Малколм поднял руки.
— Достаточно. Я думаю, остального мне знать не нужно. В ее оправдание я должен сказать, что она просто не знает лучшего. — Он привстал, положил руку на грудь и, едва заметно поклонившись, добавил: — Уважаемая Анна Кристина, как только мы окажемся в Лондоне, я постараюсь убедить вас в обратном. Для меня это будет честью.
Дракас растерянно уставилась на него. Наверное, как и Алиса, она спрашивала себя, было ли это выражением вежливости или скрытой угрозой.
Синьора остановила этот обмен любезностями, обратившись к Анне Кристине. Она быстро произнесла несколько предложений на итальянском, и Анна Кристина ответила ей в таком же темпе.
— Хорошо, тогда ты можешь идти, если хочешь.
На прекрасном лице венки появилась высокомерная улыбка.
— Ну, дети, учитесь прилежно, — сказала она, откинув назад темные локоны, и выплыла из класса в своих раскачивающихся юбках.
— Этого просто не может быть, — пожаловался Таммо.
Комната выглядела так, словно по ней пронесся смерч.
— Где эта проклятая маска?! — взорвавшись, закричал Кармело.
Он пересек комнату широким шагом, вытащил ящик из комода и стал выкидывать из него вещи, небрежно бросая их на ковер. Латона скорчилась в кресле, прижав колени к груди. Ей так хотелось стать еще меньше! Ее дядя Кармело был внушительных размеров. Высокий и сильный, с густыми черными волосами, которые поседели лишь на висках, он все еще выглядел богатырем, несмотря на появившийся небольшой живот. У него были сильные руки с широкими ладонями, которыми он без труда управлялся мечом.
— Но она же должна быть где-нибудь! — воскликнул он и продолжил поиски в соседней комнате.
Латона медленно выдохнула воздух, который она слишком долго задерживала в груди. Однако ее облегчение оказалось коротким, так как вскоре он прокричал ее имя. Латона вздрогнула.
— Ты ее не видела?
Девушка, потупившись, уставилась на свои колени.
— Нет, дядя Кармело, — ответила она и тут же спросила, надеясь, что он не заметил дрожи в ее голосе: — Что мне делать с этой маской?
— Да, тебе нечего делать с этой маской, — примирительно сказал дядя. — Тем не менее ты могла бы помочь мне найти ее! — снова крикнул он, глядя на нее.
— Может, ты потерял ее где-то на улице? Она могла просто выскользнуть у тебя из кармана.
Кармело застонал.
— Не дай бог! Я даже не хочу представлять себе, что кардинал сделает со мной.
Латона с любопытством посмотрела на дядю.
— А он настоящий кардинал?
Кармело помедлил.
— Я не знаю. До сих пор я видел его только в маске. Но он носит красное одеяние кардинала.
— И он не хочет принимать в общество женщин, — добавила Латона. — А разве это не свидетельствует о том, что он человек Церкви?
— Это я тебе такое рассказывал? — удивился дядя.
Девочка кивнула.
— Да, он не слишком высокого мнения о женщинах. Он говорит, что разум женщин слишком сильно страдает от влияния чувств, которые они не в состоянии контролировать. Они непригодны для холодного научного мышления, и их поступки не управляются рассудком.
Латона презрительно фыркнула. Дядя похлопал ее по плечу и, улыбнувшись, сказал:
— Но он так говорит, естественно, только потому, что не знает тебя и твоей смекалки.
Латона, не обратив внимания на покровительственный тон, заявила со всей страстью:
— Да, и поэтому ты должен убедить его в том, что, если он примет меня, это будет только на пользу обществу. Я могу быть очень полезной!
Кармело отмахнулся.
— Дитя, забудь об этом.
Его взгляд снова помрачнел, когда он прошел через ввергнутую в хаос комнату.
— Мне надо идти. Скорее всего, на всю ночь, так что не жди меня. И пожалуйста, наведи здесь порядок и поищи эту проклятую маску!
Он достал из тайника серебряный меч и повесил его на пояс сбоку.
Латона подскочила в кресле.
— У нас новое задание? Мужчина или женщина? А можно мне сыграть роль приманки?
— Да, у меня новое задание, это молодой мужчина, но ты не будешь играть роль приманки. Для этого есть девушки и женщины, которые обычно зарабатывают свои деньги более сомнительными услугами.
Латона капризно надула губы.
— Но я ведь раньше присутствовала на таких операциях и могла бы помочь тебе. К тому же мне не нужно платить.
Его лицо оставалось неприступным.
— Да, это было ошибкой, и мне жаль, что тебе пришлось увидеть так много нечеловеческого. Но это больше не повторится.
— Как ты будешь действовать? Старым способом? Меч и кол? — спросила она с легкой дрожью в голосе.
Он кивнул.
— А ты не можешь заманить его в старую шахту?
— Это слишком жестоко, — мягко произнес Кармело. — Ведь если их касается солнце, они не сгорают, а разлагаются часами, пока наконец не превратятся в пепел. А кол в сердце и удар мечом, который отделяет голову от плеч, — это настоящая милость в сравнении с тем, что предлагаешь ты!
— А зачем ты это делаешь снова и снова? — тихо спросила она.
— Зачем?
Кармело рассмеялся.
— Потому что вампиры — это злые, проклятые существа, которые не были предусмотрены при сотворении Богом земли.
— Ах, это! — сердито воскликнула Латона. — Не рассказывай мне сказки. Тебе наплевать на это. Ты делаешь это ради денег, которые платит тебе кардинал или кто он там такой.
— Да, и ради денег тоже. Он хорошо платит за любителей рубинов, которых я ему поставляю.
Лицо Кармело осветила странная улыбка.
— А также ради тех ощущений, которые я испытываю каждый раз, выходя в ночь и поджидая новую жертву.
Он наклонился и поцеловал ее в щеки, после чего поспешил на улицу.
Латона подождала, пока звук его шагов затих на лестнице, потом сняла плащ с крючка и тоже вышла из дома. Она побежала через площадь Венеции, мимо храма Капитолий к руинам. Если остался хотя бы малейший шанс найти красную маску, она обязательно попытается это сделать!
Малколм незаметно вышел из Золотого дома. Он снова бродил по руинам, а потом целеустремленно направился к одной полуразрушенной стене, так что со стороны было видно, что это отнюдь не случайно. Мысли юноши слишком часто возвращались к странной девушке и маске из красного бархата, которую он теперь хранил в своем гробу. Малколм сел на мраморный блок, прислонился к подножию колонны и посмотрел на несущиеся по ночному небу облака, которые время от времени закрывали звезды и месяц. Он вспомнил руладу из пьесы Шекспира и тихо продекламировал строки.
Внезапно он замер и выпрямился. К нему приближались чьи-то шаги. Это явно был не простой ночной прохожий, спешащий к своей цели. Но и не пошатывающийся выпивоха, возвращающийся из кабака. Шаги были медленными и осторожными и часто замирали. Затем раздался шум раздвигаемых веток кустарника. Малколм разглядел луч света маленькой лампы. Через минуту Малколм уловил запах девушки и понял, что происходит. Она вернулась, чтобы найти то, что потеряла здесь. И она пахла так чертовски волнующе! У него ускорилось дыхание. Теперь он смог разглядеть ее между кустами и каменными блоками.
