— Так и было.
— Не понимаю, почему никто из соседей не предложил вам ночлег.
Я улыбнулась — я-то понимала. Два месяца назад я у себя в квартире завалила двух зомби-киллеров и потом еще полиция как следует постреляла. Повредили стены и одно окно. Часть пуль прошла сквозь стены в соседние квартиры. Никто больше не пострадал, но и никто из соседей не хотел иметь со мной дела. Я сильно подозревала, что, когда кончится мой двухгодичный контракт на квартиру, меня попросят съехать. И вряд ли я буду вправе их обвинять.
— Я слыхала, что вы были ранены.
— Просто царапина, — кивнула я. И не стала упоминать, что пулевая рана была получена не в этой перестрелке. Мне прострелила правую руку любовница одного очень плохого человека. Рана зажила гладким шрамом, еще слегка розовеющим.
— Как вы погостили у дочери? — спросила я.
Миссис Прингл просто просияла улыбкой.
— О, чудесно. Мой последний внучек просто совершенство. Я покажу вам фотографии, когда вы поспите.
Снова в ее глазах сверкнула искорка неодобрения. Лицо учительницы. То самое, от которого за десять шагов съежишься, даже если ты ни в чем не виновата. А чтобы я была ни и чем не виновата — со мной такого уже сто лет не было.
— Сдаюсь! — Я подняла руки. — Иду спать. Обещаю.
— Смотрите же, — ответила она. — Крем, пойдем. У нас с тобой дневная прогулка.
Собачонка танцевала на конце поводка, рвясь вперед, как миниатюрный волкодав. Миссис Приигл позволила этим трем фунтам пушистого меха поволочь себя по коридору. Я покачала головой. Чтобы пушистый шарик таскал тебя куда хочет — нет, я не так представляю себе владение собакой. Если бы у меня была собака, боссом была бы я или один из нас не выжил бы. Такой у меня принцип.
Открыв дверь, я шагнула в тишину моей квартиры. Шелестел нагреватель, из отверстий его шел горячий воздух. Щелкал аквариум. Звуки пустоты. Прелестно.
Новая краска была такая же желтовато-белая, как и прежняя. Ковер серый, диван и кресло рядом с ним белые. Кухонька из светлого дерева выстелена белым с золотом линолеумом. Кухонный столик на двоих чуть темнее ящиков. Единственным цветным пятном на белых стенах была современная гравюра.
Там, где нормальные люди сделали бы полноценную кухню, стоял у стены тридцатигаллонный аквариум.
Окна прикрывали плотные белые шторы, превращавшие золотой солнечный свет в бледные сумерки. Если спишь днем, шторы нужны хорошие.
Я бросила жакет на диван, сбросила туфли и с удовольствием встала на ковер босиком. Потом колготки легли возле ног, сморщившись. И совсем босая я подошла к аквариуму.
Морской ангел всплыл к поверхности, выпрашивая корм. Он был шире моей ладони с расставленными пальцами. Самый большой ангел, которого я видела за пределами той лавки, где я их купила. Там выводили морских ангелов длиной в фут.
Отстегнув кобуру, я положила браунинг в его второй дом — специально сделанную кобуру в изголовье кровати. Если сюда прокрадутся плохие парни, я могу его выхватить и их застрелить. По крайней мере, таков был замысел. Пока, что он действовал.
Повесив костюм и блузку в шкаф, я плюхнулась на кровать в лифчике и трусах, не снимая серебряного креста, с которым не расставалась даже под душем. Никогда не знаешь, когда какой-нибудь шустрый вампир попробует тебя цапнуть. Всегда готова — вот мой девиз. Или это девиз бойскаутов? Пожав плечами, я позвонила на работу. Мэри, наша дневная секретарша, ответила после второго звонка.
— «Аниматор Инкорпорейтед». Чем можем быть вам полезны?
— Привет, Мэри, это Анита.
— Привет, что случилось?
— Мне нужен Берт.
— У него как раз сейчас потенциальная клиентка. Может, скажешь мне, в чем дело?
— Чтобы он перераспределил мои встречи на эту ночь.
— Ого! Нет, лучше сама ему скажи. Если он будет на кого-то орать, пусть лучше на тебя.
Она шутила только отчасти.
— Отлично.
Она прошептала, понизив голос:
— Клиентка идет к двери. Через секунду будешь с ним говорить.
— Спасибо, Мэри.
