Глава 22. Старая знакомая
А наш дружок-то на всю голову больной! – констатировал Иван, глядя на старушку и мужчину, которые, повинуясь извращенным фантазиям маньяка, слились в жуткой пародии на половой акт.
– С чего вы взяли Иван Александрович, что наша бабуля не водила с этим орлом тесной дружбы? Возможно, Учитель просто застал их за плотскими утехами и, как истинный блюститель нравов нашего города, посчитал нужным вмешаться и прервать эту позорную связь, – эксперт-криминалист осматривал комнату в поисках новых предметов, по которым можно было бы пройтись кисточкой. – И, как мы видим, прервал-таки…
Капитан Артем Божко, присев на корточки, достал из нагрудного кармана пиджака убитого несколько визитных карточек и тряхнул своими золотистыми кудрями.
– Ого! Олег Владимирович Федорчук. Ничего не скажешь: покойник богатеньким был.
Платов присвистнул, рассматривая тисненые золотом буквы названия риэлтерской конторы. Он, с недавних пор тоже был начальником, целым капитаном, как любили выражаться в милицейских кругах. Имел, положенные по штату визитные карточки. Однако по сравнению с федорчуковскими они выглядели просто кусочками дешевого картона.
Божко уже набирал номер домашнего телефона покойного торговца недвижимостью.
– Здравствуйте! Мне Олега Владимировича. Ах, жена!
Иван перевел взгляд на заляпанную кровью и серой кашицей мозга ученическую тетрадь. Убийца тоже имел свою визитную карточку. Не такую богатую, как у его жертвы, но весьма броскую и красноречивую.
Капитан опустил трубку на аппарат.
– Я так и думал! Этот Федорчук двумя этажами выше живет. Жена ответила. Не желаете ли, Иван Саныч на риэлтершу посмотреть? Судя по голосу, дамочка молодая, сейчас уже вдова, а вы у нас холостяк. Может, что и склеится.
– Брось свои шуточки, Артем! – Платов двинулся вслед за капитаном к двери. – Подумай лучше о том, как газетчики тебя с головой в дерьмо окунать будут. Шестое убийство. Отпечатков хоть пруд пруди, а Учитель продолжает по Караваевску разгуливать. К тому же ты у нас тоже, вроде бы не замужем.
– Для того чтоб трахаться, жениться вовсе не обязательно. А насчет дерьма, это вы в самую точку, капитан, – Божко первым преодолел четыре лестничных пролета и позвонил в массивную, обитую дорогой кожей стальную дверь. – С головой. Только нам это не впервой. Учитель… Он уже не сможет остановиться, скоро совершит ошибку и окажется в психушке.
– Еще раз здравствуйте. Я так и не поняла, какие проблемы у Олега с милицией.
Платов был на целую голову ниже капитана, поэтому хозяйку квартиры увидел не сразу. Но голос… Голос вернул Ивана в прошлое. Он не мог ошибиться! Обладательница этого голоса ворвалась в жизнь Платова стремительной кометой и так же быстро сошла с его орбиты.
– Что же вы стали на пороге? – молодая женщина в расшитом драконами дорогом халате сделала гостеприимный жест рукой. – Проходите же!
Ее взгляд, который сначала скользнул по приземистой фигуре капитана без особого интереса, вдруг сделался удивленным.
– Иван?!
– Юлька!! Сизова!
Божко с растерянной улыбкой наблюдал за тем, как хозяйка роскошной квартиры одним прыжком повисла на шее Платова.
Первым пришел в себя Иван. Он осторожно убрал руки старой знакомой со своих плеч.
– Не до нежностей сейчас, Юля…
– Что-то случилось?
Платов кивнул Божко, словно только он мог решить все проблемы.
– Понимаете ли, – капитан поднял глаза к потолку. – Вы ведь жена Олега Владимировича Федорчука?
– Естественно! Я уже сказал об этом по телефону.
Иван почувствовал, что его окатила горячая волна обиды. Почему это естественно? Ничего, абсолютно ничего естественного в том, что девушка, которую он до сих пор любил, вышла замуж за другого, не было.
– Так что же все-таки случилось? – нетерпеливо топнула ногой Юлия. – Может, хватит кота за хвост тянуть?
– Судя по всему, госпожа Федорчук, – Иван перехватил инициативу у Божко и со злорадным наслаждением выделил два последних слова. – Ваш муж убит в квартире старушки, двумя этажами ниже. Интересно, что он там делал?
