Линкольн Чайлд - Танец на кладбище

— Здесь полно металла, — объявил он.

Спецагент медленно пошел вперед, обшаривая землю металлоискателем. Прочесав футов пять, он повернулся и пошел назад.

— Я слышу отчетливый сигнал вот здесь. На глубине двух футов.

— Двух? Не слишком-то глубоко.

— Рен говорил мне, что с момента погребения эрозия почвы в этом районе составила около четырех футов.

Отложив металлоискатель, Пендергаст снял пиджак и повесил его на ближайшее дерево. Потом взял кирку и с неожиданной резвостью стал долбить землю. Д’Агоста надел рукавицы и стал отгребать грязь и гальку.

Приглушенный рокот возвестил о возвращении полицейского катера. На берег упал луч прожектора. Д’Агоста растянулся на земле, рядом рухнул Пендергаст. Когда катер прошел, он поспешил подняться.

— Вот уж некстати, — посетовал он, отряхиваясь и снова берясь за кирку.

Прямоугольная яма становилась все глубже — двенадцать дюймов, восемнадцать. Отбросив в сторону кирку, Пендергаст встал на колени и стал работать небольшой лопаткой, отгребая землю, которую д’Агоста потом отбрасывал лопатой. Из ямы шел резкий запах соленой морской воды и перегноя.

Когда было раскопано дюймов двадцать, Пендергаст опустил туда металлоискатель.

— Мы почти у цели.

Через пять минут усердного копания лопатка наткнулась на какой-то полый предмет. Пендергаст быстро отгреб землю, обнажив заднюю часть человеческого черепа. Потом показалась лопаточная кость и конец деревянной ручки.

— Похоже, нашего друга похоронили лицом вниз, — заметил Пендергаст.

Он стал очищать от земли деревянную ручку, пока не показалось ржавое лезвие.

— Да к тому же с ножом в спине.

— Я думал, его ударили в грудь, — отозвался д’Агоста.

Сквозь облака проглянула луна. В ее неверном свете лицо Пендергаста казалось мрачным и усталым.

Они стали осторожно раскапывать труп, пока не показалась вся спина. Одежда истлела, уцелели только сморщенные ботинки, гнилой ремень, старомодные запонки и пряжка. Обкопав скелет со всех сторон, они стали очищать от земли коричневые кости.

Потом д’Агоста поднялся и, тревожно поглядывая на реку, осветил место раскопок. Скелет лежал лицом вниз, руки его были протянуты вдоль тела, ноги аккуратно уложены носками внутрь. Пендергаст поднял несколько полуистлевших обрывков одежды, приставших к костям, и положил их в ящик. Нож, всаженный в спину по самую рукоятку, прошел через левую лопатку прямо над сердцем. Присмотревшись, д’Агоста увидел глубокую вмятину у основания черепа.

Наклонившись над могилой, Пендергаст сфотографировал скелет с разных точек.

— Теперь давайте вытаскивать, — сказал он, поднимаясь.

Д’Агоста держал фонарь, а Пендергаст кончиком лопаты осторожно извлекал из земли кости, вручая их д’Агосте, который складывал их в ящик. Добравшись до груди, спецагент медленно вытащил из земли нож и тоже передал д’Агосте.

— А вот это видите, Винсент?

Д’Агоста осветил длинный чугунный костыль, прижимавший к земле плечевую кость. Его длинный стержень уходил глубоко в землю.

— Беднягу прямо-таки пригвоздили к могиле.

Таких костылей оказалось несколько, и, вытащив все, Пендергаст сложил их рядом с останками.

— Любопытно. А теперь посмотрите сюда.

Направив свет на шею скелета, д’Агоста увидел тонкий пеньковый шпагат, обвившийся вокруг позвонков.

— Здорово затянули. Чуть голову не оторвали.

— Вы правы. Подъязычная кость практически раздроблена, — заметил Пендергаст, возвращаясь к своему малоприятному занятию.

Вскоре от скелета не осталось ничего, кроме черепа, зарывшегося лицом в землю. Пендергаст подсунул под него перочинный нож, слегка раскачал и вытащил наружу. Потом перевернул, чуть поддев лезвием ножа.

— О, черт, — пробормотал д’Агоста, отступая назад.

Рот у черепа был закрыт, но вся ротовая полость была забита какой-то беловато-зеленой массой, похожей на мел. К зубам прицепилась тонкая спутанная бечевка.

Спецагент поднял ее и, рассмотрев, положил в пробирку. Потом осторожно наклонился, понюхал череп, взял немного беловатого вещества и растер между пальцами.

— Мышьяк. Им заполнили рот трупа, а потом зашили.

— Господи Иисусе. Какое же это самоубийство, если его задушили, воткнули в спину нож и затолкали в рот мышьяк? Те, кто его хоронил, не могли этого не заметить.

