Ознакомительная версия.
– Марьяночка, и голова, и суставы, и живот… – запричитала она. – Ночь кое-как отмучилась, подремала чуток, а потом все как заболит…
– Сидоровна, у меня нет с собой таблеток, – Марьяна украдкой глянула на наручные часы. – Но я скажу Марии Ивановне, чтобы она дала. Подойдите на пост. Хорошо?
– Только скажи Машке, чтобы дала сразу три таблетки. Меньше мне не поможет.
– Скажу, чтобы дала пять на всякий пожарный. Только не пейте все сразу, оставьте две штуки на ночь.
– Ой и хорошая ты девка, Марьяночка! – От радости Сидоровна была готова расплакаться. – А я вот подумала, чего смерти ждать! Забирай книжицу! Вот эту, с картинками, – она протянула Марьяне альбом.
Морган с Сотником вытянули шеи от любопытства. Наверняка «книжица с картинками» – это какой-то анатомический атлас.
Они ошиблись. Вместо картинок в альбоме были чертежи и от руки написанные заметки.
– Это же… – Марьяна подняла на них удивленные глаза. – Кажется, это записки графа Лемешева. Вот смотрите! – она указала на дату и подпись.
– Так и есть, – Сидоровна кивнула. – Это из личной библиотеки графа. Помню, когда только начинала работать, библиотеку хотели уничтожить, как пережиток буржуазного прошлого. Но это ведь книги! – она с нежностью посмотрела на альбом в Марьяниных руках. – Как их можно уничтожать?! Кое-что я припрятала, кое-что оставила себе. Но не все, много книг пропало.
Во время этого разговора о библиотеке старушка даже посветлела лицом. От ее обычной суетливости не осталось и следа. Стало совершенно очевидно, эти старые книги – смысл ее жизни.
– Здесь какие-то чертежи, – Марьяна удивленно разглядывала альбом. – И, кажется, топографический план местности.
– Я же говорю – это очень ценная книжка! – Сидоровна заискивающе заглянула ей в глаза. – Мне за нее даже деньги предлагали однажды. Но я отказалась, подумала, что ж мне такую дорогую вещь продавать не пойми кому. Лучше я ее Марьяночке подарю. Марьяночка меня жалеет, таблеточки дает. А ему другую книжицу дала, без картинок. Уж больно его графская библиотека заинтересовала. Так ты дашь таблеточки, Марьяночка? А то у меня и голова, и живот…
– Дам, Сидоровна. Я же обещала. – Прежде чем закрыть альбом, Марьяна глянула на форзац.
– А что это? – палец с аккуратным, коротко обрезанным ногтем коснулся экслибриса с изображением стоящей на хвосте рыбы.
– Это графский герб. Любил он рыб, старый граф-то. Тот еще был чудак, – Сидоровна улыбнулась. – Вот про колодец все думают, что это для полива, а Ульяна, царствие ей небесное, рассказывала, что в колодец заплывала рыба из озера. Вроде бы граф ее специально прикармливал.
– А кто такая Ульяна? – спросил Морган, переводя взгляд с экслибриса на Марьяну.
– Ульяна? – У нее было странное выражение лица, какое-то отрешенно-задумчивое. – Это мама нашей Хаврошечки. Она умерла несколько лет назад, а до этого, говорят, всю жизнь прожила здесь, при усадьбе.
– Малоумная она, – хмыкнула Сидоровна. – Конечно, не такая, как Хаврошечка, но тоже с большими странностями. Сядет, бывало, у колодца и поет колыбельную. Грустную-грустную. Тоже что-то про рыбок. Говорят, каждую ночь к колодцу приходила, воду баюкала.
– Кстати, а как тут зимой? Не замерзает вода в колодце? – спросил Сотник.
– Не замерзает, – Марьяна покачала головой. – На озере можно на коньках кататься, а тут всегда вода.
– Наверное, из-за конструктивных особенностей системы, – предположил Морган.
– А рыб старый граф любил, да, – Сидоровна словно и не слышала их разговора. – В доме лепнина в виде рыбок. Паркет, помню, в бывшем бальном зале был наборный. Это давно, еще до больницы, – она бросила быстрый взгляд на Марьяну. – И фонтан тоже в виде рыбины!
– Какой фонтан? – Морган удивленно посмотрел на Марьяну. – В вашей глуши и такое имеется?
– Имеется, – она кивнула. – Могу показать. Время еще есть. – Сейчас Марьяна выглядела вполне нормально, но на дне зрачков осталось что-то удивленно-встревоженное.
– Я бы взглянул.
– Секунду, – Марьяна обернулась к старушке: – Сидоровна, а кто хотел купить эту книгу?
– Книгу? Так не помню я, старая стала, память совсем плохая. Вот если бы ты мне дала еще десять таблеточек от памяти, я бы тогда точно вспомнила.
Морган с Сотником весело переглянулись. А бабка не промах! Сливает информацию дозированно, только в обмен на аскорбинку.
– Завтра, – сказала Марьяна твердо. – Боюсь, может случиться передозировка.
– Ну, завтра, так завтра, – старушка не стала настаивать. – Ты только Машке сейчас, вот прямо при мне позвони, чтобы таблеточки дала. А то знаю я ее – мегеру! Без твоего разрешения ничего не дает, а мне хоть помирай…
– Пожалела бабульке аскорбинки? – спросил Морган после того, как Марьяна переговорила с медсестрой. – А говорила, доза маленькая.
– Не в том дело, – Марьяна быстро шла по петляющей между яблонями тропинке. – Просто не хочу создавать прецедент. Сейчас она просит пять таблеток, а станет требовать десять.
– Далеко этот ваш фонтан? – Сотник посмотрел на часы.
– Фонтан – это сильно сказано. Но штука занятная, работает безо всяких насосов, по принципу сообщающихся сосудов. Как фонтаны Петергофа.
– А тут у вас все, как я посмотрю, на этом принципе держится, – хмыкнул Сотник.
– Все, пришли!
Тропинка вывела их к небольшой поляне, посреди которой и в самом деле что-то фонтанировало. Морган присмотрелся.
Фонтан действительно был занимательным. Когда Сидоровна говорила, что фонтан похож на рыбу, Морган ожидал увидеть нечто совсем другое. А эта конструкция и на фонтан-то была мало похожа. Из-под земли выступала только каменная спина и хвостовой плавник огромной рыбы. Из спины же торчала штуковина, похожая на обрезок трубы, из которой тонкой струйкой била вода. Больше всего это было похоже на гигантский порванный поливочный шланг. По позеленевшему от постоянной сырости рыбьему боку вода стекала в каменный желоб, который терялся в густой траве.
– Согласно авторской задумке, это выныривающая из-под земли рыба. – По лицу Марьяны было видно, что ей понятно их разочарование. – Как видите, ничего особенного, но между тем система исправно работает уже больше века.
– И куда уходит вода? – поинтересовался Морган.
Ознакомительная версия.
