прикусила губу, ломая голову в поисках ответа на загадку. – И ты знаешь, что ты мертва, полагаю? – От ее взгляда завяли бы любые цветы. – Точно. Ну конечно.
Я уперлась локтями в колени, размышляя.
– Она умна и талантлива. Тебе следует заручиться ее содействием, – услышала я слова женщины.
– К счастью, он тебя не слышит, – откликнулась я.
– Что? – вскинулся незнакомец.
Я проигнорировала его. Мне уже пришлось помогать одному опасному преступнику; и мне не хотелось связываться с человеком, который, наверное, в десять раз опаснее того типа, являясь при этом чрезвычайно могущественной магической персоной, не признающей чужих личных границ.
– Ты обращался за помощью к медиуму, специализирующемуся на вызове мертвых с той стороны?
– Разве это не то, чем ты занимаешься? – вмешалась женщина.
– Ну… да. Но твоя кожа не мертва, а я с таким не имела дела. Я имела в виду особу со всеми этими колокольчиками и свистками, которая может вложить в зов куда больше… энергии.
– Если мы не преодолеем свой страх, мы никогда не узнаем, что значит достичь истинного успеха, – сказала она.
Я приподняла брови:
– Я не боюсь. Я просто не знаю, с какой стороны вообще браться за что-то подобное.
– Тогда ты должна попробовать. – Она провела тыльной стороной ладони по щеке: изящный жест, говорящий о том, что она устала. – Мне нужно идти. Запас моей стойкости в этом мире невелик. Поторопись, пожалуйста. Мой сын страдал слишком долго. Он должен освободить меня, чтобы жить наконец спокойно своей жизнью. Помоги ему.
И этими словами ее фигура замерцала и исчезла.
– Это не нехватка энергии; ей просто неуютно так далеко от места ее неупокоя, – пробормотала я, по большей части для себя, и, выдохнув, погрузилась в размышления. Каким-то образом, даже не прося толком, она меня заарканила.
Нет. Не заарканила. Пыталась заарканить. Я сочувствовала ей, действительно сочувствовала. Но у меня ведь совершенно нет опыта в подобных вопросах, и я ничего не знаю о том, как вызвать шкуру оборотня. Да и… возможно ли это вообще?
Совершенно опустошенная, я откинулась на спинку стула, запоздало осознавая, что толпа, собравшаяся вокруг моего участка, сейчас отхлынула. Как будто кто-то отодвинул людей – и удерживал их на расстоянии.
Тогда-то я и увидела парней в строгих костюмах, стоящих «на страже» на границе пустого пространства. Похоже, у незнакомца имелась своя команда, и он, очевидно, не хотел, чтобы кто-нибудь услышал о его делах. Понятия не имею, как долго эти ребята торчали здесь.
– Так вот из-за чего это все, да? – пальцем я нарисовала в воздухе круг. – Преследование, проверки – ты пытался заполучить кого-то, кто поможет… определенной персоне… найти потерянную вещь, чтобы ты мог заниматься своими делами?
– Она ушла? – Черты его на миг исказила печаль, но потом лицо вновь стало каменным. И тело напряглось. – Она просила тебя о помощи?
Я позволила бровям вползти на лоб и солгала. Как вор.
– Нет. Нет. Не просила. Потому что у меня нет никакого опыта в подобных делах, и я ничем не могла бы помочь. Вот. – Я поднялась так быстро, что кровь не успела прилить к голове, и я слегка пошатнулась. – Идемте, дети. Собираемся.
Он встал, как развернувшаяся змея, плавно и грациозно. Рука его нырнула в карман, но прежде, чем я сказала ему, что платить не надо, он кивнул, развернулся – и, не сказав ни слова, двинулся сквозь толпу. Его люди последовали за ним: как хорошо отлаженная машина.
– Что за… – Дейзи вскочила. – Он что, просто ушел, не заплатив? – Она фыркнула и топнула ногой. – Ну и жмот! После всего, что ты сделала? – Она покачала головой. – Гад, лучше ему отдать нам наши деньги. Я буду колотить в его чертову дверь, если придется.
– Брось, – тихо сказала я, не обращая внимания на рванувшихся ко мне людей. Очевидно, незнакомец сам по себе был достопримечательностью, и теперь народ тоже захотел отметиться. Нет, спасибо. – Оставь его.
Я свернула свой коврик, чувствуя, как в глубине живота ворочается очень неприятное чувство.
– К сожалению, – пробормотала я, – сдается мне, что он еще вернется.
Киран едва мог говорить. Он дал другим, сильным Говорящим с Призраками в десять раз больше информации, чем он только что дал Алексис. Да что там, он вообще почти ничего не дал ей. И все же она отлично разобралась в ситуации.
Остальные пытались отправить его мать за Черту. Они трясли свои колокольчики и жгли свои свечи, а в итоге он получал лишь их соболезнования. Они не могли изгнать духа, который не хотел уходить.
Алексис даже не пыталась. Она выслушала проблему – непосредственно из первоисточника, и немедленно попыталась ее решить. В животе Кирана взрывались фейерверки.
– Она честна, – сказал нагнавший хозяина Зорн, озвучивая мысль Кирана. Они шагали по тротуару к дальней стоянке. Люди, узнавая Кирана в лицо, останавливались поглазеть. – У меня были подозрения, но…
– Мои люди весь вечер проверяли ее. И уходили в полном восхищении. – Киран покачал головой, вскинул руку – и упавший с небес туман закружил по улице, возводя толстую белую стену.
Водители ударили по тормозам, машины с визгом останавливались. А Киран перешел дорогу перед самыми их носами и снова взмахнул рукой, рассеивая атмосферное явление.
– Я в полном восхищении. – Он ступил на край противоположного тротуара. – Позаботьтесь о том, чтобы она благополучно добралась домой.
– Этим занимается Донован.
– Эту ярмарку снести. Зверей поместить в магические заповедники, рабов обеспечить достаточными средствами, чтобы они могли начать независимую жизнь. Уведомьте мэра о том, что в принципе я не против магических ярмарок, но они должны проводиться должным образом. То, что допустил он – отвратительно.
– Конечно, сэр. – Зорн шагнул на лестницу крытой парковки. – Стандартное письмо?
– Да. – Киран подошел к своей машине и остановился. Тело и разум его гудели. – Сегодня она ни разу не вскрыла мне грудь.
– Уже прогресс.
– Полагаешь? Или тут действует другая магия? – Он вытащил из заднего кармана бумажник, чтобы не сидеть на нем, и открыл дверь машины. – Приведи ее на обследование. Хочу посмотреть, что там под капотом.
– А мальчишка?
Киран остановился, не успев залезть в машину, и недоуменно взглянул на Зорна:
– А что с ним?
– У него невероятный потенциал, и он – одна из двух вещей, о которых она заботится больше всего на свете.
Киран, ослепленный немыслимой красотой Алексис и роскошными переливами ее изысканной магии, ничего другого и не заметил. Алексис становилась его слабостью. Отвлекающим фактором. Чем-то, по чему он бешено тоскует, проведя слишком много