— Изначально тело лежало по-другому. Никто не хоронит своих родных лицом вниз. Но после похорон кто-то — скорее всего те, кто его раньше «реанимировал», — пришел и выкопал тело, чтобы произвести все эти манипуляции.

— Но зачем?

— Это известный ритуал обеа. Мертвеца убивают вторично.

— Какого черта это нужно?

— Чтобы убить наверняка, — объяснил Пендергаст, поднимаясь на ноги. — Как вы справедливо заметили, Винсент, это было не самоубийство. Теперь, когда мы видим, что он был убит дважды, причем во второй раз с помощью ножа и мышьяка, в этом нет никакого сомнения. После первых похорон этого человека выкопали — выкопали с определенной целью, — и когда эта цель была достигнута, его снова похоронили, на этот раз лицом вниз. Это тот самый преступник — реанимированный труп по версии «Нью-Йорк сан», — который в тысяча девятьсот первом году совершил все эти убийства в Инвудском лесу.

— Вы хотите сказать, что его похитили или обратили в свою веру обитатели Вилля, а потом превратили в зомби и заставили убить ландшафтного архитектора и паркового чиновника, чтобы спасти свою церковь от уничтожения?

— Ecce signum,[33] — коротко ответил Пендергаст, махнув рукой в сторону трупа.

Д’Агоста отхлебнул большой глоток кофе и поморщился. Это была уже пятая чашка за утро. Привычка пить «Старбакс» стала разорительной, и он переключился на тот деготь, который производила старая кофеварка, стоявшая в комнате отдыха. Поставив чашку, он посмотрел на Пендергаста, сидевшего в углу. Сложив пальцы домиком, тот над чем-то усиленно размышлял. Приключения прошлой ночи никак не отразились на его облике.

Внезапно из коридора донеслись звуки словесной перепалки — кто-то пытался пройти к д’Агосте. Голос показался ему знакомым. Поднявшись, он высунулся в коридор. Человек в вельветовом пиджаке спорил с одним из секретарей.

Увидев д’Агосту, секретарь пожаловался:

— Лейтенант, я пытаюсь объяснить этому человеку, что он должен подать заявление сержанту.

Человек обернулся.

— А, вот вы где!

Это был продюсер-благотворитель Эстебан. На лбу у него белела повязка.

— Сэр, лейтенант должен был назначить вам…

— Я приму его, Шелли. Спасибо, — перебил секретаря д’Агоста.

Он вернулся в кабинет. Эстебан последовал за ним. Увидев Пендергаста, посетитель нахмурился. При первой встрече в поместье Эстебана на Лонг-Айленде они не слишком понравились друг другу.

Д’Агоста сел за стол, Эстебан расположился против него на стуле. Лейтенант сразу же почувствовал к нему антипатию. Самодовольный хлыщ.

— Так в чем дело? — спросил он.

— На меня напали, — сообщил Эстебан. — Вот, видите? Меня ударили ножом!

— Вы сообщили об этом в полицию?

— А что я сейчас, по-вашему, делаю?

— Мистер Эстебан, я лейтенант подразделения, которое занимается расследованием убийств. Могу направить вас к следователю…

— Это покушение на убийство. На меня напал зомби.

Д’Агоста поперхнулся. Пендергаст медленно поднял голову.

— Простите, как вы сказали — зомби?

— Да, именно так я и сказал. Или кто-то похожий на зомби.

Д’Агоста нажал кнопку внутренней связи.

— Шелли? Пригласите ко мне следователя. Нужно будет принять заявление.

— Есть, лейтенант.

Эстебан попытался продолжить, но д’Агоста остановил его жестом. Через минуту вошел полицейский с цифровым диктофоном. Д’Агоста кивнул на единственный свободный стул.

Когда следователь включил диктофон, д’Агоста опустил руку.

— Теперь, мистер Эстебан, мы готовы выслушать вас.

— Вчера я допоздна сидел в своем офисе.

— Адрес?

— Западная Тридцать пятая улица, пятьсот тридцать три. Это рядом с конференц-центром Джевитса. Около часа я вышел на улицу. В этой части города ночью довольно безлюдно. Я пошел по Тридцать пятой в восточном направлении. И вдруг почувствовал, что за мной кто-то идет. Оглянувшись, я увидел какого-то оборванца, который был явно пьян или под кайфом. Сначала я не придал этому значения. Но когда подошел к Десятой авеню, сзади послышался топот. Я опять оглянулся, и тут меня ударили ножом в голову. К счастью, нож прошел по косой. Человек — или существо — попытался нанести второй удар, но я, как видите, нахожусь в прекрасной физической форме, к тому же в свое время занимался боксом в колледже, так что я отбился и дал ему сдачи. Довольно сильно. Он снова бросился на меня, но я уже был к этому готов и сбил его с ног. Он поднялся, подобрал свой нож и, пошатываясь, пошел прочь.