Она поставила меня в режим ожидания раньше, чем я успела попросить ее этого не делать. Из наушника послышался Музак — изуродованный вариант битловской «Tomorrow». Уж лучше бы помехи. К счастью, Берт выручил меня, сняв трубку.
— Анита, когда ты сегодня можешь прийти?
— Вообще не могу.
— Что не можешь?
— Не могу сегодня прийти.
— Совсем? — Его голос прыгнул на октаву вверх.
— Ты ухватил суть.
— Какого черта?
Уже ругается. Плохой признак.
— После утренней встречи меня вызвала полиция. Я еще даже не ложилась.
— Тогда спи и не думай о встречах с клиентами днем. Приходи только на ночную работу с клиентами.
— И на ночную работу я сегодня тоже прийти не могу.
— Анита, мы перегружены заказами. У тебя сегодня ночью пять клиентов. Пять!
— Раскидай их по другим аниматорам, — попросила я.
— Они все уже на максимуме.
— Послушай, Берт, это ведь ты согласился, чтобы я работала с полицией. Ты с ними заключил соглашение. Ты говорил, это будет великолепная реклама.
— Это и была великолепная реклама, — ответил он.
— Да, но иногда это получается как две работы на полной ставке. Мне их не вытянуть.
— Тогда разорви соглашение. Я понятия не имел, что это займет так много твоего времени.
— Это расследование убийства, Берт. Я не могу его бросить.
— Оставь полицейским их грязную работу, — сказал он.
Чья бы корова мычала, но Берт с его ухоженными ногтями в своем безопасном кабинете…
— Им нужна моя экспертиза и мои связи. Монстры не будут говорить с полицией.
Он на своем конце провода затих. Только резко и сердито дышал.
— Ты не можешь меня так подводить. Мы взяли деньги и подписали контракты.
— Я еще месяц назад просила тебя нанять кого-нибудь нам в помощь.
— Я нанял Джона Берка. Он взял на себя часть твоей работы по ликвидации вампиров и по подъему мертвых тоже.
— Правда, Джон — это большое подспорье, но нам нужно еще. И вообще я спорить могу, что он хотя бы одного из моих зомби может сегодня взять на себя.
— Поднять пять за одну ночь?
— Я же поднимаю.
— Да, но Джон — это не ты.
Почти комплимент.
— Берт, у тебя два выхода. Либо измени расписание, либо направь их к кому-нибудь другому.
— Я твой босс. И могу сказать: «Приходи сегодня, или я тебя уволю».
Он говорил твердо и по-деловому.
Я уже устала и замерзла сидеть на кровати в одном белье, и времени у меня не было.
— Увольняй.
— Ладно, ты же не всерьез.
— Слушай, Берт, я уже больше двадцати часов на ногах и если сейчас не посплю, вообще ни на кого работать не смогу.
Он долго молчал, дыша мне в ухо медленно и размеренно. И, наконец, сказал:
— Хорошо, на сегодня ты свободна. Но завтра, черт побери, тебе лучше прийти на работу вовремя.
— Обещать не могу, Берт.
— Черт тебя побери, Анита, ты очень хочешь быть уволенной?
— Это был лучший наш год, Берт, и частично из-за статей обо мне в «Пост-Диспетч».
— Они все насчет прав зомби и того правительственного расследования, в котором ты участвовала. Нашу работу ты там не рекламировала.
— Но это все равно ведь помогло? Сколько народу звонили и спрашивали именно меня? И сколько из них говорили, что видели мое имя в газете? Сколько слышали обо мне по радио? Может, я там говорила только о правах зомби, но для бизнеса это оказалось чертовски выгодно. Так отпусти слегка мой поводок.
— Ты ведь не думаешь, что я на самом деле это сделаю?
Он уже рычал в телефон. Я его достала.
— Нет, не думаю.
Он коротко и резко дышал.
— Или ты появишься завтра на работе, или я проверю твой блеф.
И он бахнул трубку на рычаги. Детская обидчивость.
Я повесила трубку, все еще глядя на телефон. Компания «Воскресение» из Калифорнии пару месяцев назад сделала мне заманчивое предложение. Но мне действительно не хотелось ехать на Западное побережье, да и на Восточное тоже, если на то пошло. Я люблю Сент-Луис. Но пусть тогда Берт сломается и наймет еще работников. Мне такое расписание действительно не потянуть. Конечно, после октября станет проще, но весь этот год я металась от одной чрезвычайной ситуации к другой.
