«Почему я так зол на неё и Кайлу?»
Он очистил бассейн и подумал о Хэйзел, представляя, какой красивой и грациозной она будет, плавая под звёздами, её тело вырисовывается в сверхъестественном сиянии бассейна. В этот момент он понял, что только она действительно достойна лазурного декаданса бассейна, что Максин и даже Кайла каким-то образом осквернят его, испортят. Бассейн принадлежал Сноуденам. Он был предназначен в первую очередь для Сноуденов. Сноуденов, таких, как Хэйзел.
Только Хэйзел.
Он подумал о том, как она крепко сжимает его член, и чуть не уронил сачок. Выбросив бутылки в мусорную корзину, он вернулся внутрь и решил, что должен проверить и подвал. С тех пор, как он начал наблюдать за этим местом, там никого не было, но было бы лучше проверить весь дом.
Он прошёл в дверной проём, где деревянная лестница погрузилась в ледяную тьму. Он включил свет - единственную жёлтую лампочку, которая висела над ним на проволоке, что его удивило, потому что она казалась такой дешёвой и неуместной. Он добрался до низа и огляделся, тусклый свет отбрасывал густые тени, загораживающие каждый угол. Ящики и коробки стояли штабелями у стен, а вдоль одной стороны, лучше освещённой, была длинная полка с винными бутылками. Джо никогда особо не пил вино, но он не собирался отказываться от бесплатной выпивки, особенно когда она должна была быть такой дорогой. Он был любителем Miller Lite и Jack Daniel’s. Он так и не понимал, что такое качество, а что - пойло. С таким же успехом он мог бы развивать свою палитру на чужой копейке.
Он повернул бутылки, чтобы посмотреть на их этикетки и цвет. Большинство из них было покрыто тонким слоем пыли, другие были задрапированы паутиной. Он задавался вопросом, что больше всего поразит Хэйзел, и надеялся, что скоро сможет разделить с ней одну из бутылок, возможно, сегодня вечером. Обернувшись на другую сторону, он услышал позади себя шорох в темноте.
Он остановился там, как манекен смотрел в тени. Только его кулаки дрогнули, сжимаясь. Несколько мгновений прошло в тишине, прежде чем его плечи снова расслабились.
«Наверное, мышь».
В погребе пахло плесенью, грязью и старостью. Здесь внизу был забытый мир, чёрный живот дома. Лампочка наверху ненадолго мигнула, заставив тени подёргиваться, как приближающиеся фигуры. Джо прикусил щёку изнутри, покусывая её, как всегда, когда нервничал. Он прошёл вдоль полки и по плитке в центре подвала, не замечая крови, которая просочилась через щели, образуя тонкие красные струйки, которые текли по полу квадратными узорами. Он снова поднялся по лестнице и закрыл дверь, когда прошептал хриплый голос:
- Грязный ублюдок…
* * *
Дэнни не мог сосредоточиться.
Он спал практически на всех уроках, даже на истории, которую всегда находил увлекательной. Почему-то жизнь Оливера Кромвеля не могла соперничать с его мыслями о Хэйзел. Она властвовала над его разумом, не покидая авангарда больше минуты. Даже когда он слышал, как люди говорят об исчезновении Линды, он не вмешивался.
Почти все его мысли были сексуальными.
Он обнаружил, что фантазирует о Хэйзел, которая берёт его силой и подчиняет. Для него это было необычной фантазией, потому что он обычно предпочитал быть главным, иметь полный контроль над девушкой, темпом и позами секса. Но в этих пикантных фантазиях он подчинялся Хэйзел с желанным бессилием. Он хотел, чтобы она властвовала над ним, управляла им, ставила его в рабство своей чувственной диктатуры.
Чтобы обладать им.
Он не знал почему, но когда он фантазировал о ней, он воспроизвёл всё, что произошло в постели с Линдой. Это был необычный секс, но по какой-то причине он начал ассоциировать его с Хэйзел Сноуден, а не с Линдой Лелэйн. Он не мог этого объяснить, но чувствовал, что в этом нет необходимости. Хороший секс - это хороший секс, и что-то в лукавом стиле и хриплом тоне Хэйзел убедило его, что она не предложит ничего, кроме блаженства в спальне, блаженства настолько сильного, что будет чертовски больно.
