— Убит владелец щита и убил его Боб.
— Понятно, — устало изрек Бишоп, едва дослушав. — Думаю тебе больше незачем задерживаться в этом сраном Уошборне. Давай обратно. Здесь черте что творится!
Зная по опыту, что Бишопу лучше не перечить, Эшли все же рискнула выторговать еще немного времени.
— Но я нашла эксперта по…
— Кларк, — перебил он ее, — Рон убит.
— Что? — переспросила Эшли.
— И убит в твоей квартире, — безжалостно добавил Бишоп.
— Что?
Эшли пыталась осмыслить услышанное, понять, как такое может быть… Рон?
— Ты меня слышишь? — продолжал капитан.
— Да, — прошептала Эшли и с трудом проговорила: — Вы сейчас сказали, что Рон… в моей квартире? Но… как?
— Поищи-ка в карманах ключи от своих дверей, — посоветовал Бишоп.
Выпустив трубку, Эшли вывернула карманы жакета, а после вытряхнула все из портфеля, уже зная, что не найдет их там и догадываясь, как погиб ее друг. Но еще была надежда, что она все же ошибается.
Она вспомнила, что когда закрыла квартиру, то держала ключи в руках, намереваясь положить их в портфель, но… сунула их в карман жакета, чтобы потом в машине переложить в портфель. Она слишком спешила сбежать из дома, так что благополучно забыла о них, а Рон, идиот несчастный, попросту стащил их. Что ему понадобилось в ее квартире? Этот вопрос она задала Бишопу, снова подняв трубку.
— Знаешь Фреда, его закадычного друга? Так вот, он говорит, что в день твоего отъезда Рон психовал. Он почему-то был уверен, что тебя достает какой-то парень и решил поговорить с ним, чтобы тот оставил тебя в покое.
— С кем?
— Ну с тем парнем, со Стенли Гарди. Рон звонил ему перед тем как был убит. Когда мы его нашли, он лежал перед столиком все в той же педерастической позе, и это Рон… — и Бишоп, не сдержавшись, грязно выругался. Он был на пределе.
Эшли судорожно выдернула из пачки очередную бумажную салфетку, приложив ее к мокрому от слез лицу. Она старалась, чтобы Бишоп не услышал ее всхлипований.
— Но, знаешь, его смерть отличается от смертей Боба, Стоуна и Фрискина тем, что кроме того, что он лежал задницей вверх, головой на полу, раскинув руки в стороны, у него еще было вырвано сердце.
— О Боже…
— После такого, сама понимаешь, ребята как следует взялись за этого Гарди. Но он твердит, что вас связывали лишь деловые отношения, ничего личного, и что вы, якобы, встречались лишь ради консультации о сиу.
— Он так сказал? — прошептала Эшли, все еще оглушенная смертью Рона.
— Это правда, Кларк?
— Да, — проговорила она, совершенно опустошенная.
— Ты в порядке?
— Да…
— Отлично! Тогда завтра же с утра отправляйся обратно в Детройт. Сдашь это дело мне и Фреди. Я лично займусь им. Все, Кларк! — и дал отбой.
Вслед за Бишопом, Эшли положила трубку на рычаг и добралась до дивана. Рон… дело, которое она так и не доведет до конца… вырванное сердце… Все эти мысли чуть шевелились, придавленные чудовищным осознанием смерти друга. И чем дольше она раздумывала, тем больше понимала свою вину перед ним. Это она виновата в его смерти! Почему она не могла быть откровенна с ним? Почему не щадила его чувств, хотя отлично видела, что она далеко ему не безразлична, но продолжала держать его на расстоянии? Почему не принимала помощи от него, видя, что он больше всего хочет помочь ей, что он тревожился за нее? А теперь ему вырвали сердце… Чудовищная смерть… Мир вокруг нее изменился, потому что в нем уже не было Рона. Все теперь будет другим без него.
Поняв, что больше не выдержит быть один на один со своей виной и мыслью о смерти Рона, Эшли нашла на столе визитку Эрб, валявшейся среди других вещей, вытряхнутых из портфеля, под своим удостоверением с полицейским значком.
Видимо Джози еще не ложилась спать, потому что тут же отозвалась энергичным низким голосом.
— Джози, — тихо и надломленно проговорила Эшли в трубку, боясь разрыдаться.
— Эшли? — индианка встревожилась. — Что с тобой? Что случилось? Подожди, я сейчас приеду.
Она примчалась минут через пятнадцать. Едва увидев подавленную Эшли, Джози сразу же направилась к бару, ступая по, валявшимся на полу, скомканным салфеткам. Звякнув стеклом, она выудила непочатую бутылку скотча и отвинтив пробку, плеснула в стакан и не разбавляя, после чего подала Эшли. Та сразу закашлялась, сделав глоток.
— Пей залпом, — велела Джози, усаживаясь в кресло напротив.
Она закурила, наблюдая, как Эшли давясь допивает скотч. Она не торопила ее и ждала, когда та заговорит сама. Боль немного отпустила Эшли и, хотя спиртное замутило сознание, она смогла довольно связно рассказать о гибели Рона. Джози слушала ее и курила.
— Вырвано сердце? — глухо повторила Джози, когда Эшли закончила свой рассказ. — Эта тварь набирает силу и вскоре примется бесчинствовать. Сила щита, судя по всему слабеет раз за разом, когда он вкушает кровь очередной жертвы. Щит уже не удержит его.
— Кого Джози? Кого удерживает щит?
— Я не знаю. Очевидно, какое-то воплощение зла. Я же говорила тебе, что о нем предпочитают помалкивать. Нужно поторопиться.
— Да, поторопиться, — кивнула Эшли, — потому что я не вернусь в Мичиган, пока не найду убийцу Рона… и знаешь почему? Потому что, как только я там появлюсь, меня тут же отстранят от этого дела. Я не могу вернуться, хотя Бишоп уже отозвал меня отсюда.
Джози задумчиво курила.
— Скверно, — сказала она про себя. — Очень скверно и еще хуже то, что щит у тебя дома.
Вдруг, пораженная своей догадкой, она уставилась на Эшли, забыв о сигарете, которую поднесла было ко рту.
— Эй, а ты мне все рассказала?
Эшли покачала головой и допила свое виски.
— Сколько времени находился у тебя щит?
— Ночь. И я проснулась в той же позе, в какой находились убитые им.
— О, черт! Дерьмо! И ты молчала!
— Ты же сказала, что тебе о нем мало что известно…
— Плевать, что я сказала! — закричала на нее Джози. — Пусть мне не известно, зато другим известно, но… слушай, если он подобрался к тебе, почему не тронул?
— Почему? — повторила Эшли, которой скотч ударило в голову.
— Почему не разделался с тобой, когда ты полностью была в его власти, а твоего друга, сильного мужчину, убил.
— Уби-ил… — горько вздохнула Эшли, всхлипнув.
— Не реви, а подумай, что все это значит?
— Что?
— А то, что он не смог убить тебя.
— Не смог… Почему это не смог?
— Может есть в тебе нечто такое, с чем он пока не в силах справиться. Собирайся, поедем к Дженни.
