крупная чёрная хрень, его тело было усеяно патронташами. Рошланд был в порядке. Он был барабанщиком в другом мире. Утверждал, что однажды его группа выступала на разогреве у Джими Хендрикса. Он, вероятно, был единственным парнем в команде, с которым я мог бы общаться, кроме "морских котиков". Остальные - может быть, и я в том числе - были ебанутыми и не в хорошем смысле. Они были страшными. Может быть, я просто знал, как хорошо они умеют убивать людей. Может быть, я видел, как они сдирали кожу со слишком большого количества вьетов своими водолазными ножами и ухмылялись, пока делали это, поддерживая жизнь маленьких кричащих ублюдков в течение нескольких часов.
Итак, я был на речном судне, куря и беспокоясь, опирался на несколько сложенных друг на друга ящиков с полевым рационом, механическая какофония двойных дизелей гудела в моих костях. Примерно через час лодка остановилась перед небольшим зазором. Мы скользнули в воду, бесшумные, как охотящиеся на крокодилов, и направились к берегу, бежав по пояс в высокой траве к джунглям.
Катер не задержался надолго: как только мы выбрались на берег, он развернулся обратно вверх по реке.
И мы остались одни.
После того, как мы вошли в опушку джунглей и обезопасили периметр, Барбер созвал нас вместе.
- Ладно, слушайте, - прошептал он. - Примерно в пяти километрах на восток есть предполагаемый маршрут поставок Чарли. Мы просто проверим это, продолжим наблюдение и устроим засаду на любую маленькую группу, с которой столкнёмся. Что-то бóльшее, забудьте об этом. Разведке просто нужны цифры, оружие, организация, как обычно.
Для нас не было ничего необычного в том, чтобы получить информацию в джунглях. Многое из того дерьма, которое мы делали, было настолько засекречено, что нам редко сообщали заранее... если только это не была специальная операция вроде похищения, убийства или чего-то в этом роде. Тогда они говорили нам заранее и помещали нас в карантин, пока мы не отправлялись на задание. Безопасность.
- Это всего лишь наша первая остановка, - сказал Барбер. - После этого идёт деревня. Утром.
Деревня.
Насколько знала разведка, это была не более чем маленькая деревушка. Такая крошечная и далёкая, что у неё даже не было названия, только пара координат на карте. Это был наш конечный пункт назначения, причина этой маленькой поездки. Мы должны были ударить по ней с крайним предубеждением, то есть мы должны были убить всё живое, что попадётся нам на пути - мужчин, женщин и, да, детей тоже.
Идея, которая оставит вас равнодушными?
Но война - это не место для проявления эмоций. Мы истребили множество деревень во Вьетнаме. Это и была программа "Феникс". Грёбаное правительство, конечно, никогда в этом не признается, но тогда они всё равно не скажут правду о Розуэлле и о том, кто подстрелил Джона Кеннеди. Так или иначе, "Феникс" был в полном составе, и многие деревни были уничтожены из-за коммунистических связей. Вы, наверное, слышали о Май Лай, но это был только один случай. Вы видите всё это дерьмо по телевизору о том, что нацисты уничтожают деревни в Польше и России и тому подобное, но мы сделали то же самое. Видите ли, Мао Цзэдун сказал, что партизан - это рыба, плавающая в море населения. Что-то такое. Так как же поймать эту рыбу? Вы забираете всех, вот как. Если население покрывает этих трусливых ублюдков, то и они пойдут вместе с ними. Не злитесь на меня, это не моя идея делать такие вещи. Это принадлежало твоему правительству, старый добрый Дядюшка Сэм. Но если войска входили и разбазаривали какое-то дерьмо, то в деревне было грязно. Слишком много травмированных парней, слишком много свидетелей, которые могут проболтаться. Так что у стратегов в Вашингтоне появились идеи получше. И вы услышите обо всём этом через минуту.
Так или иначе, там мы были в кустах.
- Какова ситуация? - спросил Турман.
Барбер тихонько кашлянул в руку.
- Они были немного расплывчаты по этому поводу. Главное, чтобы оттуда никто не вышел.
Турман пожал плечами.
- Просто гуки. Уложим их и уйдём. К чёрту всё.
Мне это не нравилось, ничего из этого не нравилось, но я был слишком глубоко в этом и к тому времени у меня было слишком много крови на руках, чтобы соскочить.
Я помню, как Барбер смотрел на меня, и я клянусь, между нами что-то произошло. Ему всё это тоже не нравилось, и я это видел. Происходило что-то странное. На голове у него была туго натянута камуфляжная бандана, лицо выкрашено в чёрный и зелёный цвета. Трудно было сказать, где кончается ткань и начинается плоть.
Турман посмеивался; он всегда посмеивался.
- Найдём их, схватим и прикончим их, - сказал он, поглаживая лезвие своего ножа K-Bar.
Это был высокий светловолосый психопат с лицом, изрытым осколками, с напалмовым ожогом на шее и рукавами с татуировками в виде змей и скорпионов. Шесть футов четыре дюйма, двести пятьдесят фунтов смерти. Я думаю, может быть, его омерзительный смешок усилил образ... а ещё ожерелье из высушенных на солнце ушей. Турман был страшен. На самом деле он никому не нравился, но он был крутым засранцем, и с ним было хорошо иметь дело. Прирождённый убийца.
Я заметил, что Рошланд нервно озирается.
- Что случилось, Томми? - спросил я.
Он очень медленно покачал головой из стороны в сторону, выплёвывая ленту слизи на листового паука.
- Я не знаю. Я просто чувствую себя странно. Что-то не так с этим местом.
- Чарли?
- Нет, не это, чувак. Я не знаю. Воображение. Какие-то плохие вибрации, - похоже, он не был уверен в своём диагнозе. - Может быть, это просто полуденная жара.
Пришлось согласиться с ним в этом.
Я не заботился о лучах дневного света. Обычно мы выходили ночью. Но по какой-то причине разведка хотела, чтобы мы попали в деревню среди бела дня. На самом деле, когда Барбер был проинструктирован адмиралом и его шпионами в Сайгоне, они сказали, что, если стемнеет, операцию следует прекратить. Ни в коем случае нельзя