Он был так же отвлечён на тренировке. Все продолжали проскальзывать мимо него, пока он стоял, его глаза терялись в качающихся деревьях и синяках неба за ними. На прошлой тренировке он отличился, а сегодняшняя внезапная перемена довела тренера Брауна до припадков, на его шее вздулись вены.
- Чёрт побери, Нокс! Что, чёрт возьми, с тобой не так? Тебя забросали камнями или что такое? - он ругал его перед остальной командой, и Дэнни краем глаза видел их насмешливые ухмылки.
- Нет, тренер. Извините, я только что… просто нехорошо себя чувствую сегодня.
- Ну, играешь ты точно нехорошо, я тебе скажу! Если ты будешь так играть в нашей следующей игре, Polk High нас разрубят, как масло!
- Не волнуйтесь. Я буду готов к ним в пятницу.
Браун глубоко вздохнул, и Дэнни возмутил осуждающий взгляд этого человека, но он не позволил этому проявиться.
- Ещё три дня до большой игры, сынок, - сказал Браун. - Не подведи команду. Чёрт, не подведи себя.
- Этого не будет, тренер.
Но Браун уже уходил.
* * *
Джо решил не рассказывать Дэнни и Робби, что трахнул Хэйзел. Хотя обычно он был из тех, кто хвастался, на этот раз он предпочёл скрыть своё ночное рандеву. Он хотел сохранить это в памяти как своё личное сокровище, так же, как он хотел сохранить Хэйзел, по крайней мере, до тех пор, пока они не станут официальным предметом обсуждений. Затем он хотел кричать о своей любви к ней с вершины горы Блэк-Рок.
«Любовь?»
Неужели он действительно так думал? О девушке? Он знал это слово. Он сказал бы, что любит хэви-метал, травку и мотоциклы. Но он никогда не использовал это слово по отношению к девушке. Он всегда находил эту идею сладкой до омерзения, например, когда пара использует детский лепет друг с другом.
«Любовь», - рассмеялся он, но всё же знал, что это будет то, что будет дальше, после одержимости.
И он определённо был одержим.
Его телефон зазвонил. Кайла.
Он перевёл звонок на голосовую почту.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
С чего начать?
Как она должна им сказать? Она сама с трудом могла в это поверить. Но Кайла не могла этого отрицать. Сделать это значило бы признаться самой себе, что она сходила с ума, что она была своего рода шизофреником, и эта мысль была для неё даже более пугающей, чем вера в ведьм и призраков, людей без души или теней, ограниченных горами, потому что некоторые люди своего рода наложили на них чёрное заклинание.
Когда телефон Джо перешёл на голосовую почту, она повесила трубку, не зная, что сказать. Она не планировала сразу же заявить об этом. Она хотела поговорить с ним лично.
Где-нибудь, кроме усадьбы Сноуденов.
Мысль о возвращении туда наполнила её жалким ужасом. Она была уверена, что если она и её друзья умрут, то в этом проклятом доме. Видения ясно дали понять это. Кайла снова подумала о крови, которую видела Максин. В конце концов, у её подруги не было галлюцинаций.
Может быть, с этого нужно было начать? Максин, увидев зло в доме или, по крайней мере, мельком его увидев, может быть более непредубеждённой, когда дело дойдёт до рассказа Кайлы. Это нужно будет сделать лично, чтобы Максин могла понять, что она серьёзна. Кайла знала, что паника в её глазах не исчезнет в ближайшее время, как и покраснение, если она не перестанет плакать.
Она лежала на кровати, держась за одну из подушек, как за мягкую игрушку. Внизу она слышала, как мать шаркает по кухне. Было уже больше шести, а это означало, что она будет в потоке валиума и вина, поэтому Кайла была уверена, что ей не придётся иметь с ней дело, но мгновение спустя на лестнице послышались шаги.
Кайла тихо выругалась. Дверь её спальни открылась, и она обернулась, ожидая увидеть мертвецки пьяную мать, но там никого не было. Она села, опасаясь какого-то сверхъестественного существа, но вместо этого увидела пучок светлых волос. Её младшая сестра Патриция приближалась к ней с фруктовым льдом в руке, помадка окружала её рот, как грим клоуна.
