— Не беспокойся. До рассвета не больше двух часов, и спать я не буду. Просто хочу побыть одна. Вряд ли тебе надо говорить, что это был худший день в моей жизни.
Я шагнула к кромке деревьев.
— Куда ты идешь? — крикнул мне вслед Менчерес.
— Когда вокруг шляется столько вампиров, трудно рассчитывать на одиночество. Я полагаю, ты считаешь это место безопасным, раз привез нас сюда. Поэтому намерена прогуляться.
За спиной раздался целый хор возражений. В ответ я подняла средний палец и пошла своей дорогой.
Сосны местами стояли почти вплотную друг к другу. Судя по следам на снегу, здесь был дом многих животных, но сейчас вокруг не оказалось ни души.
Я вспоминала нашу первую встречу о Кости. Как отражался свет в его волосах, пока он стоял, нагнувшись над столиком в клубе. Как он назвал меня обманщицей, когда желая соблазнить, я увезла его на берег озера. И еще как я очнулась, закованная в пещере, и Кости без умолку, словно Птичка Твити, надо мной насмехался. Я вспомнила его лицо, когда он впервые заметил сверкание моих глаз и понял, что я сказала правду в своем происхождении. И самодовольную усмешку на мое предложение сразиться насмерть. Наш первый поцелуй. Первый раз, когда мы занимались любовью. И улыбку, озарившую его лицо в ответ на мое признание в любви…
Я шла, не разбирая дороги, погруженная в свои мысли, и быстро очутилась в нескольких милях от дома. Увидев перед собой скалы, стала карабкаться наверх, неизвестно, зачем и почему. Судя по низко висящей луне до рассвета оставалось не больше сорока минут. Скоро приедут мама и Дениз. Я не хотела их видеть — и вообще никого!
Я поднималась минут двадцать, пока не нашла достаточно широкий выступ, чтобы присесть. От холода стала тереть ладони друг о друга, и мое внимание привлекла красная вспышка — обручальное кольцо, память о несостоявшейся свадьбе.
Я поднялась и взглянула за край обрыва: скалы внизу притягивали будто магнит, они казались совсем близкими и не пугали. Спустя мгновение мои глаза закрылись и я почувствовала, как делаю шаг вперед. За ним — другой…
— Тебе, наверное, тяжело.
При первых звуках голоса я открыла глаза. Футах тридцати внизу подо мной на кромке скалы сидел Влад.
— Да, мне тяжело, потому что мужчина, которого я люблю погиб. Как ты проницателен!
Влад поднялся:
— О, я не это имел в виду. Я говорил о том, что тебе трудно решиться выполнить задуманное. Мне не приходилось с этим бороться. После обращения в вампира я никогда не возвращался в человеческое состояние. А ты, просыпаясь каждое утро, обнаруживаешь, что ты. — человек. С этим сложно смириться.
О чем он, черт побери, бормочет?
— Влад, я сказала, что хочу остаться одна. Проваливай отсюда.
— Нет, Кэтрин, ты пришла сюда не ради этого.
— Не называй меня так, — бросила я по привычке, затем покачала головой.
Какая разница, как он меня называет? Он окинул меня презрительным взглядом:
— Почему? На краю обрыва стоит Кэтрин Кроуфилд, а не Кэт и не Рыжая Смерть. У Кэтрин нет никаких обязательств, она не чувствует ответственности и решила последовать за своим мужем в могилу. Ты выбрала свою человеческую; сущность. Это любопытно.
— Я не собиралась этого делать! — огрызнулась я, но тут же умолкла.
Разве? Я гуляла на пронизывающем ветру, карабкалась на скалы и стояла на краю обрыва с закрытыми глазами. Падение с такой высоты грозило разбитым черепом, и рядом не было ни вампиров, ни вурдалаков, которые могли бы меня вытащить. Кого я обманываю? Я знала, куда иду, покинув вертолет, хотя и не желаю признаваться.
Мысли заметались в моей голове. Ты можешь это сделать! Дон присмотрит за матерью, отряд прекрасно справится с операцией под руководством двух вампиров и вурдалака. Дениз и Рэнди… Сейчас никто не зависит от тебя, как после бегства от Кости. Ты можешь уйти к нему. Ты готова.
— Ты готова, Кэтрин? — издевательским тоном спросил Влад, снова произнося это имя и подслушав мои мысли.
