– Эли? – прошептала она. Ни звука в ответ. – Спенсер?
Оставшиеся в амбаре Ханна и Эмили протирали глаза.
– Мне приснился самый странный сон, – сказала Эмили. – То есть, наверное, это был сон. Просто все произошло так быстро. Элисон упала в глубокий колодец, и там были какие-то гигантские растения.
– Мне тоже это приснилось! – воскликнула Ханна.
– Ты серьезно? – спросила Эмили.
Ханна кивнула:
– Вроде бы да. Там, в колодце, было какое-то высокое растение. И, кажется, я видела Элисон. Возможно, лишь ее тень, но определенно я видела ее.
– Ничего себе, – прошептала Эмили. Они замерли, глядя друг на друга широко раскрытыми глазами.
– Девчонки? – Ария зашла в дверь. Она выглядела очень бледной.
– Ты в порядке? – спросила Эмили.
– Где Элисон? – Ария наморщила лоб. – И Спенсер?
– Мы не знаем, – сказала Ханна.
И тут вбежала Спенсер. От неожиданности все аж подпрыгнули.
– Что? – спросила она.
– Где Эли? – тихо спросила Ханна.
– Я не знаю, – прошептала Спенсер. – Я думала… я не знаю.
Девушки замолчали. Тишину нарушали лишь звуки скребущихся по стеклу веток. И казалось, будто кто-то царапает тарелку длинными ногтями.
– Пожалуй, я пойду домой, – сказала Эмили.
* * *
Но и к утру Элисон не объявилась.
Девушки созвонились, только теперь это был телефонный разговор вчетвером, а не впятером, как обычно.
– Вы думаете, она обиделась на нас? – спросила Ханна. – Она весь вечер была какая-то странная.
– Наверное, она у Кейти, – сказала Спенсер. Кейти была одной из подружек Эли по хоккейной команде.
– А может, она у Тиффани – той, что из спортивного лагеря? – предположила Ария.
– Я уверена, что она где-то развлекается, – тихо произнесла Эмили.
Все они по очереди получили звонки от миссис ДиЛаурентис, которая тоже разыскивала Эли. Поначалу девушки дружно прикрывали подругу. Это было неписаное правило: они выгораживали Эмили, когда та нарушила комендантский час, установленный родителями, и прокралась домой после одиннадцати вечера; они состряпали алиби для Спенсер, которая одолжила у Мелиссы дафлкот[7] от Ральфа Лорена и по рассеянности забыла его в электричке СЕПТА[8]; да мало ли было таких случаев. Но после разговора с миссис ДиЛаурентис у каждой из них остался неприятный осадок, и в душе зрело тяжелое чувство. Что-то явно было не так.
После обеда миссис ДиЛаурентис позвонила снова, теперь уже в панике. К вечеру родители Элисон обратились в полицию, и на следующее утро аккуратную лужайку перед их домом заполонили полицейские автомобили и фургоны новостных агентств. Для местного телеканала это был информационный повод, сравнимый с эротическим сном: красивая девушка из богатой семьи бесследно пропала в одном из самых безопасных и респектабельных городов страны.
Ханна позвонила Эмили после просмотра первого вечернего репортажа об исчезновении Эли.
– Тебя сегодня допрашивала полиция?
– Да, – прошептала Эмили.
– Меня тоже. Ты ведь не рассказала им… – Она выдержала паузу. – О том, что случилось с Дженной? Надеюсь, нет?
– Нет! – ахнула Эмили. – Но почему ты вдруг вспомнила? Думаешь, они что-то знают?
– Нет… вряд ли, – прошептала Ханна после паузы. – Мы единственные, кто знает. Мы четверо… и Элисон.
Полиция действительно опрашивала девушек – как и практически всех жителей Роузвуда, начиная с тренера по гимнастике, у которого занималась Эли во втором классе, и заканчивая парнем, который однажды продал ей пачку «Мальборо» в гастрономе «Вава». Это было лето перед восьмым классом, когда девчонкам следовало флиртовать с взрослыми парнями на вечеринках у бассейна, уминать кукурузу в початках на заднем дворе, днями напролет заниматься шопингом в молле «Кинг Джеймс». Вместо этого они рыдали в одиночку под балдахинами своих кроватей или тупо таращились на увешанные фотографиями стены. Спенсер с головой ушла в генеральную уборку, мысленно пытаясь разобраться, из-за чего, собственно, они с Эли повздорили, и вспоминая то, что знала об Эли только она и больше никто. Ханна часами сидела на полу в своей спальне, пряча под матрасом пустые пакетики из-под чипсов. Эмили все никак не могла забыть то письмо, которое она послала Эли незадолго до ее исчезновения. Получила ли его Эли? Ария сидела за письменным столом со своей Хрюшей. Постепенно девочки стали созваниваться все реже. Всех четверых преследовали одни и те же мысли, но им больше нечего было сказать друг другу.
Лето плавно перешло в учебный год, который сменился очередным летом. И опять без Эли. Полиция продолжала поиски, но уже без прежнего рвения. Пресса и телевидение потеряли интерес к этому делу, переключившись на тройное убийство в одном из центральных городов. Даже ДиЛаурентисы переехали из Роузвуда спустя почти два с половиной года после того, как пропала Элисон. Что же до Спенсер, Арии, Эмили и Ханны, то и в них что-то изменилось. Теперь, когда они проходили мимо бывшего дома Эли, душа не разрывалась от боли и немого крика. Теперь они испытывали совсем другое чувство.
Облегчение.
Да, конечно, Элисон была Элисон. Она была жилеткой, в которую можно было поплакаться; только ее можно было попросить позвонить объекту твоей страсти, чтобы выяснить, как он к тебе относится; и за ней оставалось последнее слово в споре о том, насколько огромной выглядит твоя задница в новых джинсах. Но девчонки и боялись ее. Эли знала о них больше, чем кто-либо другой, в том числе и то дурное, что им самим хотелось бы похоронить, как труп. Мысль о том, что Эли, возможно, нет в живых, была ужасна и отвратительна, но… если Эли действительно была мертва, их секретам ничто не угрожало.
И так оно и было. Во всяком случае, на протяжении трех лет.
1. Апельсины, персики и лайм – господи, спасай!
– Кто-то наконец купил дом ДиЛаурентисов, – сказала мама Эмили Филдс. Была суббота, и миссис Филдс, водрузив на нос бифокальные очки, разбиралась со счетами за кухонным столом.
Эмили почувствовала, как ванильная кола, которую она пила, ударила в нос пузырьками.
– Кажется, туда въехала девушка твоего возраста, – продолжала миссис Филдс. – Я как раз собиралась занести ей сегодня эту корзину. Может, ты вместо меня сходишь? – Она показала на упакованного в целлофан монстра на кухонном островке.
– О боже, мама, нет, – застонала Эмили. В прошлом году мама Эмили, учительница начальной школы, вышла на пенсию и с тех пор стала неофициальным агентом «Велкам Вагон»[9] Роузвуда, штат Пенсильвания. Она собирала всякую всячину – сухофрукты, какие-то резиновые уплотнители для банок, керамических цыплят (мама Эмили была помешана на цыплятах), путеводители по местным гостиницам и кучу другого барахла, – и упаковывала все это в большую плетеную корзину, которую вручала новоселам. Она была типичной провинциальной домохозяйкой, только без внедорожника. Миссис Филдс считала, что эти показушные вездеходы только бензин жрут, поэтому предпочитала «ах-какой-практичный» универсал «Вольво».
