За его спиной собралось несколько чиновников из Управления нью-йоркских портов — это были мужчины в деловых костюмах, которые то и дело что-то нашептывали в свои мобильные телефоны. Плохой знак. Оставалось только удивляться, как и почему люди естественным образом сбиваются в кучу при встрече с неведомым.
Джимми Епископ вновь попытался связаться с самолетом — никакого результата.
— Поступал сигнал о захвате? — спросил один из костюмов.
— Нет, — ответил Джимми Епископ. — Никаких сигналов.
— Пожарная сигнализация?
— Конечно, нет.
— Сигнал о незакрытой двери кабины экипажа? — спросил другой костюм.
Джимми Епископ понял, что гости вступили в фазу «глупых вопросов», и призвал на помощь выдержку и здравый смысл — качества, которые как раз и помогли ему стать успешным авиадиспетчером.
— Глиссада была чистая. Посадка — мягкая. Семь-пять-три подтвердил номер шлюза, к которому его направили, и свернул с посадочной полосы. Я снял его со своего радара и перевел на радар наблюдения за наземным движением.
— Может быть, пилоту пришлось отключить связь? — спросил Калвин, прикрыв одной рукой микрофон.
— Может быть, — согласился Джимми Епископ. — А может быть, связь отключила его.
— Тогда почему они не открыли люк? — спросил один из костюмов.
Джимми Епископ и сам лихорадочно думал об этом. Как правило, пассажиры не желают провести в салоне ни минуты больше положенного. На прошлой неделе в самолете компании «Джетблу», летевшем из Флориды, едва не вспыхнул бунт, и всего-то из-за черствых бубликов. А в 753-м люди тихонько сидели… сколько?.. почти пятнадцать минут. Причем в полной темноте.
— Там становится жарковато, — заметил Джимми. — Если электричество отключилось, то прекратилась и циркуляция воздуха. Вентиляторы-то не работают.
— Тогда чего они ждут, черт побери?! — спросил еще один костюм.
Джимми Епископ просто физически чувствовал, как во всех присутствующих нарастает тревога. То сосущее ощущение внутри, когда понимаешь, что вот-вот произойдет Нечто. Нечто очень, очень плохое.
— А если они не могут двигаться? — пробормотал он, прежде чем успел прикусить себе язык.
— Их взяли в заложники? — спросил костюм. — Вы это имеете в виду?
Епископ медленно кивнул… Но думал он о другом. По какой-то необъяснимой причине думать он мог только… о душах.
Рулежная дорожка «Фокстрот»
Спасательные автомобили Управления нью-йоркских портов выехали на летное поле, как и положено при нештатной ситуации, в количестве шести единиц, включая машину с пеногенератором, пожарный автонасос и аварийно-спасательный грузовик с выдвижной лестницей. Все подтянулись к багажному трапу, застывшему возле синих огней, ограничивающих рулежную дорожку. Капитан Шон Наварро — в шлеме и огнезащитном костюме — спрыгнул с задней ступеньки грузовика и встал перед самолетом. Мигалки на крышах кабин отбрасывали на фюзеляж красные всполохи, отчего казалось, что самолет дурачит их, фальшиво изображая пульс живого существа. Но больше всего он походил на пустой лайнер, отведенный для ночных учений.
Капитан Наварро подошел к кабине грузовика, забрался в нее и сел рядом с водителем Бенни Чуфером.
— Свяжись с наземной службой и попроси их подкатить прожекторы. Потом подъезжай к самолету и остановись за крылом.
— У нас приказ — не приближаться, — напомнил Бенни.
— В самолете полно людей, — сказал капитан Наварро. — Нам платят не за то, чтобы мы героически изображали стоп-сигналы. Наша работа — спасать жизни.
Бенни пожал плечами и сделал так, как ему сказали. Капитан Наварро вышел из кабины и залез на крышу грузовика, а Бенни выдвинул лестницу, чтобы его начальник смог перебраться на крыло самолета. Капитан Наварро включил ручной фонарь и ступил на заднюю кромку крыла между двумя поднятыми закрылками, так что его ботинок опустился как раз на жирные черные буквы надписи: «СЮДА НЕ НАСТУПАТЬ».
Шагая с осторожностью — все-таки он был в шести метрах от земли, — капитан прошел к люку аварийного выхода на крыло — единственной в самолете двери, снабженной устройством для экстренного открывания снаружи. В люке был маленький иллюминатор, лишенный шторки, и капитан попытался заглянуть внутрь, стараясь рассмотреть хоть что-нибудь сквозь толстое двойное стекло, усеянное бисеринками конденсата, однако не увидел ничего, кроме темноты.
«Там, внутри, должно быть, духота, как в боксовом респираторе», — подумал Наварро.
Почему они не зовут на помощь? Почему изнутри не доносится ни звука? Если не было разгерметизации, значит, в самолете сохраняется повышенное давление. Пассажиры уже должны испытывать нехватку кислорода.
Не снимая огнестойких перчаток, капитан вдавил внутрь две красные заслонки и высвободил из углубления дверную ручку. Повернул ее по стрелке, нарисованной на люке, почти на сто восемьдесят градусов. Потянул на себя. Люку полагалось выскочить вперед, тем не менее он не сдвинулся с места. Капитан потянул еще раз, хотя уже понял, что его усилия напрасны, — люк не подался ни на миллиметр. Ни в каком случае он не мог быть блокирован изнутри. Значит, заклинило ручку. Или что-то удерживало люк с той стороны, не давая ему открыться.
Капитан вернулся по крылу к лестнице и увидел вдали вращающийся оранжевый огонь — к самолету от здания терминала двигалась электротележка. Когда экипаж приблизился, капитан разглядел сидевших в нем людей в синих блейзерах — агентов УТБ, Управления транспортной безопасности.
— Ну пошло-поехало, — пробормотал Наварро и начал спускаться по лестнице.
Агентов было пятеро. Все по очереди представились, но капитан не стал утруждаться, пытаясь запомнить их фамилии. Он прибыл к самолету с пожарными автомобилями и пеногенераторами, они — с ноутбуками и коммуникаторами. Какое-то время капитан просто стоял и слушал, как агенты говорят в свои устройства и перебрасываются между собой репликами:
— Нужно крепко подумать, прежде чем будоражить Министерство внутренней безопасности. Дождь из дерьма никому не нужен.
— Мы даже не знаем, с чем имеем дело. Если забить в колокола и вызвать сюда истребители с военно-воздушной базы Отис, можно поднять панику по всему восточному побережью.
— Если там действительно бомба, они ждали до самого последнего момента.
— Может, они хотели взорвать ее непосредственно на американской земле?
— Не исключено, они только изображают из себя мертвых. Не выходят на связь. Подманивают нас поближе. Ждут появления прессы.
