Я беспомощно наблюдал, как гигантский пес-монстр — мой гигантский пес-монстр — встал на задние лапы. Уперся передними в мистера Дженкса. Лизнул директора в лицо. Положил лапы ему на плечи, оставляя на костюме большие грязные следы.
Лицо мистера Дженкса побагровело.
— Арти, — очень тихо произнес он. — Это твоя собака?
Мистер Дженкс стоял неподвижно. Его лицо было багровым, а по всей поверхности костюма виднелись черные отпечатки собачьих лап. В руке он держал безвольно свисающий оторванный карман пиджака.
Ваузер бешено махал желтым лохматым хвостом. Думаю, в этот момент он улыбался всей своей мордой. Впрочем, с собаками это бывает сложно определить.
Но мой пес явно был очень доволен собой.
— Я… я думаю, он пошел за мной, — пролепетал я.
Мистер Дженкс, казалось, вовсе не злился на меня. На его лицо быстро вернулась прежняя улыбка.
— Наверно, учуял мою кошку, — сказал директор. Он запихнул оторванный кусок ткани в карман брюк.
Был ли я готов провалиться сквозь землю от стыда? А как вы думаете!
Вы спросите, были ли у Ваузера блохи? О, да. Мне захотелось с головой нырнуть в глубокую лужу и никогда из нее не выныривать.
Я схватил пса за кожаный ошейник.
— Я отведу его домой, — сказал я директору.
— Не стоит, — ответил мистер Дженкс. — Ты ведь не хочешь опоздать в свой первый день?
Он нагнулся и потрепал Ваузера под подбородком, а затем крепко взял пса за ошейник.
— Кто-нибудь из твоих родителей дома? — спросил директор.
— Мама, — ответил я.
— Тогда я позвоню ей и попрошу забрать собаку, — сказал мистер Дженкс.
Ваузер лизнул директора в руку, обслюнявив тому все запястье.
— Беги скорее в класс, Арти. Я позабочусь о твоей собаке.
Мне не хотелось, чтобы он передумал, и я быстро направился в главный коридор.
Здание Ардмора было раз в десять больше моей прежней школы. Коридор, казалось, тянулся на много километров, а по обе его стороны стояли бесчисленные ряды серых шкафчиков. Этот коридор был таким длинным, что я не мог разглядеть, где он заканчивался. Можно было подумать, что в другом штате!
Высокий стеклянный шкаф со школьными наградами был доверху забит серебряными кубками за спортивные достижения. На знаке внутри было написано: «Вперед, выдры!»
Через весь коридор тянулась широкая бело-красная лента. На ней красовались блестящие ноты и надпись: «В школе Ардмор твоя жизнь зазвучит по-новому!»
Холл был забит школьниками. Их взгляды были устремлены к длинным листам, висевшим на желтой кафельной стене. На листах были напечатаны фамилии учеников и списки классов. Школьники пихались и расталкивали друг друга локтями, чтобы узнать, кто в каком классе.
Я надел на плечо рюкзак и двинулся прямо в гущу толпы. Голова нестерпимо чесалась. Недолго думая, я запустил пальцы в волосы. Рука тут же стала липкой.
Я уставился в бесконечный коридор. Дверь за дверью, длинные ряды классов и каких-то других комнат.
Где у них номера? Может, разные классы на разных этажах? Как я найду здесь спортивный зал, столовую или хотя бы туалет?
Эти вопросы мучают всех, кто переходит в новую школу. Мне было особенно тяжело, потому что я никого здесь не знал.
Но я и не подозревал, что через пару минут меня уже ждало новое знакомство. И мой первый враг.
— Эй, кирпич! Брик!
Высокий и худой паренек с лохматыми светлыми волосами заорал мне прямо в ухо. Я отпрянул. Белобрысый отпихнул меня, пробираясь к крупному парню в красно-белом свитере футболиста. На груди и спине свитера красовалась большая цифра 1.
— Эй, Брик! Ты в классе Макви? — крикнул белобрысый.
Тот, которого звали Бриком, обернулся. Всем видом этот парень действительно напоминал кирпич: его фигура была большой, твердой и немного квадратной. У него была толстая шея и широкие плечи футболиста.
А еще — волнистые темные волосы, карие глаза и добрая улыбка.
— Привет, Кирпич! — крикнул другой парень. — Мы с тобой в одном классе! У Фрили!
Брик и второй парень соприкоснулись кулаками в воздухе. Тут же в воздух взметнулись другие кулаки. Похоже, все хотели поздороваться с этим Бриком.
Он выглядел симпатичным. И явно пользовался большой популярностью.
Мне не было видно, в каком я классе, и я попытался протиснуться к листкам.
Брик развернулся и пошел прочь вместе с белобрысым парнем. Я споткнулся о чью-то ногу, чуть не упал и приземлился прямо на ногу Брику.
— Эй! Ты чего?! — тот вскрикнул от боли.
Брик поднял на меня глаза. Его добрая улыбка тут же испарилась.
— Парень, ты еще тяжелее, чем кажешься, — сказал он, хромая.
— И-извини, — пролепетал я.
Белобрысый парень уставился на мои штаны.
— Ты что, дотерпеть не мог?
Я услышал, как другие ребята засмеялись, и почувствовал, как заливаюсь краской.
Я легко краснею. Как и все в моей семье. Это ужасно неловко. Но что тут поделаешь?
Брик и другие ребята пошли по коридору к своим классам.
— Ты бы лучше извинился перед Кирпичом, — послышался чей-то голос возле меня.
Я обернулся и увидел девочку в ярко-желтой блузке и короткой коричневой юбке.
У нее были прямые черные волосы до плеч и большие серо-зеленые глаза.
Она была просто красоткой. Как модели или девушки из телевизора — ну, вы поняли.
— Прости, что ты сказала? — переспросил я.
— Скажи Брику, что ты не нарочно, — повторила она. — Он же главный в нашей школе!
— Главный?
Мой мозг просто кипел. Я не мог выговорить ни слова. Мне никогда не приходилось даже стоять рядом с такой красивой девчонкой!
— Ну, он квотербек, играет за команду юниоров всего штата! — сказала девочка. — И к тому же отличный парень. И очень умный. Все его обожают.
Я открыл рот, но из него вырвались странные звуки. Что-то вроде кудахтанья.
— Как тебя зовут? — с трудом выдавил я.
Девочка изящным движением откинула назад свои блестящие черные волосы.
— Шелли.
Я моргнул.
— Шелли, это что, сокращенно от Шелдона?
— Нет! От Мишель, — ответила она и сузила глаза, словно думала про себя: «Откуда ты такой вообще свалился?»
Я хотел спросить, в каком она классе, но не успел. Раздался чей-то крик — и в дверь стремительно влетел тот самый бейсбольный мяч.
Я поймал его обеими руками.
Я не собирался его ловить. Я даже не думал об этом. И я плохо ловлю. И вообще не дружу со спортом.
Хотя… я неплохо играю в волейбол. Потому что там не надо много бегать. В общем, я поймал мяч. Раздалось несколько ободряющих криков, это не могло меня не обрадовать.
