Нет, дрова для печки надо было непременно, кровь из носу, но раздобыть даже на склоне горы.
Примерно так я рассуждал, отрабатывая свою версию. Не мог лишь взять в толк: куда именно пошли за дровами Семен и Коля?
Обратно к лесной зоне и лабазу? Едва ли… Слишком далеко, и стоило взять в таком случае пилу и большой топор, а они ушли лишь с маленьким топориком и ножом-финкой, либо с топориком и двумя финками.
Или двинулись в сторону кедра и оврага, где в конце концов оказались все дятловцы? В этом направлении до леса несколько ближе, но все равно счет идет на километры. К тому же дорога значительно хуже, преодолеть скользкие наледи и три гряды курумника с большими вязанками дров та ещё задача, не каждому по плечу. Опять же и в этом лесу оказались бы не лишними пила и большой топор.
Оба варианта не вдохновляли, и я думал: должен, непременно должен быть еще какой-то источник топлива. Расположенный ближе к палатке, не в двух километрах и не в полутора, а максимум в сотнях метров.
Без него никак. Версия не срастается. Не могли Коля и Семен надолго отлучиться ни по какой иной надобности, кроме заготовки дров.
Кончилось тем, что я сугубо авторским произволом ввел в повествование новую сущность, некий «пихтач», — поросль низеньких деревьев, растущих не очень далеко от палатки. Дескать, именно там Золотарёв и Тибо нарубили две вязанки дров. Должен быть пихтач. Никак не обойтись без него или чего-то схожего.
Теперь предстояло проверить на месте, угадал я или ошибся.
* * *
На снимках, сделанных издалека, кажется, что склоны Холатчахля полностью лишены древесной растительности, годной на дрова.
На деле все иначе. Потенциальное топливо там растет аж трех видов. Но один из них, низкорослые елочки, стоило сразу исключить из рассмотрения. Слишком уж деревца крохотные, дятловцы просто не увидели бы их под снежным покровом.
Илл. 20. Эти крохотные елочки можно смело пересаживать со склонов Холатчахля в цветочные горшки, получится неплохой бонсай. Насколько они способны послужить топливом, вопрос открытый, но ответ искать не стоит, — дятловцы всё равно бы не разглядели карликовые деревья под слоем снега.
Обнаружилась и более капитальная растительность (лишь в сравнении с елочками капитальная, разумеется). Я, человек от ботаники далекий, опознал ее как малорослые кедры. В местах, где они растут густо, их называют кедровым стлаником. Здесь они росли локальными скоплениями, с расстоянием в несколько метров между отдельными деревцами. Можно ли такую растительность именовать стлаником, не знаю.
Илл. 21. Вот такие кедры растут на Мертвой горе, в том районе, где была установлена палатка. Маленькие, но далеко не молоденькие. Плохо кушали, оттого и не разрослись. Слишком мало земли и питательных веществ в трещинах между камнями.
Стволы у стланика (буду называть его так) на вид казались более пригодными для топлива. А высота позволяет разглядеть их даже снежной зимой, самые большие достигают человеческого роста, но средний размер несколько меньше.
Наконец, третий вид растительности — тоже елки, но вполне вменяемого, не бонсайного размера. Каждой лет по сто, а то и больше, учитывая чрезвычайно медленную скорость роста деревьев на бесплодном каменистом склоне.
Эти елки наиболее пригодны на дрова, стволы достаточно толстые, — и способны были обеспечить дятловскую печку солидными, долго горящими поленьями. И в то же время не были способны, такой вот парадокс. Ели-долгожительницы попадаются на склоне гораздо реже, чем их карликовые собратья. Расстояние между ними исчисляется сотнями метров. Днем-то видны издалека, но разыскивать их в темноте и в метель — совершенно безнадежная затея. Быстрее сходить до тайги и обратно.
Илл. 22. Такие старые ели лучше других деревьев Мертвой горы пригодны на дрова. Но попадаются там чересчур редко.
