— Прекрати сейчас же.
— Он знал тебя.
— Хватит повторять!
— Твой отец знал тебя, — почти кричал Рэт.
— Тогда почему я была ему не нужна? — завопила она в ответ.
Рэт вздрогнул.
— Нужна. Он присматривал за тобой. Всю жизнь был рядом.
Бэт обхватила себя за плечи и зажмурилась. Трудно поверить, что она вновь готова наступить на старые грабли.
— Эй, посмотри на меня. Пожалуйста.
Она открыла глаза.
— Дай руку, — сказал он. — Дай ее мне.
Не дождавшись ответа, он приложил ее ладонь к груди, туда, где билось сердце.
— Клянусь честью. Я не солгал тебе.
И замер, дав ей время изучить выражение его лица.
Так это правда?
— Он любил тебя, Бэт.
Не верю. Не верю. Не…
— Тогда почему он не пришел за мной? — прошептала она.
— Он надеялся, что тебе не придется узнать о нем. Что ты не столкнешься с миром, в котором он жил. — Взгляд Рэта ни на секунду не отрывался от ее лица. — И вот его время кончилось.
Повисла долгая пауза.
— Кем был мой отец? — выдохнула она.
— Он был таким же, как я.
Его рот приоткрылся.
Клыки. Оттуда торчали клыки.
Затылок свело от ужаса, но она быстро опомнилась.
— Ты, ублюдок!
— Бэт, выслушай меня…
— Хочешь сказать, что ты вампир?
Она подскочила к нему и заколотила кулаками в грудь.
— Ты грязный ублюдок! Ты полоумный… ублюдок! Если хочешь потешить свои больные фантазии, ищи себе другую партнершу… или партнера…
— Но твой отец…
Она ударила его наотмашь по лицу.
— Не начинай! Даже и не пытайся.
Ладонь горела, и она прижала ее к животу. Хотелось зарыдать в голос. Потому что ей было больно. Потому что она пыталась сделать больно ему, но, похоже, безуспешно.
— Боже, я ведь почти поверила, поверила, — стонала она. — Но тебе захотелось шагнуть дальше и оскалить эти чертовы накладные зубы.
— Они настоящие. Вглядись.
В комнате стало светлее, как будто невидимая рука зажгла новые свечи.
Воздух судорожно вырвался из легких. Привычная опора ускользала из-под ног. Основные законы менялись. Ее медленно засасывало в новое измерение.
Бэт бросилась к выходу.
Рэт уже стоял у дверей, и она клонилась, как бы моля оставить ее в покое.
— Не подходи!
Бэт навалилась на дверную ручку всем телом, но та даже не шевельнулась.
Паника вспыхнула, как бензин, и разнеслась по жилам.
— Бэт…
— Выпусти меня!
Ручка больно врезалась в ладонь.
Каменная тяжесть легла плечо.
— Не трогай меня!
Она отпрыгнула в дальний угол комнаты. Рэт не спускал с нее глаз, медленно, неумолимо приближаясь.
— Я помогу тебе.
— Оставь меня в покое!
Проскочив у него под рукой, она снова бросилась к выходу, но не успела подбежать к двери, как та распахнулась настежь.
Как если бы он открыл ее усилием воли.
В ужасе она оглянулась.
— Этого не бывает!
Рванув вверх по лестнице, она задержалась лишь на минуту, чтобы открыть потайной замок на картине. Это стоило ей сломанного ногтя, но в конце концов она выбралась наружу. Пулей пролетела кабинет и выскочила из дома…
Рэт встретил ее на лужайке.
Бэт резко затормозила.
Ужас наполнил ее до краев, страх и недоверие сжали сердце в тиски. Накатило безумие.
— Нет! — Она сорвалась с места и помчалась от него, не разбирая дороги.
Чувствуя, что он преследует ее, прибавила скорости. Она бежала, пока не начала задыхаться. От перенапряжения потемнело в глазах, мышцы ног свело судорогой. Силы подходили к концу, а он не отставал ни на шаг.
Судорожно всхлипывая, Бэт повалилась на траву.
Свернувшись в клубок, как будто защищаясь от ударов, она зарыдала.
Когда сильные руки подняли ее с земли, она уже не сопротивлялась.
Что толку? Если это сон, она в конце концов проснется. А если правда…
Ему придется рассказать не только о жизни отца, но и еще о многом, многом другом.
Пока Рэт нес ее вниз, в комнату, Бэт захлестывали волны страха и смятения. Уложив ее в свою кровать, он набросил сверху покрывало. Потом отошел в сторонку и уселся на диван.
Она немного повозилась и затихла.
— Я жду, когда этот сон кончится. Зазвонит будильник, и я проснусь. — Ее голос неожиданно осип. — Но этого ведь не случится?
Он покачал головой.
— Неужели они существуют? На самом деле… — Она откашлялась. — Вампиры?
— Мы просто другой биологический вид.
— Кровожадные убийцы.
— Скорее — истребляемое меньшинство. Поэтому твой отец и надеялся, что превращение обойдет тебя стороной.
— Превращение?
Он мрачно кивнул.
— О боже! — Она зажала ладонью рот, опасаясь, что ее вырвет. — Только не говори мне, что я стану…
Взрыв паники заполнил всю комнату, обдав ее ледяной волной. Эта боль начинала всерьез беспокоить Рэта. Пора что-то делать. Увы, но сострадание — не его профиль.
Сразиться ради нее?
Но с кем? С правдой, которая причиняет боль? Правда не враг, она просто есть, и с этим нужно смириться.
Рэт встал и подошел к кровати. Увидев, что она не отпрянула, он присел. Слезы на ее щеках пахли весенним дождем.
— Что со мной будет? — полным отчаяния голосом прошептала она.
Похоже, она обращалась к Богу, но Рэт ответил ей за Него:
— Момент твоего превращения вот-вот наступит. Обычно он настигает нас в двадцать пять лет. Я научу тебя, как о себе позаботиться. Покажу, что делать.
— Боже милосердный…
— Когда все закончится, ты захочешь пить.
Она задохнулась и подскочила.
— Я не буду никого убивать!
— Ну да. Тебе понадобится кровь вампира, мужчины. И все.
— И все? — В ее голосе не было жизни.
— Мы не охотимся на людей. Это все бабушкины сказки.
— Ты никогда не нападал на… человека?
— Для того, чтобы питаться, — нет, — уклончиво ответил он. — Некоторые вампиры иногда пробуют, но это не придает сил. Чтобы нормально жить, мы кормимся от собственной расы.
— В твоих устах это звучит так естественно…
— Так оно и есть.
Она замолчала — и вдруг ее осенило:
— Ты позволишь мне…
— Да, ты будешь пить мою кровь. Когда придет время.
Она прикусила руку, борясь с приступом тошноты.
— Бэт, я знаю, как это тяжело…
— Ты не знаешь.
— Знаю, потому что мне тоже пришлось пройти через это.
Она посмотрела на него.
— Тебе тоже как снег на голову обрушилось известие о том, что ты вампир?
Это было не обвинение. Скорее, она надеялась найти товарища по несчастью. Какого угодно.
— Я знал, кем были мои родители, — сказал он. — Но они были мертвы к тому времени, когда пришло время моего превращения. Я остался в одиночестве. Не знал, чего ожидать. Поэтому твое смятение мне знакомо.
