Игорь наблюдал в окно, как гроб с телом загрузили в автобус, туда же сели немногочисленные провожающие. Заглядывать в текстовый файл необходимости не было, Игорь и так прекрасно помнил дату смерти Антонины Семеновны. Реальная дата смерти полностью совпадала с датой, предложенной программой. Компьютер он решил не включать. Пораньше лег спать, но так и не уснул до утра. Он думал о бабке Тоне и соседе Федьке. А еще о своей всемогущей программе. Конечно, все могло быть простым совпадением. А могло и… От одной мысли, что это он, вводя данные людей в программу, обрекал их на скорую смерть, Игорь почувствовал возбуждение, очень близкое к сексуальному. Под утро, довольный собой и программой, Игорь уснул.
Проснулся он от «Похоронного марша» Шопена. Игорь встал, протер глаза и посмотрел на монитор. «Your Death» предлагала ввести новое имя. Игорь улыбнулся.
– Не сейчас, дружок.
Парень посмотрел на циферблат наручных часов. Улыбка тут же исчезла с лица.
– Черт!
Он проспал. Уже третий раз за этот месяц. Игорь забегал по квартире, словно таракан под нависшей над ним тапкой. Сегодня эта самая тапка может размазать его, причем с удовольствием. Олег Андреевич, начальник отдела обслуживания торговых точек, был на лет пять моложе Игоря. Хамоватый ублюдок, возомнивший себя царем и богом над людьми, ну или всемогущей «тапкой» над тараканами, коими Олег считал всех своих подчиненных.
Игорь запрыгнул в джинсы, влез в свитер. На ходу обулся, схватил ветровку и тут вдруг вспомнил о компьютере. Подошел и выключил. Игорь задумался. Вчера он не включал его! Если самопроизвольный запуск программы хоть как-то можно было объяснить, то…
«Да черт с ним! – он махнул рукой. – Поломка компьютера это не самое плохое, что может произойти сегодня».
Игорь выбежал из квартиры, едва не забыв запереть дверь. Через час с небольшим он шагал по отполированному кафельному полу к кабинету, на двери которого висела табличка с цифрой пять. Помещение, в которое он попадал каждое утро, представляло собой комнату размерами с футбольное поле, разделенную перегородками. Этакий улей для рабочих пчел. Каждая пчела залетала в ячейку. Игорь «впорхнул» в свою, разделся и быстро включил компьютер.
Может, пронесет?
– Яковлев, ко мне, – услышал Игорь голос начальника-трутня.
Не пронесло.
У себя в ячейке, раза в четыре большей, чем у подчиненных, Олег Андреевич сел за стол, Игорю даже не предложил.
– Ну что, Яковлев, будем прощаться. – Он не спрашивал.
– Олег Андреевич… – попытался оправдаться Игорь.
– Я тебе больше скажу: я тебя не вижу в нашей фирме. Ни монтажником, ни даже курьером.
Игорь понял, что это конец. С наступлением кризиса увольнения в их фирме стали обычным делом, но он почему-то думал, что его это не коснется. Коснулось. В отделе осталось три с половиной монтажника, а этот придурок, отрывающий задницу от кресла только для того, чтобы пролежни не образовались, разбрасывается ценными кадрами. То, что он один из ценных, Игорь знал наверняка. И только исключительно поэтому он выбрал тактику нападения вместо защиты.
– Это кто решил?! – заорал Игорь. – Ты, что ли, слизняк малолетний?!
Яковлев в свои двадцать пять был убежден, что пятилетняя разница в возрасте давала ему право называть двадцатилетнего начальника молокососом.
– Послушай… – начал Олег, но Яковлев его перебил:
– Это ты послушай! Что ты можешь знать?! Ты до сих пор думаешь, что электричество в доме вырабатывает счетчик в щитке! И ты мне говоришь: видишь ты меня или нет?! И где это видано, чтобы увольняли за опоздание на… – он посмотрел на часы над головой начальника. – … на четыре часа?!
Олег даже не удивился. Он улыбнулся, достал из стола какие-то бумаги и подвинул их к Игорю.
– Вот, просмотри. Особое внимание обрати на пункт 7.8.
Игорь обратил. Это был договор о приеме на работу, подписанный им лично. Пункт 7.8 данного договора гласил, что «сотрудника, отсутствующего на рабочем месте более двух часов без уважительной причины (уважительной причиной являются: больничный лист, повестка в суд и свидетельство о смерти), надлежит уволить по статье…». Игорь глазам своим не верил. Он подписал эту хренотень, не прочитав ни строчки, поэтому подводный камень под номером 7.8 не сильно удивил его. Игоря поразила одна из уважительных причин, в частности свидетельство о смерти. Смерть! Death! Your Death!
Игорь положил бумаги на стол и тихо сказал:
– Сегодня я узнаю дату твоей смерти.
Игорь даже не удивился «Похоронному маршу», зазвучавшему, едва он переступил порог. Компьютер снова был включен, и на мониторе танцующий скелет предлагал узнать дату смерти.
