Аня просыпалась, послушно, как маленькая, глотала лекарства, пила морс и куриный бульон. Снова засыпала. Однажды, проснувшись, обнаружила тетушку сидящей рядом. Та неслышно листала страницы книги — электронные ридеры она так и не полюбила. Точно так тетушка сидела рядом в детстве, вводя не слишком общительную племянницу в мир, где друзья были у каждого.
Тихонько сказку расскажи -
На свете правды больше станет.
Аня машинально отметила: а ведь она с тех пор почти не изменилась, все такая же стройная и статная, в белокурых волосах — ни намека на седину. Как же Аня хотела в детстве такие кудри! Увы — пошла в мать, невысокую, худощавую, с прямыми русыми волосами и скверным зрением. Из двух сестер младшая Валерия — в этом сходились все знакомые и родственники — была энергичней и красивее. Но именно она в итоге осталась совсем одна, отдавая себя работе и племяннице.
— Почему? — однажды спросила Аня, без обиняков и такта, как и положено подростку.
— Ты каким местом "Поттериану" читаешь, дурында? — шутливо отмахнулась тетушка. — Семьи — у педагогов? Это не семьи, одно название.
Племянница была единственной ее семьей.
"Она — все, что у меня есть. Не впутывать!" — напомнила себе Аня. — "Ни при каких обстоятельствах!"
- Проснулась? — заметила тетушка. — Сейчас принесу гоголь-моголь. Таблетки-таблетками, но и народная медицина не помешает.
* * *
Посреди ночи Аня вздрогнула и открыла глаза. Почудилось, что по квартире кто-то ходит. Это была не тетушка — она чуть слышно похрапывала в соседней комнате. Аня невольно вспомнила те светлые, теплые времена, когда они жили вместе. Омрачало их лишь одно: называть себя мамой тетя Лера так и не позволила.
"Померещилось," — решила Аня, но тут топоток приблизился, некто вошел в ее комнату, что-то уронил в темноте и пискляво сказал "Черт!"
Это точно были не террористы — голос раздался немногим повыше пола.
— Я сплю, — с облегчением прошептала Аня.
— Конечно, спишь, — фальцетом подтвердил некто, запрыгнул к ней на постель и оказался уже знакомым котом. — Подвинься, разлеглась на всю Ивановскую!
Спотыкаясь о складки одеяла, кот добрался до изголовья и плюхнулся там — больше Ане на голову, чем на подушку.
— Что же ты такое?.. — задумчиво протянула Аня, стряхнув с лица хвост.
— Я — народная медицина, — строго ответил кот. — Хочешь, расскажу сказку?
— Жил-был Полуэкт ибн Полуэктович? — съязвила Аня и закашлялась.
— Дура! — обиделся кот. — Это — не сказка, и я — не склеротик. Не хочешь слушать — просто спи. Сон — лучшее лекарство. Даже от гриппа.
* * *
Грипп — подлая, коварная, но, вместе с тем — трусливая тварь. Дай ему своевременный отпор, и он сбежит. Сбежит, и, как свойственно всем подлецам, постарается напоследок ударить в спину.
Так размышляла Аня, когда худшее миновало. Жар спал, кости не ломило, горло почти не болело, даже насморк утих, все — на удивление быстро. Вполне возможно, помогла народная медицина.
Успокоенная тетушка вернулась на работу. Она так и не узнала, что мир вокруг племянницы с каждым днем болезни становился все более странным.
В ванной Аня брезгливо ежилась: только вчера приводила лицо в порядок — откуда опять эти точки?
Оглядывалась в комнатах по сторонам и ежилась снова: тетушка вытерла пыль утром. Кто-то специально рассыпал по новой? Паранойя или галлюцинации?
Размытые силуэты тополя и фонаря за окном вдруг стали предельно четкими. Сами подкрались, или передвинул кто?!
На тринадцатый день от начала болезни она проснулась, и поняла: мир снаружи испоганен фильтром "Sharpen More", квартира — ужасающе грязная, а очки ей вообще подменили.
Понадобилось некоторое время, чтобы понять: они просто не нужны.
— Эмм… ура? — робко сказала Аня, глядя в зеркало новыми глазами. Зрелище не обрадовало: то, что было приемлемо два дня назад, теперь даже ее вгоняло в депрессию.
Возмутительно отросшие корни?
