Любовь ответила не сразу. Сначала она окатила своё разгорячённое тело холодной водой и только потом заговорила:
– Такой подонок как раз и превратил меня в шлюху и наркоманку.
– Очень печально, – посочувствовал Эдуард.
Больше не было вопросов и ответов. Молчаливые паузы после сексуального акта возникали четырежды, а затем всё кончилось. Эдуард расстался с бывшей возлюбленной холодно. Приятные воспоминания прошлых лет стёрлись, исчезли из памяти навсегда. После короткого распоряжения сутенёра Люба покинула номер.
Бывшей недотроге с потухшим взглядом вскоре предстоит встреча с очередными клиентами.
"Вот уж правда – каждому своё", – подумал Эдуард и направился к бассейну.
Напоследок захотелось немного искупаться. Смыть с себя невидимый налёт, оставленный от встречи с развратной женщиной. Вскоре к нему присоединился сидевший до этого в парной Василий.
– Эдик, ты когда уезжаешь? – спросил друг детства.
– С-сегодня в пять, – отозвался Эдуард.
– Перед отъездом загляни к дяде Толе. Мужик спивается по полной программе. Может, ты на него как-нибудь повлияешь?
"Ещё один незнакомый субъект", – про себя сказал Эдуард, а вслух заявил: – М-может, в-вместе к нему с-сходим?
– Лучше зайди один, – как-то грустно предложил Василий.
Через некоторое время раздался звонок в номер, возвестивший о том, что отдых следует закончить. После бани друзья тронулись сначала за пивом (пиво в бане Эдуарду не нравилось), а потом уже у подъезда дома Василия оживлённо попрощавшись и разошлись. Василий отправился извиняться к бесцеремонно выгнанной вчера подруге. Эдуард же подошёл к подъезду, где находилась его бывшая квартира.
Где-то тут жил и дядя Толя. Только вот кто он такой, и где именно живёт, Эдуард упорно не мог вспомнить. Постояв немного в раздумье, он решил возвращаться в гостиницу. Не будет же он стучаться в первую попавшуюся квартиру и спрашивать о некоем дяде Толе. А самое главное – ему было всё равно. Но не успел Эдуард на сто метров отойти от подъезда, как со скамейки напротив дома его окликнул мужичок бомжеватого вида.
– Эдик, ты ли это? Сколько лет, сколько зим! – раздался хриплый прокуренный голос.
Эдуард с нескрываемым омерзением посмотрел на мужичка. Красное морщинистое лицо со шрамом на подбородке расплылось в улыбке. Одет он был соответствующе: когда-то белая футболка потемнела, грязные спортивные штаны совсем сносились, на ногах были одеты расползающиеся по швам кеды. Эдуард отвёл взгляд от этого жалкого зрелища. Он собирался уже продолжить свой путь, когда к нему снова обратились:
– Земляк, ты что, не узнал? Я же Анатолий. Неужели так сильно постарел? Может, я и не в лучшем виде, но всё-таки бывшего соседа не признать – это уж чересчур.
Иди сюда! – бомжеватого вида тип махнул рукой, якобы приглашая на огонёк.
– Привет, дядя Толь, ты сильно изменился, – подошедший Эдуард пребывал в некотором замешательстве.
– Садись рядом, не бойся, я пока не кусаюсь, – Анатолий хлопнул рукой по скамейке рядом с собой.
От мужика шёл запах немытого тела и перегара, вперемешку с луком. Эдуард, превозмогая омерзение, присел, однако дистанция между ними сохранилась. Дядя Толя понял, в чём дело, и с грустью заявил:
– Третью неделю горячей воды нет. Никак не помоюсь. Хотя, чего уж там, угости старика, плохо мне. Могу помереть с похмелья.
– У меня скоро поезд, я немного тороплюсь, – Эдуарду не хотелось тратить деньги и время на этого субъекта.
– Брось, Эдик, может, я и дерьмо, но, по крайней мере, много лет дружил с твоей матерью. От бутылки водки не разоришься, а мне, поверь, есть что тебе ещё рассказать. Твоя мама унесла в могилу один секрет, и я могу тебе его раскрыть.
Только пойми, – без спиртного про некоторые вещи молчат.
Эдуард, пересилив себя, сходил в ближайший магазин и принёс самую дешёвую водку и самую нехитрую закуску. От предложения поддержать компанию отказался – ему не терпелось услышать неведомую тайну. Но пришлось немного подождать. Лишь когда бутылка опустела наполовину, Анатолий наконец заговорил:
– Понимаешь, жизнь странная штука. Обычно, когда женщина беременеет, у неё всегда заметен живот, а вот в случае с твоей матерью, такого не наблюдалось.
Ребёнок появился очень неожиданно. Для всех, кто знал твою маму, появление младенца оказалось шоком. Она никому не говорила о беременности, никто даже не догадывался. Муж оставил её одну с ребёнком на руках. Сейчас он уже умер, так что и не думай его найти. Ты спросишь, в чём же подвох? Дело в том, что перед тем, как расстаться, у твоих родителей состоялся серьёзный скандал. Я случайно оказался рядом и слышал многое. Не подумай, что подслушивал, просто стечение обстоятельств. Оказывается, какая-то бомжиха продала ребёнка твоей матери за символическую цену. Я это слышал своими ушами, дальше делай выводы сам.
– Врёшь, старая гнида, – Эдуард вскипел от нахлынувшей злости.
– Чтоб мне провалиться, вот тебе крест, – дядя Толя трижды перекрестился.
– Больше ты ничего не слышал? – с издевкой поинтересовался Эдуард.
– Они со злости много друг другу наговорили. Но у меня до сих пор в голове сидит фраза твоей матери: "Я его купила у алкашки за червонец, и теперь он мой сын", – Анатолий допил остатки спиртного.
– Какого чёрта ты раньше не рассказал? – Эдуард еле сдерживал гнев.
– Не было подходящего момента, чтоб рассказать. Поскольку сейчас её нет в живых, она меня не осудит.
– Паскуда. Ты за бутылку и родину продашь. Дерьмо собачье. Надеюсь, об этом больше никто не знает? – Эдуарду хотелось пустую бутылку обрушить ему на голову.
– Никто не знает. Ей Богу, – запричитал мужик.
– Ещё кому-нибудь ляпнешь, убью. А если ты мне всё наврал, то смерть тебе покажется игрушкой по сравнению с тем, что тебя ожидает, – с этими словами Эдуард оставил насмерть перепуганного бывшего соседа.
"Странно, от кого это могло бы быть?" – мысленно задал себе Эдуард вопрос, глядя на конверт. На нём отсутствовал какой-либо адрес. Такая анонимность настораживала и одновременно пугала. Со слов напарника, у которого он принял смену, письмо на работу доставил подросток. Мальчишка назвал имя и фамилию получателя, то есть Эдуарда. Отсутствие надписей на конверте также насторожила коллегу. На вопросы паренёк отвечать отказался и поспешил скрыться. Напарник предупредил, что внутри может быть всякое вплоть до биологической или химической заразы. Следовало быть начеку.
Эдуард вскрыл конверт. Кроме листка бумаги с напечатанным текстом ничего не было.
Правда, не исключался и тот факт, что сама бумага содержала в себе какой-то вред.