– О, да. Конечно, дружок.
И он ввел: Серов Олег Андреевич, пол – мужской…
Олег Андреевич Серов погиб через два дня. На выходные он поехал на дачу. Взрыв газового баллона буквально снес его избушку, оставшуюся от деда.
В понедельник Игорь как ни в чем не бывало вышел на работу. Он очень надеялся, что Серов в пятницу не успел дать ход его увольнению. К полудню коллеги начали обсуждать смерть начальника. Игорь прислушивался к мнениям людей из «ячеек», но был уверен: смерть заносчивого молокососа – дело его рук. Обычно Игорь не любил понедельники, но сегодняшний радовал его.
Вечером, довольный собой, удачным днем и еще много чем, Игорь вернулся домой. Поужинал, посмотрел телевизор и лег спать. К компьютеру он не подходил ни в понедельник, ни в последующие три дня. Он работал, смотрел телевизор и ложился спать. С его лица не сходила блаженная улыбка. Игорь чувствовал себя всемогущим.
Марш заиграл тридцатого марта в шесть утра. Игорь подумал, что это будильник на мобильном. Попытался его выключить, но потом перевел свое внимание на монитор. Таблички в руках скелета-танцора изменились. В правой руке он держал «Enter Product key», а в левой «Exit». Внизу появилась еще одна новая надпись: «Acquire a legal copy!»
Знание английского языка Игоря было на уровне hi-bye, но все же он понял, о чем здесь идет речь. Скелет предлагал ему выйти либо ввести ключ, а вот нижняя надпись – купить лицензию. Ключа у него не было, да и покупать он пока ничего не собирался, поэтому Игорь нажал кнопку «Exit». Некоторое время ничего не происходило. Игорь встал и прошел на кухню. Сварил кофе и вернулся в комнату с чашечкой ароматного напитка.
«Введите данные».
Яковлев не понял, что произошло, но, похоже, программа разрешила ему узнать еще о чьей-нибудь смерти. Он подумал и начал писать в графе «Фамилия».
Г, р, е, к, о, в.
Собака этого недоноска постоянно гадила в лифте. А человек, сделавший замечание, мог нарваться на кулак подонка.
Игорь ввел фамилию и посмотрел на монитор. Ему вдруг стало холодно, будто он сидел в пахнущем плесенью склепе. В графе «Фамилия» значилось: Яковлев.
Черт! Каким образом?!
Он попытался удалить буквы из белого окошка, но безрезультатно. Игорь перевел курсор на графу «Имя» и начал вдавливать клавиши с простыми буквами. Пять букв. «С», «Е», «М», «Е» и «Н». Но вместо них он прочитал: Игорь.
Он оцепенел. Когда в графе «Отчество» начали появляться буквы, Игорь резко отдернул руки. Литеры появлялись сами собой, в конечном итоге образуя определенные слова и даты, так хорошо знакомые Игорю. Программа заполняла сама себя, ставила галочки, вводила диагнозы и даты.
На последней странице, будто издеваясь, программа замерла на графе: «Хотите узнать дату вашей смерти?» Игорь закрыл глаза и замотал головой. Он не хотел! Очень не хотел. Через минуту все закончилось. Компьютер выключился, а Игорь встал, прошел к дивану и лег. Он не знал, как он умрет – свалится ли ему на голову плита перекрытия, захлебнется ли он в унитазе… Да мало ли еще как – смерть очень изобретательна, но Игорь знал одно.
Он знал, что умрет точно в предсказанную дату.
Юра просто ахнул, когда увидел ее. Высокая, стройная. Он, открыв рот, разглядывал девушку. Она сделала вид, что не заметила его, задрала свой хорошенький нос и прошла мимо.
«Ох, как бы я сейчас тебя…» – как-то вдруг вырвалось у Юрки. Нет, не вслух. Хоть это-то он мог контролировать. Вот руки в переполненном транспорте Юрка не мог удержать при себе. Он прокрадывался к хорошенькой девушке и становился сзади нее. Всегда можно сослаться на давку, ведь правда?
Кто-то обзывал его извращенцем, а кто-то спокойно доезжал до своей станции и, не оглядываясь, выходил. Вот так и жили руки. Язык же был пока ему подвластен. Сказать такое вслух Юрка просто не посмел бы.
«Эх, как бы я тебя сейчас трахнул!»
«А в чем, собственно, дело?» – нежный женский голосок зазвенел у него в ушах. Юрка повернулся и посмотрел вслед девушке, которой и были адресованы его извращенные мысленные послания. Ее обтянутые джинсами ягодицы двигались в такт движению.
«Неужели это она сказала?» У Юрки дух захватило, словно он взметнулся ввысь на качелях.
«Вот дурашка! Конечно же, я! Ну давай же! Долго ты еще будешь стоять и пялиться на мою задницу? Сорвал бы с меня джинсы и…»
