Эмма покачала головой.
– Извините, мне он очень нужен. Этот дом... – Она подняла глаза и столкнулась с раздраженным взглядом женщины. Пожав плечами, Эмма протянула журнал секретарше, однако вдруг передумала. – Можно, я вырву страницу? Этот дом мне знаком. – И, не дожидаясь возражений, она вырвала глянцевую страницу. Положив ее в сумку, Эмма вошла в кабинет врача.
Осмотр оказался недолгим, затем Эмма перешла в соседний кабинет, где ей отбелили зубную эмаль. Это не заняло много времени, и вскоре она вышла на крыльцо клиники. Две машины такси проехали мимо одна за другой, водители косились на Эмму, как на потенциального пассажира. Но она не замечала ничего вокруг себя, погруженная в мысли о доме, который она знала с детства как «дом Лизы».
Летние каникулы вдали от Лондона. Катание на лодке по реке Стоур. Проездки на пони по кругу. Трубка – ее курил прадедушка. Замечательные сочные пироги – их пекла прабабушка. Прогулки с собаками по аллеям. Вся жизнь тогда была сосредоточена на этих деталях, и казалось, что каникулы будут длиться целую вечность. Каждый раз они ходили мимо дома Лизы, гадая, какие тайны прячутся за его стенами? Они никогда не переступали его порога, никогда не встречали старую леди, которой принадлежал этот дом. И в детском воображении Эммы рождались сказки, главным героем которых была леди Лиза. Сюжеты этих фантазий каждый раз становились все сложнее и загадочнее. Единственный ребенок в семье, Эмма любила сочинять истории, где она являлась одной из главных героинь, и эти сказки не были исключением. Родители и дедушка с бабушкой даже и не подозревали, какие увлекательные приключения разворачиваются в сознании маленькой девочки. Не знали они и того, что означают для нее каждые каникулы, и как она тосковала, когда бабушка и дедушка, уже слишком старые, чтобы содержать большой сельский дом, продали его и уехали оттуда навсегда. С тех пор Эмме не доводилось побывать в тех краях.
Эмма, спустившись по лестнице, оказалась на Девонширской площади и медленно побрела в южном направлении под лучами палящего солнца. Разгоряченной и усталой, ей захотелось выпить чего-нибудь холодного. Она остановилась у светофора на Уэйтмаус-стрит и, дождавшись зеленого света, пошла дальше. Страница, вырванная из журнала, была спрятана в кармане сумки, застегнутом на молнию. Дома у нее будет много свободного времени, чтобы изучить ее поподробнее. Однако Эмме не терпелось, ей казалось, что лист бумаги буквально горит в сумке и вот-вот прожжет в ней дыру!
Она остановилась посреди тротуара и принялась искать страницу. Мужчина в темном костюме, шедший за Эммой, почти натолкнулся на нее. Он приостановился на мгновение, взглянул на Эмму и пошел дальше. Рабочие, выносившие старую водопроводную трубу из подъезда красивого старинного дома на углу улицы, обошли ее стороной и бросили трубу в кузов грузовика, стоявшего на обочине. Эмма даже не заметила облако пыли и мусора, взметнувшееся, когда отслужившая свой срок ржавая деталь ухнула в груду мусора. Она никак не могла оторваться от фотографии. Когда она, наконец, опомнилась, то решила поймать такси.
– Ма? – Эмма толкнула дверь, вошла в небольшой книжный магазин на Глоучестер-роуд и сразу увидела свою мать, стоявшую за прилавком.
В магазине никого не было, кроме женщины с двумя детьми. Пегги Диксон помахала рукой, приветствуя дочь, и снова повернулась к покупателям. Уложила две книги в сумку и протянула ее самому младшему из детей. Она с облегчением вздохнула, когда покупатели наконец-то покинули магазин.
– Я думала, что они никогда не уйдут. Эта женщина выбирала книги чуть ли не полчаса. Бедные детки, теперь книжные магазины всю оставшуюся жизнь будут у них вызывать страшную скуку и ассоциироваться с голодом, жаждой и желанием сходить в туалет.
Эмма засмеялась.
– Да ладно, мам. Они с удовольствием купили книги. Этот маленький мальчик наверняка станет академиком.
– Возможно. – Пегги устало вздохнула.
В свои шестьдесят с небольшим лет Пегги все еще была привлекательна. Мать и дочь походили друг на друга лишь чертами лица и фигурой, глаза и волосы у них различались: Эмма была брюнетка, Пегги – бывшая блондинка, теперь же ее аккуратная стрижка серебрилась сединой. Тембр голоса у них был одинаков – глубокий, певучий, изысканный.
– Ну что, дорогая, чем же ты занимаешься вне этого вечного офиса, где пребываешь под покровом мамоны?
Эмма улыбнулась.
– Я отпросилась. Сейчас на работе затишье. В августе в Сити почти никто не остается. Я только что была на приеме у стоматолога, а теперь направляюсь в Сайнтбери. Мы с Пайерсом ждем к ужину его начальника с женой. – Она скорчила гримасу. – После этого я надеюсь как следует отдохнуть в выходные. Вы с Дэном заглянули бы к нам.
Пегги пожала плечами.
– Посмотрим. Завтра я работаю до полудня. Конечно, если не будет покупателей, я закрою магазин, но не знаю, какие планы у Дэна.
Отец Эммы умер в 1977 году, когда она была еще совсем маленькой. Ее родители были влюблены друг в друга еще с тех далеких времен, когда, как говорится, в одной песочнице играли. Муж был младше Пегги всего на полгода, что всегда давало им повод ласково подшучивать друг над другом. Он был для нее самым дорогим на свете человеком на протяжении многих лет.
Порывшись в сумке, Эмма выудила страницу из «Сельской жизни».
– Мам, взгляни. Этот дом ни о чем тебе не говорит? Ты не узнаешь его?
Пегги достала очки и стала внимательно рассматривать картинку.
– Да вроде нет. Ты что, собираешься покупать загородный дом?
– Нет. – Эмма нахмурилась. – Пайерс даже и слышать об этом не захочет. Нет, это... – Она замялась, и лицо ее помрачнело. – Я увидела это объявление, когда ожидала приема у стоматолога. Ты разве не помнишь? Это недалеко от бабушкиного дома в Мистли. Я уверена, что это именно тот самый дом.
Пегги снова взглянула на страницу.
– Да, мы действительно туда ездили отдыхать, когда ты была маленькой. – Она задумчиво сжала губы, еще пристальнее всматриваясь в снимок. – Да, конечно, вспоминаю. Дом Лизы. Ты это имеешь в виду? Ты уверена, дорогая? На самом деле ведь подобных домов много, и они мало чем отличаются друг от друга. Хотя здесь сказано, что это дом с теплицами...
Она сняла очки, отложила страницу и, нахмурившись, внимательно посмотрела Эмме в глаза. Эмма кивнула.
– Я уверена на сто процентов, что это именно дом Лизы, он мне так дорог, что я никогда его не спутаю с другим.
– Да, я помню, – согласилась Пегги, – как ты, бывало, пыталась разглядеть, что происходит за оградой, и сочиняла различные истории про удивительную леди, которой принадлежал дом. Конечно, это дом Лизы. Это были замечательные времена, не правда ли? Казалось, что каникулы будут длиться бесконечно.