– Олег? Убит?! Допрыгался все-таки!
К изумлению милиционеров женщина расхохоталась. Она рухнула в кресло, прижала ладони к лицу и смеялась так, что тряслись плечи.
– Не стой, как столб, Артем! – Платов быстро сообразил, что к чему. – Не видишь разве, что у нее истерика? Быстро воды!
Иван не ошибся: смех Юли сменился всхлипываниями, которые вскоре переросли в рыдания. Она сделала глоток воды из принесенного капитаном стакана.
– Это точно Олег? Я могу его видеть?
– Вам придется это сделать, – заверил Божко.
– И все-таки, Юля, на кой черт твой благоверный поперся к старушке? Довольно странный круг общения для богатого бизнесмена. Он что: шефствовал над бабкой, как тимуровец?
Юля вскочила с кресла и рывком закатала шелковый рукав халата.
– Ага! Шефствовал! Такие, как он только над собой любимым шефствуют! Деньги Клавдия Семеновна ему давала и за водкой бегала!
– Не врубаюсь, – Платов взглянул на Божко и понял, что тот тоже очень далек от того, чтобы врубиться в ситуацию. – У него, что денег на водку не хватало?
Юля ткнула пальцем в лиловый кровоподтек на сгибе своего локтя.
– Что тут врубаться? Алкоголик мой Олежка! Был… Не меньше раза в месяц на неделю в запой уходил. Но бабок своих вонючих жалел. В банке их держал, а чтобы не спустить больше, чем надо по пьяне, у соседки на опохмелку брал. Потом, когда в чувство приходил, возвращал, конечно. Меня тоже пытался в «Гастроном» отправлять, но не на ту напал!
– Значит и сегодня утром, Олег Владимирович пошел к Клавдии Семеновне? – блеснул догадливостью Божко.
– Ну, да! – всхлипнула Юлия, отхлебнув воды. – Всю ночь квасил. Бахнет стакан, поспит и все заново. Утром на меня набросился, денег просил, потом вышел…
– Не в добрый час он к соседке пришел, – покачал головой Платов. – Нарвался, так сказать на неприятности. Сможешь сейчас мужа опознать, Юля?
– Почему нет? Я в полном порядке, – Сизова присела у трюмо и промокнула салфеткой растекшуюся тушь. – Опознаю. А еще, Ваня, мне поговорить с тобой надо.
– Конечно. Только чуть позже.
* * *
Свой дом Валька Кузьмичев не променял бы и на царские хоромы. Невзрачной избенки не было ни на одной из городских карт. При всем этом она существовала, была обитаема и отличалась выгодным местоположением.
Здесь имелось все, что требовалось Кузьмичеву по роду его занятий и жизненному размаху: стол, стул и кровать внутри и микроскопический, заросший высоким бурьяном приусадебный участок.
Начав разбирать велосипед на его стальные и алюминиевые косточки, Валя все еще находился под впечатлением встречи в подъезде. Перед глазами вновь вставала спина человека в синем комбинезоне, от которого пахло смертью. Воришка никак не мог отделаться от ощущения того, что тот видел и запомнил его. Руки Валентина начинали дрожать, и гаечный ключ упорно не желал выполнять свою функцию.
– У него что: глаза на затылке есть? – пробормотал Кузьмичев, пытаясь себя утешить.
Самообман чуточку помог. Работа, хоть и медленно, но начала продвигаться.
В четыре часа дня ворюга сложил дезинтегрированный велосипед в большой полотняный мешок и отправился к бойкому старичку Парфенычу, который торговал велозапчастями на рынке и по дешевке, скупал их у таких, как Кузьмичев.
– Еще не посадили? – вместо приветствия поинтересовался барыга.
– Если меня посадят, то весь твой бизнес накроется, – буркнул Валька, высыпая на землю запчасти. – А на пенсию, Парфеныч, ты ведь жить отвык!
Продавец и скупщик прекрасно знали о том, чего стоят оба, поэтому не старались подбирать выражения. Осыпая друг друга оскорблениями, они принялись торговаться, и через полчаса красный от гнева Кузьмичев сунул в карман своего ветхого пиджачка несколько купюр.
– Чтоб ты подавился, Парфеныч! Подохнешь скоро от жадности!
