Мамы Клер нигде не было видно, но дверь в отцовский кабинет — который был спальней Шейна в Стеклянном Доме — была открыта. Клер бросилась к ней и остановилась в проеме. Ее мать стояла на коленях. Ее отец лежал на ковре, он казался маленьким, слабым и хрупким, и она почувствовала, как абсолютный ужас пронзает ее словно молния. Ее колени подогнулись, и она почувствовала, как руки Шейна смыкаются вокруг ее плеч.
— Мама? — Спросила она слабым, дрожащим голосом. Потом она сглотнула, собралась, и поспешила преодолеть последние несколько шагов, чтобы упасть рядом с ее родителями.
Ее мама прижимала свою руку к шее ее отца, нащупывая пульс, но поскольку ее рука сильно дрожала, Клер была уверена, что она не смогла бы сказать, даже если бы она его нащупала. Она посмотрела жалобно на Шейна, который кивнул в ответ и опустился на одно колено рядом с ее мамой.
— Позвольте мне, — сказал он, и мягко отвел ее мамы, чтобы нащупать пульс его собственными недрожащими пальцами. Казалось, прошла целая вечность, но наконец, он кивнул. — Он в порядке. Он дышит. Я думаю, что он просто потерял сознание.
Мама Клер плакала, но Клер подумала, что она, вероятно, даже не осознавала, что делала это. У нее было замороженное, непроницаемое выражение, Клер подумала, что это было страшнее, чем ее крик.
— Сп-спасибо, Шейн. Я не думаю, что мы должны его двигать.
— Мы должны перевернуть его, — сказал Шейн. — Чтобы он пришел в себя.
Мама Клер с удивлением посмотрела на него, как если бы она размышляла, как именно он всё это узнал. Клер знала, слишком хорошо. Он приходил домой и находил своих родителей без сознания очень часто в то кошмарное время, когда они уехали, сбежали от Морганвилля и воспоминаний. Проверить пульс и дыхание, убедиться, что они не подавились рвотой — это были обычные вещи, что ему приходилось делать.
Шейн перевернул отца на спину и разместил его поудобней, насколько это было возможно, затем снова сел и сказал:
— Лучше вызвать «скорую». Вы, наверное, хотите, чтобы его положили в больницу, так?
Миссис Денверс?
Она моргнула и медленно кивнула, затем встала, и воспользовалась телефоном на рабочем столе, чтобы позвонить в 911. Пока она звонила, Клер смотрела на все еще бледное лицо ее отца. Он выглядел ужасно. Теперь, когда адреналин от шока спадал, слезы грозили утопить ее, а она не хотела плакать, не могла плакать, не сейчас.
Ее маме нужно, чтобы она была сильной.
Ее отец открыл глаза. Зрачки выглядели огромными, но затем они уменьшились до нормального размера. Его открытые глаза, на самом деле, не позволили ей почувствовать себя гораздо лучше, потому что он смотрел на них, словно они были чужими.
Даже Клер.
Когда он попытался сесть, Шейн положил большую руку на плечо и сказал: — Сэр, вам лучше оставаться там до тех пор, пока не приедет «скорая», хорошо? Просто отдохните. Вы помните, что произошло?
Ее папа очень медленно моргнул, и сосредоточился на лице Шейна.
— Я вас знаю? — Спросил он. Он казался… сбитым с толку. К горлу Клер подступил тяжелый и горячий ком, и она снова едва сдержала слезы.
— Да, сэр, я Шейн, парень Клер. Мы на прошлой неделе разговаривали о вашей дочери.
Клер посмотрела на Шейна, потому что она впервые слышала о каких-либо разговорах. Не то, чтобы это было плохо, но она не могла поверить, что он пошел и поговорил с ее отцом без нее. Что за… старомодные традиции.
— О, — сказал папа, и, повернув голову, взглянул на Клер. — Ты слишком молода, чтобы встречаться, Клер. Ты должна, по крайней мере, подождать пару лет.
Это было… бессмыслицей. И странно. Она моргнула и сказала:
— Ладно, папа, не… Мы поговорим об этом позже, хорошо?
Время реагирования скорой помощи в Морганвилле было быстрым — в конце концов, это был не большой город — так что Клер не удивилась, услышав поблизости сирены.
— Ты поправишься, папочка, — сказала она, взяла его руку в свои. — С тобой всё будет хорошо.
Он попытался улыбнуться.
— Я должен, не так ли? Я должен увидеть, как ты пойдешь в колледж.
— Но… — Но, я учусь в колледже. Нет, она, должно быть, неправильно его поняла. Он вероятно, подразумевал, что он хотел бы увидеть, как она закончит колледж. Потому что в противном случае, какой во всем этом смысл? В любом случае, наверное, для него сейчас было нормальным находиться в некотором замешательстве. Он потерял сознание, и это произошло почти наверняка из-за его сердца; она знала, что врачи полечат его какое-то время. Может быть, на этот раз они смогли бы это исправить.
— Я люблю тебя, детка, — сказал он. — Я очень сильно люблю тебя и твою маму, вы ведь это знаете, правда?
Он положил руку ей на щеку, и, наконец, слезы просто полились горячим потоком по ее лицу. Она положила свои пальцы поверх его.
— Я знаю, — прошептала она. — Не уходи, папа.
Сирены скорой помощи теперь были слышны громче, прямо перед домом, и мама Клер снова опустилась рядом с Шейном, прикоснулась к его плечу, и сказала:
— Ты не мог бы их впустить, милый?
Через секунду он ушел, громко топая по лестнице, помчался к двери. Казалось, что прошло совсем немного времени, прежде чем Клер услышала грохот металла и тяжелые шаги, а затем комнату заполнили два огромных санитара, мужчина и женщина, которые отодвинули ее и ее маму, так, чтобы они смогли выложить все свои сумки.
Клер попятилась к стене, и теперь, когда ей нечего было делать, ее начало трясти, будто она могла развалиться на части. Ее мама обняла ее, и они ждали. Шейн остался в коридоре, наблюдая. Когда Клер вытерла глаза и посмотрела в его сторону, он произнес, «Держись там».
Она слабо улыбнулась. Медики разговаривали с ее отцом, затем разговаривали друг с другом, и, наконец, женщина встала и подошла к Клер и ее маме.
— Хорошо, похоже, что он стабилен прямо сейчас, но мы должны доставить его в больницу.
Мне нужно, чтобы кто-то приехал заполнить документы.
— Я… Я возьму свою сумочку, — пробормотала мама Клер. Мужчина-санитар усадил ее отца, и измерял его давление. Шейн отошел в сторону, когда мама пошла за своими вещами, а потом вошёл и встал рядом с Клэр. Он взял её руку и крепко сжал.
— Видишь, он в порядке, — сказал Шейн. — Может быть, он просто потерял сознание.
Повезло, что он не ударился головой.
— Повезло, — прошептала Клер. Она не чувствовала везения. Совсем. Прямо сейчас, ей хотелось… выругаться.
Как они помогли ей папой в ожидании каталку, он оглянулся, и она испытала облегчение, когда он сказал:
— Шейн. Спасибо, что был здесь с моими девочками.
— Нет проблем, — сказал Шейн. — Поправляйтесь, сэр.
