Ознакомительная версия.
Оливия обвила руками шею Бронвин и заворковала:
— Ты меня спасла, ты меня спасла!
Они обнялись, а у меня к горлу подступил комок.
— Но опасность еще не миновала, — напомнила нам Бронвин. — Нам по-прежнему предстоит доплыть до берега, и, если мы не хотим угодить в еще худшую переделку, необходимо сделать это до наступления темноты.
* * *
Шторм немного притих, и нас уже не швыряло по волнам. Но мы окончательно выбились из сил, и, даже если бы воцарился полный штиль, нам не удалось бы поднять весла из воды. Мы до сих пор не преодолели и половины пути, но собственные руки казались мне налитыми свинцом, а ладони беспощадно жгло, будто огнем. Кроме этого, от беспрестанной качки меня мутило, и, судя по зеленоватому цвету окружающих меня лиц, в этом я был не одинок.
— Давайте немного отдохнем, — бодрым голосом предложила Эмма. — А пока туман не рассеялся, можем вычерпать из лодок воду…
— Такой туман совершенно непредсказуем, — перебил ее Енох. — Он может не рассеяться и за несколько дней. Через пару-тройку часов стемнеет, и тогда нам останется надеяться только на то, что мы сможем продержаться до утра и твари нас не обнаружат. Всю ночь мы будем совершенно беззащитны.
— К тому же у нас нет воды, — вставил Хью.
— И еды, — добавил Миллард.
Оливия подняла вверх обе руки и произнесла:
— Я знаю, где она!
— Где что? — удивилась Эмма.
— Земля. Я ее видела, когда летала там, наверху.
Оливия объяснила, что поднялась над туманом и совершенно отчетливо увидела берег.
— Что нам с этого толку? — пробормотал Енох. — С тех пор как мы тебя опустили, нас развернуло не меньше полудюжины раз.
— Тогда отпустите меня наверх еще раз.
— Ты уверена? — забеспокоилась Эмма. — Это опасно. Что, если тебя подхватит ветром или веревка лопнет?
— Отпустите меня наверх, — с каменным лицом повторила Оливия.
— Когда на нее находит такое, спорить бесполезно, — вздохнула Эмма. — Разматывай веревку, Бронвин.
— Ты самая храбрая маленькая девочка из всех, кого я знаю, — сообщила Оливии Бронвин, прежде чем приняться за работу.
Она вытащила якорь из воды и положила его в нашу лодку. Это позволило нам связать между собой две уцелевшие шлюпки, чтобы их снова не разбросали волны. Затем она начала осторожно разматывать веревку, и Оливия поднялась в небо над туманом.
Воцарилась странная тишина. Мы все сидели совершенно неподвижно, запрокинув головы и глядя на уходящую в облака веревку в ожидании знака с неба.
Первым не выдержал Енох.
— Ну что там? — нетерпеливо окликнул он Оливию.
— Я ее вижу! — послышался в ответ голосок, еле слышный за шумом волн. — Она прямо перед нами!
— Меня устраивает! — буркнула Бронвин.
Пока мы все обессиленно сидели на скамьях, обхватив руками пустые животы, она перебралась в переднюю лодку, села на весла и принялась грести, руководствуясь доносящимся сверху голоском Оливии, невидимого ангела, парящего в небе над нашими головами.
— Левее… еще левее… нет, это чересчур!
Вот так мы медленно продвигались к берегу в сопровождении длинных серых щупалец тумана, похожих на призрачные пальцы руки гигантского привидения, пытающейся увлечь нас обратно.
Казалось, остров тоже не хочет с нами расставаться.
Наша двойная лодка остановилась, заскрежетав днищем по каменистой отмели. Мы выбрались на берег, когда солнце потускнело, скрывшись за плотной завесой туч на горизонте. До наступления темноты оставалось, наверное, не больше часа. Пляж представлял собой каменистую полоску суши, сплошь покрытую грязными лохмотьями морских водорослей, но в моих глазах он был прекрасен — гораздо прекраснее любого из белоснежных песчаных пляжей Флориды. Он был нашим спасением. Что видели, озираясь вокруг, все остальные, я и представить себе не мог. Большинство из них никогда не покидали Кэрнхолм. Их изумлял как незнакомый пейзаж, так и тот факт, что они все еще живы, хотя никто не знал, как этим чудом распорядиться.
Мы брели по берегу на ватных, подгибающихся от усталости ногах. Фиона зачерпнула пригоршню скользкой гальки и сунула камешки в рот, как будто стремясь задействовать все пять органов чувств и с их помощью убедиться в том, что все это не сон. Именно так чувствовал себя первое время и я, очутившись во временной петле мисс Сапсан. Еще никогда я до такой степени не сомневался в том, что мои глаза меня не обманывают. Бронвин со стоном опустилась на камни. Она была так измучена, что у нее не было сил даже говорить. Вокруг нее тут же поднялась суета. Дети окружили ее и начали благодарить за все, что она для них сделала. Но во всем этом ощущалась какая-то неловкость. Наш долг перед ней был так велик, что слово «спасибо» на его фоне выглядело маленьким и ничтожным. Она попыталась отмахнуться от нашей благодарности, но так устала, что лишь с трудом шевельнула рукой. Тем временем мальчишки сматывали веревку, опуская на землю Оливию.
— Да ты совсем посинела! — воскликнула Эмма, когда Оливия вынырнула из тумана.
Она подпрыгнула, спеша сгрести девчушку в объятия. Оливия вымокла до нитки и так замерзла, что у нее зуб на зуб не попадал. А у нас не было не то что одеял, но даже клочка сухой одежды, в которую ее можно было бы переодеть. Поэтому Эмма начала водить своими вечно горячими ладонями вокруг тела Оливии и постепенно уняла ее дрожь. Затем она отправила Фиону и Горация собирать щепки и плáвник для костра. Ожидая их возвращения, мы столпились вокруг лодок, пытаясь определить, что из вещей, захваченных из дома, нам удалось сохранить, но, к своему унынию, обнаружили, что почти все опустилось на дно моря.
Что у нас осталось, так это одежда, которая была на нас, немного еды в ржавых жестянках и квадратный чемодан Бронвин, размерами напоминающий небольшой танк и, похоже, столь же несокрушимый, а в придачу еще и непотопляемый. Впрочем, он был до неправдоподобия тяжел, и никто, кроме самой Бронвин, не сумел бы даже оторвать его от земли. Мы расстегнули металлические замки в надежде обнаружить что-то полезное, а еще лучше — съедобное. Все, что предстало нашему взгляду, это трехтомный сборник рассказов под названием «Истории о странном и неизведанном», насквозь пропитавшийся морской водой, и красивый коврик для ванной с вышитыми на нем буквами АЛС,инициалами мисс Сапсан.
Ознакомительная версия.
