Из динамиков доносилась приятная мелодия, что-то вроде медленной латиноамериканский зарисовки.
Кристина прильнула к партнёру, он обнял её за талию и они закружились особо не стараясь попасть в ритм.
Пока звучала музыка, мозг Кристины обрабатывал ситуацию, в которой она оказалась. Всё-таки чтобы там не говорили, а алкоголь иногда проясняет разум. Вдруг всё так стало ясно. Судя по бумагам, лежавшим в той злополучной папке, Игорь давно задумал бросить её. А своим уходом она лишь облегчила ему задачу. Фирма записана на её имя, и подпись на документах принадлежит ей, а денег расплатиться с долгами, нет. Что же делать?
Кристина чувствовала, как в ней закипает ярость.
— Мне нужно ещё выпить, — оттолкнув Ивана, сказала она, — ты со мной?
— Пожалуй, я пас, кому-то же нужно будет проводить вас.
— Как хочешь. — Равнодушно сказала она. — А где Эльвира?
— Вон они возле бара.
— О, мне как раз в том направлении. За мной.
Кристина, проходя мимо столика, за которым сидели трое бритоголовых мужчин, пошатнулась и задела рукой бокал, стоявший на самом краю.
Мужчины, до этого увлеченные беседой, подняли головы и злобно посмотрели на выпившую женщину.
— Эй, ты придурок, — сказал один из них, — держи свою тёлку на поводке!
— Простите, что вы сказали? — Иван был само спокойствие.
— Не обращай внимание на этих дебилов, Ванечка, они вместе с волосами сбрили все свои мозги и хорошие манеры.
— Но ты, лохудра, я не посмотрю на то, что такая хорошенькая, и быстро…
Тут подбежали два огромных вышибалы и встали между ссорившимися посетителями.
— Пожалуйста, если вы сейчас же не извинитесь перед дамой, — обратился, тот, что покрупнее, к одному из лысых, — вам придется покинуть наше заведение.
— Дамой?! Видал я таких дам! Они вон пачками стоят на улице.
— Ладно, Артур, хватит, — видимо этот лысый был главный, — мы приносим свои извинения.
— Желаете что-нибудь выпить, — обратился большой вышибала к Кристине, — за счёт заведения.
— С удовольствием, — сказала она, сверля глазами самого нахального лысого.
— Прошу вас пройдёмте к бару.
— Вот как раз туда мы и направлялись.
— Ну, как потанцевали? — Спросила Эльвира, протягивая подруге бокал с коктейлем.
— Нормально, — Кристина взяла бокал.
— Вы не плохо смотритесь вместе. Ваня довольно привлекательный молодой человек.
Кристина не услышала ни одного слова, что произнесла подруга. Она молча потягивала свой коктейль и не сводила глаз с того самого столика, где сидели нахальные лысые.
— Да что с тобой? — Эльвира слегка прикоснулась к руке Кристины. — Ты же так хотела сюда попасть. Но, похоже, ты разочарована?
— Там один олух, оскорбил меня, — без обиняков сказала Кристина, — я думала, что в таком месте собираются приличные люди.
— Брось вот ещё, делать нечего из-за какого-то козла портить себе настроение. Пойдём лучше потанцуем, слышишь восточная музыка, я её обожаю. Пошли, ну. — она вытянула её с табурета, и потащила на танцплощадку.
— Мне нужно носик попудрить, — стараясь перекричать громкую музыку, проорала Кристина.
— Что?! Я тебя не слышу! — Эльвиру уже полностью увлёк Восток. Она, улыбаясь, покачивая бедрами, направилась вглубь танцующей толпы.
Кристина, больше танцевать не хотела, она вообще больше не хотела тут находиться. Развернувшись на каблуках, Кристина направилась в туалет.
Туалетная комната была сделана в виде латинской буквы "s", без единого угла, с ярко освещёнными зеркальными стенами. Это было большой находкой. При таком ярком свете, любая женщина, которая мнит себя красавицей в полумраке, увидев своё истинное отражение, тут же спускается на землю. От этого у клиентки портится настроение, и она заказывает себе выпивки куда больше, чем предполагалось в начале. После чего её глаз слегка замыливается и отражение кажется куда симпатичней.
Когда Кристина зашла в туалетную комнату, в ней ни кого не было. Она подошла к раковине и ополоснула лицо прохладной водой. Посмотрев на своё отражение в зеркале, она поняла, что вся эта затея была глупой. Ни стоило сюда приходить.
Все же небольшая надежда на встречу с Антоном была. Вечер только-только стал набирать обороты, и до утра еще полно времени. Уйти сейчас значит признать себя полной дурой, — столько сил и средств было вложено в сегодняшний вечер. Но остаться и не получить желаемого было бы еще глупее. В душе росло нетерпение.
Кристина стояла, оперевшись руками о мраморную стойку умывальника, опустив голову вниз, и не заметила того, кто зашёл в туалет.
— Вот теперь можно познакомиться поближе. — Услышала она за спиной хриплый неприятный голос мужчины.
Кристина подняла голову и увидела в зеркале, позади себя, того самого лысого мужика. Она резко повернулась.
— Что вы тут делаете? — С испугом сказала она.
— Знаешь, я терпеть не могу таких напыщенных, гордых баб, как ты. — Сказал лысый и стал приближаться.
— Уходите или я буду кричать.
— Конечно будешь, только тебя ни кто не услышит.
Лысый, всем своим телом навалился на Кристину и прижал её к холодной стойке.
— Как от тебя дивно пахнет, — он стал её обнюхивать. — У меня ещё не было рыжих.
Сердце Кристины заколотилось с бешеной скоростью, а в горле комом встал адреналин.
— Ты совершаешь большую ошибку, — послышался чей-то рычащий голос.
Лысый отлетел от своей жертвы и упал на туалетные кабинки, снеся при этом дверцы и тонкую перегородку. То, что он увидел далее, застыло на его лице мерзкой гримасой ужаса.
Раздался приглушенный хруст костей, на стену брызнула струя крови…
Из-за закрытой двери женской части туалетной комнаты, приглушённые громким звуком ритмичной музыки, доносились, еле слышно, непонятные звуки, напоминающие горловой крик, рычание и стоны.
* * *
Логинов посмотрел на небо. Наконец-то — первый снег.
Снежинки начинали свой путь там, где-то очень высоко. На фоне утреннего, затянутого неба, отличить одну от другой, было крайне затруднительно, но все же Логинов зрительно выделил одну снежинку и стал наблюдать за тем, как она спускается. Наконец маленькая точка стала приобретать неопределённой формы мохнатое очертание, она мягко планировала мимо лица капитана и упала на каменную мостовую. Не успев соприкоснуться с ней, белое мохнатое чудо тут же превратилась в крохотное пятнышко. Логинов смотрел несколько секунд на столь печальный конец небесного создания и, вернувшись в реальность, сказал:
— Ну что там у вас, доктор?
