Именно такими вопросами – а вовсе не ответами на них – эта история и должна закончиться. Кто знает, действительно ли где-то в пещере на крайнем севере пребывает яйцо живого света, которое Лэндон окрестил земным разумом, и действительно ли мы, искренне считающие себя властелинами мира, суть всего лишь колония микроскопических паразитов, обитающих на живом теле планеты… возможно, мы никогда не сумеем ответить на этот вопрос, и так, наверное, будет лучше – для всех.
Элвин Дж. Пауэрс. Под чуждым углом
– Простите, но это все, что есть в библиотеке по вашей теме.
Я попробовал было спорить, но тут же понял, что проку в этом никакого. Думать надо было головой: вместо того, чтобы тащиться в грозу, на ночь глядя, в этот мавзолей знаний, нужно было двигать прямым ходом в университет. А пока эта девица тщетно искала нужные мне книги, университетская библиотека уже точно успела закрыться. Между тем сочинение по ранней истории человека, которое мне читать завтра на семинаре, пребывало в прискорбно не законченном виде. Я поплелся прочь, гадая, стоит ли надеяться, что какой-нибудь книжный в городе еще открыт в столь поздний час. И, если уж на то пошло, может ли искомая литература найтись в обычном книжном…
Тут что-то коснулось моей руки.
Рядом со мной – прямо-таки непосредственно за плечом – обнаружился некий старик, седыми волосами и бородой смахивавший на учителя из какой-нибудь местной школы. Однако внимание мое приковала даже не снежная шевелюра, а глаза: глубоко посаженные, темные и словно бы скрывающие в глубине намек на тайные и запретные знания. Я уже собрался было его послать, но тут он обезоруживающе улыбнулся.
– Они все безнадежные материалисты, – сказал он негромко. – Я слышал, какие книги вы спрашивали, уж простите. Возможно, я смогу вам помочь. Мое собственное скромное собрание к вашим услугам.
Я рассыпался в благодарностях. Не стоит отвергать дары богов, если уж им приспичило что-то подарить, тем более что сочинение – дело нешуточное.
– Я живу тут, неподалеку, – сообщил он, когда я выразил согласие ознакомиться с его библиотекой. – Там все еще дождь, как я погляжу? Отлично, возьмем кеб.
Не успел я и рта раскрыть, как он уже увлек меня из библиотеки в такси, шепнул что-то шоферу, и мы затарахтели в ночь.
Не то чтобы мне сильно нравилось это приключение, но я был уверен в собственной способности позаботиться о себе и потому не напрягался. Пока машина катила вперед, я разглядывал своего спутника. Его окружала неопределенная аура антикварности, да и одет он был в плащ с капюшоном – до сего момента это несообразное одеяние как-то не бросилось мне в глаза.
Однако шло время, и мне становилось все более некомфортно. Внезапно автомобиль затормозил перед шеренгой старых домов из бурого песчаника, тип в плаще расплатился с кебменом, и мы вышли. Эта часть города была мне незнакома, и я уставился на особняк с некоторым опасением… но тут же заметил под дальним фонарем патрульную полицейскую машину и, уверившись, что, если что, помощь не замедлит прибыть, взошел вслед за стариком по ступеням крыльца.
Внутри у меня челюсть так и отвалилась: комната по контрасту со скромным обликом дома была обставлена просто роскошно. В каждом углу торчали какие-нибудь древности со всех концов земли: угрюмое изваяние с острова Пасхи, великолепный египетский саркофаг, резные нефритовые статуэтки, миниатюрные индейские тотемы, майянские каменные таблички и прочее, прочее, прочее.
– Интересно, правда? – осведомился старик, нарушив воцарившееся молчание.
Я и рад был бы привести тут имя хозяина дворца, да только по каким-то неведомым причинам даже не спросил его. И мне никогда, никогда больше не удавалось найти этот дом, хотя я и несколько раз обыскивал ради него весь город.
Внутри у меня проснулся историк, и я принялся изучать некоторые из экспонатов более пристально. Они были, без сомнения, подлинные и стоили небольшое состояние – или даже не очень небольшое.
– Все собрал я сам, – молвил хозяин. – Но идемте со мной – нам в библиотеку, там вы найдете то, что искали.
Он повел меня в следующую комнату, где изумление мое лишь удвоилось. Все стены занимали книги – всевозможные книги, самых разных тем и размеров. Однако несмотря на первый приступ энтузиазма, я никак не мог избавиться от ощущения, что в комнате чего-то не хватает. Внимательно оглядевшись по сторонам, я, наконец, понял – чего. Библиотека не была прямоугольной. Две стены, пол, потолок – все сходилось вместе под углом… под весьма причудливым углом. И он выглядел так, будто туда можно войти, в эту точку схода – и дальше, сквозь нее, за пределы нормального плана бытия. Впрочем окружающие литературные богатства мигом отвлекли мое внимание от особенностей местной архитектуры.
Прямо передо мной простиралась полка, набитая всеми запретными книгами, странные и тревожные слухи о которых когда-либо доходили до моих ушей. «De Vermis Mysteriis» Людвига Принна, «Книга ночи» Жака Москеа, несколько томов фон Люнцта, Пьера Эревиля и Диркаса. На других автора не значилось – одно только название. Я увидел «Песнь Иста», «Книгу Эйбона» и много других, о которых я даже никогда не слыхал. И, разумеется, два переплетенных в черную кожу тома чуть в стороне: один был «Некрономикон» Абдула Альхазреда; на втором было написано просто «Ктулху» – но от этого слова у меня мурашки побежали по спине.
– Полагаю, здесь вы найдете все необходимое, – сказал мой хозяин, извлекая с полки книгу. – На «Станцы Дзян» вполне можно положиться. Садитесь, я вам почитаю.
Полчаса он читал мне вслух, рисуя живые картины доисторического мира – самого творения и странных народов, населявших планету до появления ариев. Увы, ничего из этой информации я не мог использовать, не рискуя быть осмеянным на семинаре. Когда он закончил, я так ему и сказал.
– Безнадежные материалисты, правда? – фыркнул он. – Ну, хотя бы вы сами будете обо всем этом знать. Хотите услышать еще?
Я согласился, и он снял с полки том, название которого я разглядеть не успел.
– Я зажгу кое-какие благовония, если вы не против, – сообщил он и сопроводил свои слова действием. – Это поможет вам слушать.
В этом я усомнился, но возражать все равно не стал. Он уселся в кресло и снова принялся читать – на сей раз на совершенно незнакомом мне языке, хотя я вообще-то лингвист. Ну, что-то вроде лингвиста. Он читал, едкое благовоние дымило, и меня стало клонить в сон.
Но я все равно помню… как стал и помимо всякой собственной воли пошел – в сторону того самого угла библиотеки, что так заинтриговал меня раньше. К своему ужасу и изумлению, я, кажется, прошел сквозь твердую стену. Был момент темноты и невыносимого холода, а затем я открыл глаза и узрел вид, который, уверен, до сих пор не открывался смертным очам.