— Пошел к черту, Дракула! — рявкнула я. — Неудивительно, что Кости тебя недолюбливал. Меня ты тоже злишь.
— Мы не питали друг к другу теплых чувств, но относились уважительно. А Кости хотел бы, чтобы ты это сделала? Или сам поступил бы так же в случае твоей смерти?
Нет!
Ответ пришел ко мне мгновенно, обдумывать его не пришлось. Я точно знала, как поступил бы Кости, окажись он в подобной ситуации. Если бы Макс меня убил, он был бы так же расстроен, как и я сейчас, но, будучи вампиром, не допустил бы мысли о самоубийстве. По крайней мере, не раньше, чем разыскал бы каждого, виновного в моей смерти, и не отплатил бы сполна. Лишь после этого он мог бы задуматься о своей смерти. Таковы вампиры.
Но Влад был прав. У меня имелось оправдание: я наполовину человек, могу отгородиться своей человеческой сущностью от остального мира и прыгнуть с обрыва прямо в руки Кости, поджидавшего меня по ту сторону. Вампирам такая роскошь недоступна. Если бы я была вампиром, мне не оставалось бы ничего другого, как спуститься со скалы и посвятить себя кровавой мести, невзирая на разбитое сердце. А если я — человек, могу себе позволить шагнуть в пропасть.
— Так кто же ты?
С шестнадцати лет, когда мать рассказала правду о моем отце, я мучилась этим вопросом. Стук сердца, казалось, опровергал все сомнения. Каждый вдох становился насмешкой над ними. Да, я во многом походила на человека, жаждала покоя и свободного падения в потусторонний мир, где меня ждал Кости. Господи, как же мне этого хотелось! Но я не совсем человек. Я никогда не была человеком в полной мере и не имела права притворяться им сейчас.
— Ну? — настойчиво подтолкнул меня Влад.
Я в последний раз, с сожалением посмотрела на каменистый склон, а потом встретила взгляд Влада.
— Я — вампир! — ответила я и отошла от края обрыва.
22
Менчерес не стал комментировать мое возвращение с Владом. Если он и догадывался о произошедшем, то держал это при себе. Приехали моя мать, Дениз и Аннет: спускаясь со скалы в лес, я видела, как кружил перед посадкой их самолет.
У самого дома я услышала пронзительный крик. Менчерес прикрыл глаза и покачал головой. Он стоял снаружи и ждал моего возвращения.
— Им только что сказали о гибели Криспина, — пояснил он.
— Ты хотел со мной поговорить?
Мой ровный голос его удивил.
— Я думал, ты сначала захочешь повидаться с матерью?
— Нет, давай поговорим сейчас.
Влад учтиво поклонился.
— Я вас оставлю для разговора наедине, — сказал он и ушел в дом.
Менчерес окинул меня оценивающим взглядом, и я ответила ему тем же. Ни один из нас не шелохнулся. Наконец он нарушил молчание:
— Я воспользовался своей силой, чтобы определить местонахождение тела Кости. На мгновение я его увидел: тело усохло до состояния истинной смерти и в груди торчит кинжал.
Этот образ взорвался в моем мозгу с силой артиллерийского снаряда. Чудом удалось не разразиться оглушительными воплями, как это только что сделала Аннет. Но с отчаяния я проткнула ногтями ладони.
— Тебе известно, где он?
Если уж я ничем не могу ему помочь, то хоть привезу его тело домой.
— Нет. Видение сразу исчезло. Я думаю, Патра использует заградительные заклинания. Она и раньше прибегала к их помощи, когда хотела от меня скрыться. Но я обязательно попытаюсь еще.
— Спасибо.
Это было первое искреннее одобрительное слово, сказанное мною в адрес Менчереса. Он не улыбнулся, но его лицо стало менее напряженным.
— Это мой долг, и я хочу попрощаться с Кости, как он того заслуживает.
Мы оба долго молчали. Затем Менчерес снова заговорил:
— Еще при жизни Кости оставил распоряжение, согласно которому все завещано тебе. Теперь ты — глава его рода. Я поклялся кровью в верности нашему с ним союзу и теперь присягну тебе.
Тугой комок поднялся к горлу, а потом рухнул вниз, потянув за собой все эмоции. Я не могла позволить никаких переживаний, только кивнула:
