В свете луны поляна казалась молочно-белой. Посреди нее, неподалеку от иссохшего мертвого дерева, находилось кольцо камней, какие используют для разведения костров. Рядом высилась куча хвороста.
Потрошитель повел Джин к дереву.
Она увидела, что часть хвороста уже сложена пирамидой внутри кольца из камней.
И почувствовала проблеск надежды: кто-то ведь разложил этот костер.
Надейся-надейся. Он сам и разложил. Он просто подготовил все загодя.
У подножия дерева она увидела прямоугольный ящик.
Ящик с инструментами?
Она начала плакать. Она пыталась остановиться, но он толкнул ее вперед.
- Ах, пожалуйста, пожалуйста, не надо! Пощадите! Я сделаю все, что угодно!
- Хрен тебе! - сказала Джин.
Он рассмеялся.
- Не скажешь, что у тебя кишка тонка. Впрочем, вскрытие покажет.
Он развернул ее и прислонил спиной к дереву.
- Сейчас мне придется отстегнуть один наручник, - сказал он и, достав из правого кармана брюк ключ, потряс им перед ее лицом. - Ты же не станешь ловить момент?
Джин покачала головой.
- А я вот думаю, что станешь, - он врезал ей коленом в живот и, упершись запястьем в подбородок, толкнул назад.
Джин обмякла и начала сползать вниз по стволу дерева, цепляясь блузкой за кору и обдирая кожу. Ударившись копчиком о корень, она начала заваливаться вперед, но он опустился перед ней на колени и не дал упасть. Она прислонилась спиной к стволу, дыша с присвистом и чувствуя, как он расстегнул браслет на ее правом запястье - вот же он, долгожданный момент, ее единственный шанс на спасение.
Но она не могла пошевелиться. Она задыхалась от боли и шока. Впрочем, не будь она ошеломлена ударом, борьба в ее положении ничего бы не дала; она сидела, согнувшись, спиною к дереву, колени поджаты к груди, а пальцы на ногах придавлены к земле его сапогами.
Она понимала, что обречена.
Как ни странно, ей было уже все равно.
Ей начало казаться, будто она наблюдает за всей этой картиной со стороны. Это кого-то другого хватают подмышки и поднимают на ноги. Она смотрит фильм, и героиню готовят к пытке. Девичьи руки подняты над головой, и свободное кольцо наручников, перекинутое через толстую ветку дерева, снова смыкается на правом запястье. Потрошитель взял ее за ноги и оттащил подальше от ствола. Потом отпустил. Ветка росла не очень высоко - по крайней мере, не пришлось стоять на цыпочках.
Наконец, Потрошитель отошел от своей пленницы, присел на один из камней и чиркнул спичкой. Язычки пламени заплясали на куче хвороста и обхватили ее. Бледный дым потянулся вверх. Он встал и вернулся к девушке.
- Немного света не помешает, - сказал он, и голос его казался тихим в треске огня.
Все в порядке, - думала она. - Это происходит не со мной. Это не я, а кто-то другой.
«Кем-то другим» она перестала быть очень скоро - как только увидела в руке Потрошителя нож.
Она оцепенело взирала на темное лезвие. Она задыхалась. Сердце стучало, как молоток, будто хотело вырваться из груди.
- Нет… - выдохнула она. - Пожалуйста…
Он улыбнулся.
- Я знал, что ты все-таки будешь умолять.
- Я же ничего плохого тебе не сделала…
- Зато сейчас сделаешь для меня много хорошего.
Нож заскользил по телу. Она чувствовала его прохладное лезвие на коже, но боли не было. Он не резал. Точнее, резал, но не Джин. Он срезал лямки лифчика, рукава блузки и пояс юбки.
Потрошитель взял всю одежду и поднес к костру.
- Нет! Не надо!
Он улыбнулся и бросил все в огонь.
- Она больше тебе не понадобится. Теперь ты останешься здесь. В Банкетном Зале.
Где то вдали завыл койот.
- Это мой друг. У нас с ними уговор: я им оставляю пожрать, а они за мной прибираются. Все эти неглубокие могилы - чушь собачья. Я просто оставлю тебя здесь, а к завтрашнему утру ты уже исчезнешь. Как навалятся всей голодной шоблой - ни кусочка не останется. Ни возни, ни геморроя. И тебе, сладенькая, хорошо: не придется топать до общаги с голой задницей.
Присев возле костра на корточки, он раскрыл ящик с инструментами и достал отвертку и клещи. Клещи он положил на один из камней, а отвертку принялся раскалять на огне. Джин видела, как лижут ее языки пламени.
- Нет! - закричала она. - Пожалуйста!
- Нет! Пожалуйста! - передразнил он.
И улыбнулся, поигрывая отверткой.
- Думаешь, я собираюсь начать? - oн покачал головой. - Подождем еще несколько минут. Поспешишь - людей насмешишь. Уже предвкушаешь?
- Подонок!
- Это все, что ты можешь сказать?
- ПОМОГИТЕ! - заорала она. - ПОМОГИТЕ! ПРОШУ, ПОМОГИТЕ МНЕ!
- Тебя все равно никто не услышит, кроме койотов.
- Ты не сделаешь этого!
- Поверь мне, сделаю. Уже много раз делал.
- Пожалуйста! Не надо! Я сделаю все, что…
- Я и так знаю, что ты будешь делать: кричать, дергаться, опять кричать, биться в агонии, умолять о пощаде, пускать слюни… и кровоточить. Не обязательно, конечно, именно в таком порядке.
Он встал. С отверткой в одной руке, и клещами в другой, он неторопливо направился к Джин. Стержень отвертки курился дымком.
Он остановился перед ней.
- Откуда, ну откуда же нам начать? Такой огромный выбор… - oн поднес отвертку к ее левому глазу.
Джин дернула головой в сторону. Острие придвинулось. Она зажмурила глаза, чувствуя жар, исходящий от стержня. Внезапно жар исчез.
- Нет, пожалуй, глазами я займусь потом. Не хочется, чтобы ты наблюдала все веселье одним глазком.
Она вскрикнула и дернулась, когда что-то опалило ей живот.
Потрошитель рассмеялся.
Посмотрев вниз, она поняла, что он просто коснулся ее кончиком клещей.
- Великая сила внушения, - сказал он. - А сейчас проверим, как тебе понравится настоящая боль.
Он начал медленно продвигать отвертку к ее левой груди. Джин хотела отпрянуть, но наручники остановили ее. Она лягалась. Она увертывалась. Край ее туфли угодил ему в бедро; в ответ он погладил ее бедро раскаленной отверткой. Она завизжала.
Он усмехнулся.
- Не делай так больше, сладенькая, не то хуже будет.
Всхлипывая, она смотрела, как отвертка снова приближается к ее груди.
- Нет… Не надо… Пожа-а-алуйста…
Камень угодил ему прямо в висок. Отскочив от его головы, он попал в Джин, оцарапав ей подмышку. Убийца постоял немного, потом опустился на колени и завалился вперед, уткнувшись ей лицом в пах. Она извернулась, и он шлепнулся к ее ногам.
Она смотрела на него сверху вниз, едва веря собственным глазам. Возможно, она просто потеряла сознание, и все это ей мерещится. Она грезит, и очень скоро дикая боль вернет ее к реальности, и…
Нет, - подумала она, - это не может быть сном. Пожалуйста!
Внутренний голос шептал, что это происходит на самом деле.
Она поискала глазами того, кто бросил камень.
И увидела смутный силуэт, застывший под деревом на противоположном конце поляны.
- Вы вырубили его! О, Боже, вы вырубили его! Отличный бросок!
Тень не двигалась, не отвечала.
Она отвернулась
- Нет! - закричала Джин. - Не уходите! Он очнется и убьет меня! Пожалуйста! Я прикована наручниками! Ключ у него в кармане! Умоляю, освободите меня!
Фигура, едва различимая в темноте на фоне кустов и деревьев, вновь повернулась и шагнула вперед. Потом заковыляла к костру. По ее очертаниям Джин догадалась, что ее спаситель - женщина.
Вслед за ней на поляне начали появляться и другие.
Одна вышла из-за дерева. Другая поднялась из кустов. Джин почувствовала движение справа и, посмотрев туда, увидела четвертую женщину. Услышав рычание за спиной, она обернулась и ахнула, при виде ползущего нечто. Она лишь надеялась, что ползет оно не к ней, а к Потрошителю. В свете костра макушка существа казалась черной и безволосой… неужели его скальпировали? С половины спины была содрана плоть, и, прежде чем отвернуться, Джин успела разглядеть изогнутые ребра.
Прямо перед ней стояло пять фигур, и в свете костра она могла видеть их достаточно отчетливо.
