Затем я впервые увидела Кондор-Хаус, и все беспокоившие меня мысли по поводу Тони Ранда сразу же отступили.
Я знала, что Симона Стантон потратила целое состояние на покупку и реставрацию Кондор-Хаус. Он стоял на самой оконечности полуострова с крутыми утесами с трех сторон. Высокая каменная стена с готической аркой ворот соединяла площадки, пересекая утес от одного края до другого. Огромный дом резко возвышался над каменной стеной, словно в обрамлении обширных лужаек и деревьев. Мне говорили, что Симона держит здесь странный зверинец. Ее прихоть побуждала ее приобретать животных во время путешествий по миру со своей балетной труппой в те дни, когда красота и талант танцовщицы делали ее всеобщей любимицей во всех больших городах. Находясь на вершине славы и благополучия, она приобрела Кондор-Хаус.
Дом за каменной стеной отличался изобилием стрельчатых арок, летящих контрфорсов, завитков волют, колонн, лепнины… солнечный свет блестел на цветных стеклах окон. Он напоминал чрезмерно разукрашенное, но изящное аббатство минувших лет.
Теперь он стал домом избалованной и несколько эксцентричной женщины, которая в возрасте сорока лет решила использовать свою красоту и талант на ином поприще, не для того, чтобы увеличить свое благосостояние, но для того, чтобы вновь выслушивать лесть. Артур Шиллер уверял меня, что она по-прежнему обладает талантом и красотой. И мне предстояло написать строки, которые смогут выявить их и заставят расцвести в фильме, так же как на мировых сценах в балете…
Саки повернул голову и снова мне улыбнулся:
— Саки давно видел место, такое же, как это, в японской книге с картинками. Там живет хорошенькая девушка, но злая ведьма говорит: «Зеркало, зеркало на стене, кто самый красивый в этой стране?» Зеркало говорит неправильно, и ведьма пытается убить хорошенькую девушку.
— Белоснежка?
— Угу! Берегитесь, мисс Феррари. И не гуляйте по ночам. Говорят, мисс Стантон использует диких животных вместо сторожевых псов. Сатана намного более дружелюбный, почему вы не остались у нас?
Я засмеялась:
— Едва ли я могла бы сделать это, Саки. Если бы даже мистер Ранд захотел. Что же касается животных Симоны Стантон, я слышала о них. Их держат в клетках. Не думаю, что они смогли бы растерзать меня. Но спасибо за совет. Я не буду бродить по саду по ночам.
Он покачал головой:
— Берегитесь. Помните, что сказал Саки.
Я понимала, что это безумие. Но теперь, когда смотрела на здание впереди, оно больше не выглядело изящным старинным аббатством, расположенным на залитом солнечным светом и поросшем травой склоне, по внезапно показалось мне зловещим местом, наполнившим меня первобытным страхом, не поддающимся логике.
Мужчина в синей рабочей одежде открыл нам ворота, и Саки повел джип по посыпанной гравием красной дороге, которая, изгибаясь дугой, вела ко входу с высокими каменными ступенями. Когда мы остановились, занавеска на одном из огромных окон отдернулась и выглянула женщина.
Это была Симона Стантон. Я всегда узнала бы это лицо и роскошные рыжие волосы. Когда я выходила из джипа, она отвернулась и стала разговаривать с кем-то стоявшим рядом с ней. Саки взял мой чемодан и машинку и понес их к лестнице.
Каменные колонны по обеим сторонам увенчанного аркой дверного проема были украшены фигурами балетных персонажей, а над дверью орел с широко распростертыми крыльями, казалось, парил в воздухе, наблюдая за мной каменными глазами, словно намереваясь броситься вниз, вцепиться когтями и заклевать своим изогнутым клювом.
— Кондор-Хаус, — прошептал Саки, когда я нажала на звонок. — Вы действительно хотите остаться здесь?
— Да, Саки, я… — Но я не успела договорить.
Тяжелая дверь открылась, и высокий, очень красивый мужчина лет двадцати восьми улыбнулся мне. Его густые светлые волосы были приглажены, и это очень шло к загорелому лицу.
— Привет, — сказал он. — Мы с Симоной видели, как вы подъехали. Вы Маделин Феррари, не так ли?
— Да, — сказала я, отвечая на его улыбку. — Телефонная линия повреждена. Я не смогла связаться с Кондор-Хаус.
— И вас подвез Пятница Тони Ранда? Как поживает твой хозяин, Саки? Удивительно, почему он не привез такую привлекательную пассажирку сам. Я сделал бы это, если бы мне предоставилась хоть какая-то возможность.
Саки без улыбки кивнул:
— У мистера Ранда все в порядке, мистер Сангер. Он слишком занят, чтобы подвозить мисс Феррари, поэтому ее привез Саки.
Мужчину слова Саки, похоже, позабавили.
— Занят? Занят чем — по-прежнему пишет мрачные пейзажи для того, чтобы ты их сжигал? Только не говори, что он, наконец, снова начал писать роман.
— Я сейчас еду, — сказал Саки. — Саки тоже занят…
— Спасибо за то, что подвез мисс Феррари. Вот…
Не знаю, получилось ли это случайно, но сложенный долларовый банкнот упал к ногам Саки, а тот не сделал никакого движения, чтобы поймать его или поднять. Вместо этого он решительно посмотрел в лицо Сангеру, его черные глаза блестели, затем развернулся и стал спускаться по ступеням к джипу. Он сел в машину, джип тронулся, и из-под его крутящихся колес полетел гравий.
— До свидания, Саки! — крикнула я вслед. — Спасибо.
Он не оглянулся и никак не показал, слышал ли меня. Мой новый собеседник поднял банкнот и положил его в карман.
— Что за дьявольская наглость! — пробормотал он. — Он почти такой же скверный, как Ранд. — Молодой человек выпрямился и улыбнулся мне. — Что ж, давайте забудем их. Добро пожаловать в Кондор-Хаус. Уолтон позаботится о том, чтобы вещи перенесли в вашу комнату. А пока оставьте их здесь. Симона скоро потеряет терпение и…
И словно эхо его мыслей, раздался голос Симоны Стантон, отчетливый и властный:
— Дорогой, что это ты там делаешь? Если это и есть та девушка, приведи ее сейчас же.
— Мы идем, Симона! — состроив комическую гримасу, крикнул он. — Симона чрезвычайно нетерпелива. Заставлять людей ждать — исключительно ее право.
Он взял меня за руку и провел в дом, оставив мою машинку и чемодан там, где поставил их Саки. Широкий, устланный коврами коридор вел мимо закрытых дверей, но слева от нас стеклянные панели открывали огромную комнату, обставленную дорогой старинной мебелью. Сангер ввел меня туда.
— Вот она, Симона, — сказал он. — Маделин Феррари.
Рыжие волосы Симоны Стантон блестели в свете хрустальной люстры, висевшей высоко в середине комнаты. Ее зеленые глаза не слишком доброжелательно рассматривали меня.
— Так вы и есть сценаристка? — без энтузиазма спросила она. — Надеюсь, Артур Шиллер понимает, что делает. Я ожидала увидеть человека постарше и более опытного. А как получилось, что вас привезли на джипе Тони Ранда? Дорогой, позвони Уолтону. Мы обсудим это, когда сядем что-нибудь выпить.
