— Теперь, когда Тед ушел, тебе не помешает пара рук. «И когда Мак умер». — Я утратила интерес к поддразниванию старого гремлина.
— Отлично, Зи. Если будешь с ней беседовать, можешь передать, что ее сын может у меня подрабатывать. Я предложу ему место Теда. Полагаю, ты уже отремонтировал ее машину?
— Ja, — ответил он. — Но тебе придется самой говорить с женщиной, если завтра я тебе не понадоблюсь. Сегодня у нее рабочий день.
— Ты мне не понадобишься. Завтра Благодарение. Мастерская будет закрыта, — если ты не забудешь поставить в окно объявление об этом.
— Никаких проблем. — Он поколебался. — Возможно, у меня есть для тебя ниточка к Джесси. Я уже собирался сам тебе звонить. Одна из местных других, которая еще не открылась, сказала мне, что может помочь, но не станет ничего сообщать мне, пока я не поговорю с тобой.
«Еще не открылась» — значит, либо Серые Повелители еще ее не заметили, либо она относится к числу самых ужасных или могучих других.
На этот раз рыкнул Адам. Таковы недостатки беседы по телефону в присутствии вервольфов. Когда я сама подслушиваю, меня это почему-то не беспокоит. — Мы примерно в часе от города, — известила я Зи. — Можешь назначить встречу сегодня на вечер в месте по выбору?
— Хорошо, — буркнул он и повесил трубку.
— Все слышали? — спросила я.
— Адам не может идти, — решительно заявил Сэмюэль. — Адам, ты сам это знаешь.
Адам вздохнул.
— Хорошо. Я даже согласен, что не в состоянии сам о себе позаботиться, но я хочу, чтобы Мерси была со мной. Мы можем позвать Даррила и…
Сэмюэль поднял руку.
— Мерси, что заставило тебя отвезти Адама в Монтану, вместо того чтобы позвать на помощь стаю?
— Это было глупо, — ответила я.
— Может быть, но все равно расскажи нам.
— Я решила связаться с Даррилом и неожиданно ощутила беспокойство. Вспомнила отрывок разговора Даррила с Беном в тот вечер ранее, но когда думаю об этом сейчас, мне это кажется неважным.
— Что нужно было от меня Бену и Даррилу? — осведомился Адам спокойным голосом: так он говорит, когда пытается убедить, что не сердится.
— Я могу сама о себе позаботиться, Адам. Я вынесла мусор и наткнулась на них. Даррил попросил Бена оставить меня в покое. Он произнес: «Не сейчас». И мне показалось, он знает: что-то должно произойти.
— Сначала ты почувствовала беспокойство, — спросил Сэмюэль, — потом придумала эту глупую причину?
— Да.
Я ощутила, как вспыхнуло мое лицо.
— А что ты сейчас чувствуешь относительно его стаи?
Я открыла рот и снова закрыла. Потом выпалила:
— Черт побери. Что-то не так. Не думаю, что Адам должен появляться в стае, пока не сможет защититься.
Сэмюэль откинулся в кресле с легкой самодовольной улыбкой.
— В чем дело? — поинтересовалась я.
— Ты что-то заметила, — ответил Адам. — Запахи или что-то еще в моем доме заставили тебя предположить, что кто-то из стаи с этим связан. Инстинкты. — Он говорил мрачно. — Мне кажется странным, что они появились сразу, как только ушли мои волки.
Я покачала головой.
— Послушайте, я ничего не знаю.
— Мы не собираемся никого убивать, — заявил Сэмюэль. — Во всяком случае не на основе твоих инстинктов — но разве вредно проявить осторожность? Позвони еще раз своему другу. Мы займемся его информацией завтра, когда Адам сможет достаточно себя контролировать.
— Нет, — сказал Адам.
— Будь я проклята, если послушаюсь. — Я не собиралась спорить с Адамом. — Чем быстрее мы найдем Джесси, тем лучше.
— Я не могу быть в двух местах одновременно, — объяснил свою позицию Сэмюэль. — И не позволю тебе одной идти бог знает куда и вести переговоры бог знает с кем.
— Мы должны начать поиски Джесси.
— Моя дочь на первом месте, — вторил мне Адам. Сэмюэль повернулся и посмотрел на него.
— У тебя в стае есть волк-доминант, которому ты доверяешь? Кто-то не в очереди на пост лидера?
— Уоррен, — одновременно произнесли мы с Адамом. Уоррен — мой любимец в стае Адама и единственный волк, чьего общества я ищу. Я познакомилась с ним сразу после переезда из Монтаны. Я тогда даже не знала, что в Тройном городе есть стая.
После отъезды из Монтаны я не сталкивалась с вервольфами и уж точно не ожидала встретить одного, работающего в ночную смену в местном магазинчике «Стоп энд Роб»[Буквально «Остановись и ограбь». Так называются небольшие магазинчики, обычно при автозаправках, торгующие самым необходимым. Их часто грабят. — Прим. перев.]. Он настороженно взглянул на меня, но в магазине были другие покупатели, поэтому он взял у меня деньги, не сказав ни слова. А я с кивком и улыбкой взяла сдачу.
После этого мы в основном игнорировали друг друга, пока однажды вечером в магазине не появилась женщина со свежим синяком под глазом. Она платила за бензин, который накачивал ее муж. Она дала Уоррену деньги, потом крепче взяла за руку мальчика, с которым пришла, и спросила, не может ли выйти через другую дверь.
Уоррен мягко улыбнулся и провел двух испуганных людей в небольшую контору в задней части магазина, которой раньше я не замечала. Меня он попросил последить за прилавком, а сам вышел и недолго поговорил с мужчиной у насоса. А когда вернулся, принес для женщины двести долларов, а ее муж умчался со скоростью, указывающей на то, что он в ужасе.
Мы с Уорреном оставались с этой избитой парой, пока за новыми клиентами не прибыла управляющая местным убежищем для женщин. Когда они уехали, я повернулась к Уоррену и наконец представилась.
Уоррен — то, что называется «хороший парень», герой.
И еще он был одиноким волком. Ему потребовалось немало времени, чтобы начать доверять мне и объяснить почему. Возможно, в другую эпоху и в другой стране не имело бы значения, что он гей. Но большинство волков, обладающих властью в США, родились тогда, когда гомосексуализм предавался анафеме, а в некоторых местах даже наказывался смертью.
Один из моих профессоров рассказывал мне, что последним официальным актом, который отказалась подписать королева Виктория, был закон, объявлявший нелегальными однополые браки. Я бы лучше думала о ней, если бы не причина, по которой королева это сделала: она считала, что женщины на такое не способны. Парламент переписал закон, сделав его распространяющимся только на мужчин, и она его подписала. Королева Виктория не была поклонником просвещения и свободы нравов. Как я уже отмечала, волчьи стаи тоже.
Безусловно, Уоррен не мог жить в тесном соседстве с другими вервольфами. Как продемонстрировали Адам и Сэмюэль всего несколько часов назад, вервольфы очень остро ощущают сексуальное возбуждение. Они воспринимают не только запах, но и повышение температуры, и учащение сердечного ритма. Сексуальное возбуждение вервольфа будит боевые инстинкты во всех окружающих самцах.
