Анатолий Шинскин - Тихий омуток

 -- Вот оно! -- Колян засмеялся облегченно. -- А мы с Джульеттой всех на ноги подняли. Нужно видеть, как чиновники поликлинику штурмуют, в попытках вернуть вечную жизнь. Килограммами дерьмо на анализ сдают и мочу декалитрами. Я в панике, едва курить не бросил.  Кстати, а почему меня зацепили?

 -- Такое дело, -- смутился Петрович. -- Тебя лишили бессмертия за убийство Обломка. Да, я помню, в порядке самообороны, и тем не менее.

 -- Опять не вяжется, -- Колян внимательно смотрел на Петровича. -- Братец навалился вчера, а я отразился  в зеркале позавчера?

 -- Эх, -- совершенно смущенный Петрович зашарил руками по столу. -- В общем так. У нас такая же контора, такой же бардак, и такие же накладки. Доволен? Тебя включили в общий список случайно, и никто не захотел отвечать за ошибку. Указ, как-никак, кровью начертан. Ну и подыскали достойную причину. Так-то Обломок давно всем поперек горла.

 -- И вместо благодарности и ценного подарка лишили бессмертия?

 -- Уверен, здесь Джульетта твоя разлюбезная подсуетилась. Она из высших по рождению: дарит жизнь и смерть и никому не подотчетна.

 -- И судьям?

 -- Она выше...

 --  А мне утром на чердачке ни слова: женщина-вампир, прежде всего, -- женщина, за это их и любим. Стало быть, аукнулась вечное житье-бытье?

 -- Да, улетела, испарилась бессмертная начинка, но может вернуться, когда люди станут лучше.

 -- Значит, не вернется. Жаль. Привык быть молодым и неуязвимым, а теперь придется амплуа менять, например, физруком в школу. Стареть потихоньку в сугубо женском коллективе. А как чиновники?  В одночасье перестанут быть вампирами?  -- Колян сложился пополам от смеха. – Перестанут пить кровь из посетителей-просителей.

 -- Не надейся, – Петрович усмехнулся и снова поднял рюмку. – Давай под салатик. Узнав, что вечной жизни не существует, принялись хлебать с удвоенной-утроенной скоростью. Очевидно, надеются забрать награбленное с собой в гроб.

 -- Смерть как наказание для чиновника: воровал, воровал и умер. Не пригодилось, блин.

 --  И честно заработанное   с собой в могилу не заберешь.

 -- Конечно, но тут есть разница. Честно заработанного всегда так мало,  что не жалко и оставить.

      Семенящими быстрым шагом вошла в сад баба Таня, неся в обливном блюде прикрытые полотенцем пирожки. Поставила на стол, отогнула краешек рушничка, и запах свежей выпечки вытеснил, заслонил все ароматы летнего сада. Барсик на руках Коляна поднял голову и навострил усы в сторону стола.

 -- Удались пирожки, -- Колян отломил краешек, поднес коту. Барсик заурчал, прожевывая. -- Лучший эксперт по качеству пирожков.

 -- С утра вокруг духовки пасется, -- улыбаясь ответила Баба Таня. -- А тебе холостому-неженатому не часто, небось, домашнее приходится пробовать?  На сухомятке и желудок, и печень испортить можно.

 -- Баб Тань, и вы туда же, -- Колян улыбнулся в ответ. -- Весь день только и разговоров о геморрое да птичьем гриппе. Все районное руководство заболело вдруг, и признаться, не жаль ни грамма.  Давайте, за ваше здоровье.

 -- Профосмотр у них, -- выдала свою версию баба Таня. -- К зубному не протолкаться: кариес на клыках затыкают, резцы затачивают. Пауки.

 -- Уж больно ты строго к ним, -- Петрович  сказал и приподнял от стола руку с пирожком, будто защищаясь.

 -- Строго? А ты знаешь, что я права оказалась, когда сказала деду Семену вампира ждать? -- она победно глянула на мужа и обернулась к Коляну. -- В гробу у него на чердаке вампир ночует. Сегодня опять всю ночь вздыхал и стонал, а утром дед Семен проверил гроб, а в гробу вампир.

 -- И что дед Семен? -- бледнея, спросил Колян. -- Испугался?

 -- Щас! -- Баба Таня пристукнула сухоньким кулачком по столешнице. -- Фронтовика-танкиста упырем не напугаешь. Жаль, сбежал кровосос, пока дед Семен осиновый кол выстругивал. Ну да, не последний день у Бога.

   Увлеченная рассказом,баба Таня не обратила внимания, как переглянулись Колян и Петрович, как перекосились их лица при слове "Бог".

 -- Да, ты ешь, Колян, не стесняйся, с капусткой, с морковкой, -- баба Таня придвинула блюдо с пирожками Коляну. -- На день рождения не угостила, так сейчас накормлю.

 -- День рождения, а почему бы и нет? Бывает же и второй день рождения, -- развеселился Колян. -- Давай разливай, Петрович. Выпьем, наедимся пирожков, и с завтрашнего дня в школьные физруки. Барсик, да ты совсем разомлел. -- Барсик  перевернулся на спину и, сладко зевая и урча, растянулся во всю длину. -- Хочется, порой, помурлыкать с котом. Просто, чтобы стать лучше.

 -- Чувствует доброго человека, -- с умилением глядя на Барсика, отозвалась баба Таня.

             Непряхинск успокоился и устаканился.  Чиновники потеряли  бессмертие, Вампирам пришлось с позором бежать из их тел. Люди "переплюнули" вампиров. Оказались злее, жадней, беспощадней.

          Чисто по человечески, жаль упырей, они хотели только немножко крови, а людям возжаждалось и денег, и власти, и ближнего распять для развлеченния.

          Чиновники начали хлебать кровь  из посетителей-просителей с удвоенной скоростью, с утроенной жадностью  и в учетверенном объеме.   Жители  кряхтят, но терпят. А куда деваться -- власть от Бога.

          Место  внезапно исчезнувшей Джульетты  заняла девица из резерва молодежного движения Ваши – вашистов.  Наглая,  красивая, пробивная, хваткая – чиновник современной формации -- человек на своем месте.

          Архитектрисса Козетта продолжает искать мужчину своей мечты, то есть любого мужчину, который захочет заняться с ней сексом, пусть и за деньги.

          Иришка, раздосадованная потерей любимого, обратилась к вере. Ушла  от Мира настоятельницей в мужской монастырь. Заставляет послушников работать до изнеможения, а потом грязных и потных тащит к себе в постель. Страстотерпцы смиренно переносят новый послух.

          Витюху-мента,  упустившего государственного преступника  Ваську Мотыля, с трудом проводили на пенсию,  но в милиции работают два его сына, и  легкой жизни  Непряхинцам ждать не приходится.

          Колян женился на Ольге,  работает  в школе физруком. По ночам и выходным подрабатывает: ремонтирует заборы и крыши, чтобы «сводить концы с концами».  Чиновники, когда Колян  попадает в поле их зрения,  пьют из него кровь с особым удовольствием.

          Непряхинск продолжает жить своей провинциальной жизнью. Тихий омуток в излучине  великой мутной реки  -- России.