Неровные, как нестриженый куст, брови?
Кожа лица напоминает снимки лунных кратеров?
Маникюр сделан садовыми ножницами?
Гардероб — потрепанный и помятый?
Получите это в нагрузку к идеальному зрению "единица"!
И все недостатки нужно было устранить за двадцать минут, чтобы не опоздать на новую работу.
1.05. Аномальный офис. Введение в должность
Ну не праздник ли? Работа — в двух остановках метро от дома. Поездка с конечной, сидя, с комфортом, сколько полезного можно успеть за эти минуты! И плевать на мнение окружающих. Вон та девица напротив тоже красится. Ха! Вагон вздрогнул, девица угодила кисточкой себе в глаз. На кой ей перламутровый бронзатор хмурым утром?.. Что ж, теперь это будут перламутровые тени. А вон тот парень, кажется, вообще бреется на ходу. Нет, ошибочка. Это он зубы чистит.
Все, пора выходить. Впереди — самый сложный этап, и на сей раз — без проводника. Но зря, что ли, она с риском для жизни, едва не убившись чемоданом, отыскала на антресоли резиновые сапоги?! Никакие грязные руины в них не страшны.
— Издеваетесь, да? — спросила Аня грязные руины, подойдя к ним. Ответа не было. Разрушенные дома отмалчивались, палые листья шуршали о чем-то своем, ветер свистнул и удрал, голый клен пожал ветвями.
Прямо перед ней начиналась аккуратная дорожка, выложенная тротуарной плиткой даже не вчера — минут десять назад.
— Мы в Город Изумрудный идем… как на рыбалку. Блинский блин, — высказалась Аня.
Что ж, ладно, в запасе была еще одна причина для радости: она явится на работу пораньше. Будет далеко не самой последней, а это — пусть маленький, но плюсик сотруднику.
Всего каких-то три звонка в дверь, и на пороге появилась хмурая Марина. Она была в теплом голубом халатике поверх черной пижамы и тапках-зайчиках. Пока она — с явной неохотой — впускала Аню и запирала входную дверь, открылась другая дверь — слева. Оттуда пахнУло свежим кофе, яичницей, беконом и гренками — отличная подсказка, чтоб отыскать офисную кухню. Из кухни вышла дама изрядно за пятьдесят. Дама была в зеленом спортивном костюме и шлепанцах, в одной руке — дымящаяся кружка, в другой — бульварная газетенка.
— Здравствуйте, — вежливо сказала Аня даме и Марине.
— И тебе не хворать, — сумрачно откликнулась дама и ушаркала по коридору, чуть приволакивая левую ногу. Марина отделалась невнятным "првт". Жестом без слов — молчанка, так молчанка! — Аня вопросила, куда ей девать пальто. Марина вяло махнула в сторону директорской вешалки.
Сменив сапоги на балетки, Аня обнаружила рядом совсем другого коллегу.
— Доброе утро! — сказала она с искренней радостью, почесывая коту затылок.
— Ми… — печально изрек кот, жмурясь. Зевнул, требовательно поскреб дверь в кухню.
— Спасибо! — подмигнула ему Аня. Хоть кто-то не шарахался от нее, да еще подкинул повод осмотреться.
Первое, что она увидела в кухне — квадратный стол с четырьмя стульями. И только после — сидящих за столом. Лукиан Иванович даже в халате ухитрился выглядеть денди. Хотя, скорее всего, это и была реплика одежды джентльмена конца XIX века. Он был свеж, бодр и безупречно выбрит. Другой мужчина на его фоне проигрывал абсолютно во всем: не строен, а тощ и жилист, не высок, а слишком высок, не джентльмен, а просто не выспавшийся тип в черной пижаме.
— А! — с удовольствием отметил директор. — Анна. Пунктуальны, как и обещали. Славно, славно. Анна, это Константин, Константин — Анна. Марину вы уже знаете, с доктором Коноваловой скоро познакомитесь. Ваше рабочее место — за следующей дверью.
— Приве-ет, — Константин наградил Аню взглядом, который ей захотелось отлепить и выбросить.
Итог первого утра на работе был неутешителен.
Квадратный стол недвусмысленно намекнул: для нее здесь нет места.
Босс — жаворонок, а все коллеги — страшные совы, и она только что сыграла не за ту команду.
