Роберт Брайер вытащил из кармана прокопченную трубку. Не успел он пристроить ее в угол рта, как женщина, которая ввела семейство Халифаксов в дом, очутилась рядом. Рука ее потянулась к трубке, затем застыла в нерешительности и опустилась.
— Простите, сэр, — произнесла она одними губами, тонкими и жесткими, как проволока. — Нельзя курить в доме. Это правило. Хозяина.
Брайер посмотрел на нее сверху вниз, слегка нахмурившись.
— Мистера Эфраима, сэр, — уточнила женщина.
— Однако… он ведь… — Брайер замялся. Непроизнесенное слово кричало.
— Умер? Конечно. Но пока не объявлена его последняя воля, ОН тут хозяин, сэр.
— Конечно, конечно. Именно так. Покорнейше благодарю за совет.
Она отчалила, и Брайер улыбнулся Джейми.
— Как называется ткань, из которой сшито ее платье, атас, кажется?
— Атлас, может быть? — Рон повернулся от Баунти к ее отцу.
— Возможно, вы правы. А все-таки, атас больше подходит, а? — И мужчина вопросительно вскинул бровь.
Баунти с Роном улыбнулись. Харвест легонько толкнула Джейми бедром:
— Не волнуйся, он всегда так: не поймешь, когда шутит, когда говорит серьезно. Ничего, освоишься со временем. — «Со временем», — отметил Джейми. Косвенное обещание. Это понравилось.
Брайер кашлянул и кивнул на чашу для пунша.
— Подозреваю, что ответственность за эту грустного вида смесь лежит также на «хозяине» с его правилами. Тому из вас, молодые люди, кто в известных целях планирует подпоить моих дочек, придется пустить в ход собственные запасы.
Джейми покраснел. Рон ухмыльнулся:
— Придется сначала основательно загрузить их за болтливого папу, не так ли, сэр?
— Мои девочки вполне в силах позаботиться о себе самостоятельно, молодые люди, но ход ваших мыслей мне нравится. И почему бы нам не додуматься запастись заранее?
Он грустно покачал головой. Рон опять ухмыльнулся, а Джейми снова почувствовал себя лишним. «Мало того, что брат первый с бабами, так еще и с их папашами на короткой ноге!» — подумал он. Вдруг его осенило.
— Мистер Брайер, — начал он, — я должен просить вас простить наши дурные манеры. — С этими словами он вперил колючий взгляд в брата, чем его нимало не смутил. — Мы не представили вам нашу мать. Минуточку.
Мать была в ловушке между стеной и блондинкой в ярком платье — единственном таком в комнате. За ее спиной висело роскошное зеркало, образующее вместе со сходящимися углом стенами небольшую нишу. Джейми и увидел мать только благодаря этому зеркалу.
Мать выскользнула из-за барьера с выражением облегчения на лице, но женщина ринулась за ней гигантским оранжевым грибом-дождевиком.
Джейми представил мать семье Брайер, Эйлин Гуч представилась сама и раздала всем свои визитные карточки: «G & D. Недвижимость и инвестирование».
— Как раз на случай, если вы обретете свое счастье. Вон там. — Она кивнула в сторону двойных дверей, за которыми вот-вот должно было состояться «чтение».
В глубине комнаты началось движение. Двери приоткрылись.
— Минуточку, дорогая, — сказала Эйлин Гуч, оттаскивая мать Джейми в сторону крючьями своих жестких пальцев. Горячий шепот ворвался-таки в ухо вяло упирающейся женщины. — Храните эту карточку, дорогая, и держите меня в курсе всего. Звоните в любое время, я на телефоне. Дайте знать, кто получит состояние. Дом, я имею в виду. На него есть покупатель. Если дельце выгорит, я вас не обижу. А дело стоящее, уж поверьте Эйлин Гуч. Девушкам ведь надо держаться друг друга, правильно? — Она наклонилась еще ближе к уху миссис Халифакс, наступив ей при этом сразу на обе ноги. — Этот Роберт Брайер — привлекательный мужчина, на тебя глаз положил. Точно говорю. Не теряйся! — Она самодовольно ухмыльнулась. — Знаешь мой девиз? Увидела привлекательного мужчинку — сразу ему подножку, а как упадет — добей лежачего. — Бросив плотоядный, почти осязаемый взгляд, Эйлин Гуч ушла, вихляя задом.
Следуя неторопливому течению родственников в следующую комнату, группки Брайеров и Халифаксов разделились естественным образом, но не без сожаления. Два ряда по пять стульев с прямыми спинками ждали гостей, обрамляя массивный, старой работы стол.
— Рон, эта миссис Гуч, — прошептал Джейми, — просто бочка с салом, а?
— Не знаю, не знаю, — ответил Рон. — У нее есть все, что нужно женщине, чтобы нравиться мужчинам.
Джейми уставился на него.
— Или даже двум женщинам, — осклабился Рон. За его спиной Брайер фыркнул в кулак.
Невысокий мужчина во главе стола кашлянул, требуя внимания. Джейми узнал в нем одного из тех, кто вертелся на похоронах около священника. Створки двери зашуршали и клацнули. Джейми повернулся на стуле. Кроме Харвест у двери стояли атласная леди и старый урод со ступенек. Снова кашель. Более настойчивый.
— Леди и джентльмены, — начал человечек. — Я, Джордж Эдвард Пеблс, являюсь, вернее являлся, адвокатом мистера Эфраима Хауэла. В связи с прискорбными обстоятельствами долг мой, к исполнению коего я намерен сейчас приступить, состоит в оглашении последней воли мистера Хауэла. Это в некотором роде необычный документ, однако, смею вас заверить, составлен он мистером Хауэлом в здравом уме и твердой памяти, соответственно облечен безусловной юридической силой. Я персонально занимался его подготовкой в соответствии с намерениями мистера Хауэла, затем представлял его на суд одного из самых авторитетных экспертов в области права наследования. Тем из вас, кого сам характер завещания побудит к оспариванию его, я настоятельно рекомендую не тратить — это мое компетентное мнение — времени и денег впустую.
Джейми изучал свои ногти. Адвокат продолжал:
— Я передам вам в устной форме суть документа, полные копии всего текста изготовлены и заверены нотариусом для каждого упомянутого в завещании.
Импримус, сиречь во-первых: имеется разработанное деталей положение о поддержании и дальнейшей судьбе фонда, капитал которого составляет один миллион долларов.
Впечатляющие цифры скатывались с языка адвоката.
— Позволю себе продолжить. Судьба части Фонда будет ясно определена далее. Как только эти суммы будут выплачены, остаток будет поделен на части в соответствии с определенным количеством благотворительных вкладов и актов. Среди прочих: установка нового органа в соборе святой Маргариты, существенная дотация Пресвитерианскому Фонду Нуждающихся, определенная сумма также должна быть предоставлена в распоряжение нашей синагоги и так далее.
Мистер Пеблс прочистил горло и оторвал взгляд от своих бумаг. «Непонятно, какого же он сам был вероисповедания, нижеподписавшийся мистер Хауэл».
