Затем они вылезли из оврага. Вот они в машине. Вот собираются войти в темный вестибюль отеля.
Стакан был пуст. Ларри взял его и прошел в кухню. На этот раз он не стал утруждать себя добавлением сока в водку. Он чувствовал себя прекрасно, не спеша возвращаясь к своему компьютеру. Сделал глоток, набил трубку и зажег ее. Посмотрел на последнее предложение на экране.
«Бок о бок мы остановились у порога и шагнули в черный зев отеля».
Ухмыльнувшись, Ларри тряхнул головой.
— Этими ошибками займемся позже, — пробормотал он.
Попыхивая трубкой, он проверил клавиатуру, чтобы убедиться, что все в порядке, и продолжал.
Ларри писал, отхлебывая потихоньку водку и куря свою трубку.
Вдруг чубук трубки каким-то образом скользнул между зубов, вересковая чашечка перевернулась, пепел высыпался ему на свитер и на колени. Угольки, к счастью, не выпали. Ларри стряхнул с одежды серый пепел, отложил трубку в сторону и отхлебнул еще глоток водки.
Когда он посмотрел на экран, то обнаружил, что в глазах двоится.
— На сегодня достаточно, — пробормотал он.
Однако, приложив немного усилий, Ларри смог сконцентрировать взгляд и прочитать написанное.
«Уберри руки ссс этой палки!»
«Пит мгновенно отпусттиль кол. — Все, все. Господи! Не стреляй».
Ларри пробормотал:
— Ну и дерьмо.
Сосредоточив все свое внимание, понимая, что может много потерять, если что — нибудь перепутает, Ларри выполнил обычную процедуру вывода компьютера. Вынул дискеты, отключил машину.
— Лучше пить хорошее выдержанное вино, — пробормотал он.
Ларри проснулся, но никак не мог себя заставить открыть глаза. У него было такое ощущение, что по затылку ему хорошо стукнули чем-то тяжелым. Сухой язык присох к небу. Он дрожал от холода, а постель была словно бетонная. Пытаясь освободить свой язык, он потянулся за одеялом. Ларри обнаружил одеяло где-то у пояса и натянул его повыше. Это помогло, но не намного. Холод шел снизу.
«Я действительно лежу на бетоне!»
Ларри с трудом открыл глаза.
Хотя свет был слабым, он понял, что уже наступил день и осознал, где он находится.
В своем гараже.
Внезапно сердце заколотилось, отдаваясь острой болью в затылке и в голове.
Он лежал на боку, гроб был так близко, что до него можно было дотронуться.
«О, Боже милостивый!»
Отвернувшись от гроба, Ларри с трудом поднялся. От боли в голове на глаза навернулись слезы. Пошатнувшись, Ларри оступился, и босой ступней скользнул по луже блевотины. Она вытекла из — под него. Ларри голым задом шлепнулся на бетонный пол гаража.
Сидя так, он обхватил голову обеими руками, и попытался, моргая, снять пелену с глаз.
Он обнаружил, что совершенно раздет.
Ларри увидел, что на полу у гроба валяется одеяло, это которым он укрывался. И это было то самое старое коричневое одеяло, лежавшее на трупе.
«Оно было на мне! Дотрагивалось до меня!»
Ларри застонал. Зажав рот рукой, осмотрел себя. На коже ничего не было.
«А чего Ты ждал? — подумал он. — Вшей?»
— Господи, — сказал он писклявым девчоночьим голосом.
Ларри вытянул свою левую ногу из лужи и поднялся.
Высохший труп по — прежнему лежал в гробу, с колом в груди. Слава Богу.
По крайней мере, он не вытащил кол.
А что он сделал? Как вообще он оказался здесь?
Этого он не помнил. Но знал, что надо выбраться отсюда. Знал, что надо принять душ, и побыстрее, чтобы избавиться от ужасного ощущения, оставленного одеялом.
Левая нога была выпачкана блевотиной. Чтобы не наследить, Ларри поскакал через захламленный гараж на одной ноге, пока не добрался до боковой двери. Она была открыта. От солнечного света глазам стало больно. Зажмурившись, он оперся о дверной косяк. Было прохладно, и Ларри догадался, что еще раннее утро. Наверное, часов семь.
А какой день? Он попытался сосредоточиться. Он так нагрузился в субботу вечером. Значит, сейчас воскресенье.
«Хорошо, если это так, — подумал Ларри. — Джина и Лейн не вернутся домой до вечера.
А что, если они приехали домой пораньше?
А что, если сегодня понедельник?»
«Чушь, — решил он. — У тебя и так достаточно проблем, чтобы изобретать новые. Если бы они были дома, то уже нашли бы меня.
Нагишом в гараже с этим чертовым трупом.
Может, это… Не думать об этом. Ничего не произошло».
Двор был обнесен забором, и, по крайней мере, он был один.
Ларри поскакал по дорожке. Добравшись до лужайки, он вытер ступню о влажную траву. Между пальцами еще оставалась грязь. Ларри подошел к садовому крану, открыл его и промыл струей ступню.
Затем он торопливо прошел по подъездной аллее и попал в кухню через стеклянную раздвижную дверь. В доме было тихо, лишь мягко гудел холодильник.
По дороге в ванную осталась дорожка из травинок, осыпавшихся с его ноги. Надо будет все это, но потом.
Ему много придется убирать.
Но потом.
«Это одеяло. Оно было на мне.
Но у него две стороны, — уговаривал он себя. — Пятьдесят на пятьдесят, что сторона, которая дотрагивалась до трупа, была сверху.
Но пятьдесят на пятьдесят, что нет.
Если я снял с нее одеяло…
Дотрагивался я до нее?»
В ужасе от этой мысли, он посмотрел на свои трясущиеся руки.
«Я не мог этого сделать.
Откуда ты знаешь?
Боже! Я мог сделать все, что угодно».
Пошатываясь, Ларри вошел в ванную комнату, захлопнув двери дотащился до ванной. Опустившись на колени, он потянулся и повернул ручки кранов. Полилась вода. Ларри подставил под струю руки.
«Все запахи Аравии»…
— Я не дотрагивался до нее, — сказал он. — Плохо, что я пользовался этим одеялом.
Ларри нажал на кнопку, чтобы включить душ, затем забрался в ванну и задвинул за собой стеклянную дверь. Струйки горячей воды застучали по его макаке, потекли по телу, снимая озноб, расслабляя напряженные мускулы. Перестав дрожать, он намылился. Смыв мыльную пену, намылился еще раз и снова все смыл, прежде чем мыть шампунем волосы.
Когда он вышел из ванной, то почувствовал себя гораздо лучше.
Если бы только он мог вспомнить, что произошло.
А, может, лучше не надо?
В спальне он нашел валявшуюся на полу одежду. Его сторона кровати была разобрана, подушка смята, простыня сбита.
«Значит, ты все — таки ложился спать вчерашней ночью, — сказал себе Ларри. — Но потом ты встал снова и пошел в гараж. Должно быть, решил взглянуть на труп. Бог знает, зачем.
Должна была быть причина.
А что, если она заставила тебя сделать это?»
— Ужасно, — прошептал Ларри.
