, убедившись, что их зазубренные края торчат сквозь пальцы.
Затем, не раздумывая, женщина открыла дверь, не введя код. Это должно было вызвать тревогу и предупредить полицию.
Но ничего не произошло. Ни пронзительной сирены. Не включения света. Ни немедленного звонка из охранной компании, чтобы узнать, не была ли это ложная тревога.
Джоан выскочила за дверь и вбежала в гараж, едва не столкнувшись с мужчиной, прислонившимся к ее Ягуару.
Он был среднего роста, среднего телосложения, одет в черную водолазку и брюки. На его руках были обтягивающие кожаные водительские перчатки. У него были глубокие зеленые глаза и бакенбарды, сходившиеся на подбородке в аккуратную черную козлиную бородку.
Джоан подавила шок и приняла оборонительную позицию. Мужчина, похоже, не был вооружен. Он улыбнулся ей.
- Привет, Джоан.
Она напала. В два шага оказалась около него, ударив острием ключа в лицо незнакомца. Тот уклонился и обошел ее, использовав момент, чтобы отбросить женщину к машине.
Джоан приняла удар на себя плечом и крутанулась, распыляя перцовую смесь из баллончика по дуге, когда поворачивалась.
Он поднырнул под дугу распыленного вещества и обхватил ее за талию.
- Ну разве мы не вздорные?
Его дыхание пахло чесноком и перцем. Она рывком откинула голову назад и ударила его по лицу, а затем нанесла круговой удар слева, вонзив свой ключ от автомобиля в его бицепс.
Он попятился назад, из двух мест на его теле потекла кровь, а Джоан вывернулась из его хватки и вбежала в дом, закрыв за собой дверь.
Телефон не работал, а ее сотовый остался в машине.
- Восемь тысяч долларов стоит эта чертова охрана, которая ни хрена не помогает!
Она думала над выбором драться или бежать? Он был сильнее. И достаточно умен, чтобы вывести из строя ее собаку и охранную систему.
Бежать.
Джоан оттолкнулась каблуками и направилась на кухню. Она взяла разделочный нож со стойки. На коврике у двери во внутренний дворик стояли ее кроссовки для бега. Прислушиваясь, она надела их, не потрудившись завязать шнурки. Затем открыла дверь во внутренний дворик и осторожно вышла на задний двор.
Луна светила, и ночь была ясной. Джоан обогнула сад и направилась к задней части дома. Она решила срезать через лес и направиться к соседям.
Обогнув угол, беглянка натолкнулась на своего пса.
В тени она сначала подумала, что Шнапса повесили. Подойдя ближе, Джоан поняла, что его насадили на длинный кол, который вбили в землю. Ее рот открылся, но она не могла сделать вдох, чтобы закричать.
Слева от нее стояла еще один длинный кол, рядом с которым была установлена лестница.
- Это для тебя. - Голос раздался сзади нее. - Посмотрим, подойдет ли он?
Джоан развернулась, нанеся удар ногой в грудь преследователя. Он поймал ее ногу и крутанулся. Чтобы избежать перелома лодыжки, Джоан перевернулась с поворотом и оказалась на спине, ударившись головой о землю.
- Разве тебе не интересно, кто я? У твоего предшественника было так много вопросов. Я ответил на все из них за те шестнадцать часов, в течении которых он так мучительно умирал.
Незнакомец достал из кармана тряпку и маленькую бутылочку. В лунном свете кровь, вытекающая из его носа, выглядела как моторное масло.
- Я дам тебе выбор. Чем ты хочешь сесть на кол, задницей или в промежностью?
Джоан перекатилась на живот и заняла оборонительную стойку. Когда он приблизился к ней, она ударила его обеими ногами в прыжке в грудь и побежала.
У нее было несколько преимуществ. Она была в форме. Знала местность. И самое главное, она бежала, спасая свою жизнь. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы найти тропу в темноте, по которой побежала, словно за ней гнался черт. Ветки хлестали ее по лицу, дважды она чуть не споткнулась о какое-то невидимое во тьме препятствие, но продолжала бежать изо всех сил, пока не добралась до двора ближайшего соседа.
Не обращая внимания на звонок в дверь, Джоан подняла терракотовый цветочный горшок и бросила его в окно.
Завыла сирена. Загорелись охранные огни.
Джоан стояла спиной к дому, с зажатым в руке ножом, осматривая лес, и ждала приезда полиции.
Глава 4
Чикаго
Том вернулся в участок 26-го округа, в самом центре города. Он тащил за собой большую сумку Джессапа, которую они с Роем заполнили бумагами и личными вещами из квартиры покойного. Рой отправился в библиотеку Гарольда Вашингтона, где работал Джессап, чтобы обыскать его кабинет и поговорить с коллегами, оставив Тома разбираться с вещами убитого в одиночку. Том был не против - его почти лихорадило от вопросов, а среди вещей и бумаг могли быть ответы.
На столике возле шкафчиков стояло полкофейника холодного кофе, который Том отнес к себе на стол.
Они работали с напарником на месте преступления все утро, и обнаружение татуировки с номером у убитого подстегнуло его. Том не нашел никаких очевидных улик, связующих татуировку с убийством этого человека. Но сходство с его собственной татуировкой было неоспоримым.
В раннем детстве он спрашивал родителей об этой отметине. Они ничего не могли пояснить ему. Когда его усыновили в возрасте нескольких недель, у него уже была татуировка. Несколько лет назад, став полицейским, Том пытался разыскать своих биологических родителей, но не смог даже найти никаких доказательств того, что его вообще усыновили. По данным окружного управления, он родился естественным путем у Джо и Лоры Манковски.
Это, конечно, было невозможно. Его родители были польского происхождения, невысокие, смуглые, коренастые. Том был по крайней мере на фут выше их и на несколько тонов светлее.
Он разбирал сумку, доставая документы. Том обнаружил, что они с Джессапом родились в одной и той же больнице. Фотография Джессапа с родителями, помеченная надписью, показала, что он также мало похож на них.
Тоже усыновлен? Давно потерянный брат?
- Нет, если только это не были очень долгие роды, - размышлял Том. Они с Джессапом родились с разницей в шесть дней. Он нашел свидетельство о смерти отца жертвы, а также несколько патентов США на имя его отца. Один из патентов был на водонепроницаемый фен.