В результате ботанических штудий стало ясно: отправиться в пихтач за дровами Золотарев и Тибо не могли по уважительной причине — ввиду полного его, пихтача, отсутствия. Писательская моя интуиция дала промашку. Однако выстрел хоть и не угодил в центр мишени, но и в «молоко» пуля не улетела: по беде, за полным отсутствием дров, кедровый стланик мог обеспечить дятловцев теплом.
Но это в теории. Предстояло еще кое-что проверить на практике.
Глава 8. В лесу раздавался топор дровосека, или Об аурах «нехороших» мест
Украинский дятловед Роман Т. посоветовал мне поставить на перевале следственный эксперимент: попробовать срубить, сломать и срезать деревца — проверить, как местная растительность поддается топорику, ножу и можно ли ее ломать голыми руками.
Совет запоздал. Я прочитал его, вернувшись с перевала. Однако и без советов понимал, что надо разобраться с этим вопросом. Иногда на вид тоненькие, но очень медленно прирастающие стволы отличаются исключительно прочной древесиной. Не верите? — спуститесь во двор и попробуйте срезать ветку акации всего-то в пару пальцев толщиной. Намаетесь. И нож затупите.
И я приступил к опытам с кедровым стлаником. Но…
Но как-то неправильным показалось губить эксперимента ради крохотные и неказистые деревца. Они ведь старые, хоть и маленькие, десятилетия там стоят. Может, еще Дятлова помнят. И бойцы по характеру — сумели укорениться и выжить в месте, для деревьев вообще не пригодном. Росли всему вопреки, а тут придет Виктор Палыч и начнет резать-рубить ради подтверждения своих теорий. Ладно бы для печки или костра, без которых не остаться в живых на лютом морозе, а вот так… Неправильно это.
Короче говоря, ни одно дерево Мертвой горы в результате нашей экспедиции не погибло. Пары ветвей лишились, не без того, но жить будут.
Илл. 23. Занимаюсь ботаническими экспериментами. Щадящими методами.
И что же удалось выяснить?
А вот что: древесина у мини-кедров очень мягкая, ножу поддается легко. Заготавливать такие дрова легким туристским топориком вообще плевое дело. Зато наломать дров голыми руками не получается, по крайней мере при плюсовой температуре: ветви чрезвычайно гибкие, изгибаются под любым углом, но не ломаются. Потому что очень влажные, буквально пропитаны водой. Умозрительно можно предположить, что на морозе ветви кедров становятся более хрупкими и ломкими.
Причина повышенной влажности древесины сомнений не вызывала: по большому счету под ногами у нас было болото. Да, вот так. Обычно болота расположены в местах низменных, но иногда встречаются и такие, горные. Но о болоте стоит поговорить чуть позже, когда речь зайдет о курумниках. А пока вернемся к кедрам.
Результаты опытов заставили призадуматься. И раздумья были далеко не радужными. Версия трещала по швам.
Ведь что получается? Дрова дятловцы заготовить могли, не удаляясь от палатки на километры, а совершив относительно недалекую вылазку. Только вот топить такими дровами печку проблематично. Доводилось видеть, как ведет себя пропитанная влагой древесина в костре или печке: полено очень долго шипит, выпускает во стороны струйки пара, и лишь приличное время спустя подсыхает и неохотно вспыхивает. Если набить только влажными стволиками стланика печку, разжечь ее не получится.
Вывод простой и грустный: заготовка дров на склоне Мертвой горы смысла не имела.
* * *
Грустил я недолго. Подумал вот о чем: но ведь дятловцы собранное топливо в ход так и не пустили! Отправили двоих по дрова, поставили чурбак рядом с палаткой, чтобы порубить на нем принесенные стволики на порционные куски, помещающиеся в печку. Положили зажженный фонарик на скат палатки, чтобы работал как маяк, не позволил лесорубам заблудиться, промахнуться при возвращении мимо бивака.
