Ознакомительная версия.
– Отдай! – коротко приказал Глеб.
Лара молча сняла камеру и сунула ему в руки. Глеб устроил камеру в седельную сумку и застегнул ремешок.
– А теперь еще кое-что, – протянул Глеб руку ладонью вверх.
Лара вдруг повернулась и быстро пошла по дороге. Глеб соскочил с мотоцикла и нагнал ее. Схватил за локоть.
– Не валяй дурочку. Отдай, что взяла.
Ответ был самым неожиданным: Лара ударила Глеба ладонью в лоб, да так крепко, что он едва удержался на ногах.
Глеб никогда в жизни не бил женщину и сейчас не собирался дебютировать. Он схватил Лару за локоть и заломил руку ей за спину. Шепнул прямо в ухо:
– А ну, быстро! Верни монету, и я отпущу тебя.
Не тут-то было. Глеб почувствовал острую боль в колене: мерзкая девчонка ударила его ногой. Глеб уже изрядно забыл приемы уличных драк, а инстинкт не сработал. Он выпустил руку девушки и схватился за колено, рвущееся нестерпимой болью.
Этого делать не следовало. Лара быстро повернулась на месте и лягнула его, угодив подошвой в висок. Этот мощный, грамотный удар сшиб массивного мужчину с ног.
– Ах, ты, с… Змея! – воскликнул Глеб, успев вскочить на ноги, пока девушка, и вправду гибкая, стремительная, словно гадюка, не добила его до потери сознания.
Вторая молния ее удара пала на землю, в то место, где долю секунды назад была его голова. Да она не женщина! – мелькнула в этой уцелевшей голове спасительная мысль.
Глеб ударил ее в челюсть, как на боксерском ринге. Не женщина. Лара была в нокдауне. Ее глаза закатились, мышцы лица поехали, и красавица превратилась в настоящее чудовище. Глеб принял боксерскую стойку, чуть припрыгивая на месте. Со стороны это, наверное, выглядело довольно смешно.
Похоже, Лара поняла, что ей не одолеть этого крупного мужчину, несмотря на явную свою подготовку по части рукопашного боя. Она нащупала на груди кармашек, широко размахнулась и бросила что-то в степь.
– На, держи, шмок чиканутый! – крикнула черная археологиня, топнула ногой, повернулась и быстро пошла в сторону станицы.
Глеб не совсем понял, что означают эти жаргонные словечки, но ясно, что это не было комплиментом. Он больше не преследовал прыткую гадину. Успел заметить золотой промельк в свете мотоциклетной фары и быстро сообразил, что вряд ли она бросила что-либо другое, фальшивое.
Тоже мне, сама Лара Крофт в наших скудных краях объявилась! Найти маленький желтый кругляш в полной темноте – достаточно долгий процесс. Глеб таскал мотоцикл и устраивал его так и сяк, освещая рефлектором жухлую траву. Раз оглянулся и увидел на гребне холма, за которым скрывалась Виноградная, едва различимую в отблеске заката, микроскопическую фигурку Лары. Ему показалось, хотя и трудно разобрать с такого расстояния, что девушка, прежде чем спуститься в станицу, остановилась на самом горбе проселка и посмотрела сверху, как он шарит световым пятном по земле. Он вспомнил ее глаза. Что-то в них было особенное, и никак не вязался этот синий взгляд со всем, что она делала и говорила. Он вдруг переставил себе, что это и есть очередная игра про Лару Крофт, расхитительницу гробниц, и вот, надо лишь дернуть мышью, чтобы эта фигурка побежала туда, куда ему нужно…
Монета нашлась. Все потери были возращены. Но что-то все равно не давало Глебу покоя.
* * *
Когда он доехал до раскопа, двое крепких парней были уже на месте – ребята, которые должны были выйти на склеп завтра утром. Они спокойно работали при свете софитов от генератора. Оказалось, что такое мудрое решение принял Сед: чем назначать каких-то сторожей, которые сидели бы тут с банкой домашнего вина, лучше в пожарном порядке организовать ночную смену.
Глеб вернулся в лагерь, прошелся среди палаток, постоял у костра на майдане – вытоптанной площадке, по краям которой палаточная улица расширялась, именно для того, чтобы и образовать майдан. Вокруг костра сидели, как всегда, попивая вино, бесконечно кадрясь и передавая из рук в руки гитару. Молдаванка с глубокими черными глазами – Глеб забыл ее мудреное имя – хитро смотрела на него исподлобья. Вчера он присел с нею рядом, она заигрывала, перекидывая пучок волос с плеча на плечо. Наверное, думает, что он и сегодня продолжит то же самое. Нет. Проверив лагерь, он побрел домой. Перед глазами стоял облик этой несносной Лары. Красавица молдаванка казалась ему уже серенькой, неинтересной.
Нарочито звонкий ее смех и бренчанье двух гитар то затихали то выплескивались из-за углов палаточного городка, причудливо изгибающего звуковые волны меж брезентовых стен. Глеб отказался пить вино у костра, но ничто не мешало ему сделать это дома, в одиночестве. Есть у него заначка черной «изабеллы», но не стоит этого делать, а надо спать, спать, потому что завтра трудный день, впрочем, как и каждый летний день экспедиции.
Но сон не шел: перед глазами сгустился, наливаясь каменной массой, плоский круг неприятного, отталкивающего лица. Скифская баба.
Вот что на самом деле мучило его как ученого: сегодня выяснилось, что скульптура попала в склеп… Неизвестно, как.
Глеб рывком сорвал одеяло с лица. Сел на кровати, нашарил ногами тапочки, включил фонарик. Вот она, банка… Он налил темной жидкости в стакан и залпом выпил. Подумал и выпил еще. Закурил. Есть еще фляжка со спиртом, можно бы махнуть граммов пятьдесят… Или не стоит?
Голова прояснилась, и тайна скифской бабы щелкнула, как орех. Допустим, кто-то вскрыл склеп на рубеже нашей эры. Например, рядом шло строительство, и те, кто проник в подземелье, загорелись идеей вытащить каменную скульптуру наверх, чтобы использовать ее для фундамента своей постройки. Тогда подземный могильник мог находиться прямо на территории какой-нибудь усадьбы – чего только не менялось на полуострове за тысячелетия!
В то время уровень пола как раз пролегал пятью дециметрами выше основания склепа. Строители вытащили каменную бабу, поставили на этот уровень, но, убедившись, что наверх они ее поднять все равно не смогут (входное отверстие слишком мало), бросили свою затею. А баба так и осталась стоять на новом уровне, засыпаемая отложениями грунтовых вод, пока камера не заполнилась доверху. Вот и получилось, что она как будто летает внутри склепа.
Кстати, и монету обронил кто-то из строителей, на современном ему уровне, вровень с бабой, и все встает на свои места, и никакого открытия тут нет, и можно спокойно уснуть…
Успокоившись, Глеб завернулся в одеяло. Он стал всего лишь свидетелем извечного круговорота строительного камня. Тысячелетиями люди использовали одни и те же материалы: из гранита великих пирамид был построен мусульманский Каир, блоки Россы до сих пор стоят в фундаментах казачьих хат современной Тамани, даже Тмутараканский камень с бесценными барельефами и картой полуострова, лежащий сейчас в Эрмитаже, был когда-то крыльцом саманной хижины деревенского жителя…
Ознакомительная версия.
