— Ни у кого другого также нет с ними объявленной вендетты. Лобизон обвиняет тебя в смерти своих волков.
— Знаю. — Вендетта была объявлена в день после боя, как требовал обычай, «пока не остыла кровь погибших». Но меня беспокоила не сама по себе вендетта: клан уже видел, на что способны два мага, и вряд ли захотят иметь дело с целым взводом. Мне не давала спать мысль, что будет, если про это узнает мое начальство. Стоит дойти до них сведениям, что я приговорена к смерти важным союзником в новом их альянсе, я в следующую наносекунду вылечу пулей. А тогда мы с отцом окажемся лицом к лицу не с горстью вервольфов, а с целым кланом.
Без всякой помощи.
Вот с этой клешней на горле я живу уже семь месяцев, зная, что живу лишь благодаря нелюбви вервольфов обсуждать дела клана с посторонними. Как ни смешно, а сейчас моя лучшая защита — почитание традиции кланом Лобизон. Но сколько это продлится — никто не знает.
— Лобизон в этом деле не участвует, — сказала я, пытаясь сделать вид, что вендетта — это так, ерунда. — И я собираюсь держаться от него как можно дальше.
— Это будет непростой фокус.
Что-то меня насторожило в тоне Сайруса:
— А что?
— Да они сейчас приехали в город на Ульфхринг, — сообщил он будто между делом. — Я думал, ты знаешь. Завтра начинается.
— Он пройдет здесь? — Обычно вожаки кланов собирались в Нью-Йорке, на территории Арну. — Что поменялось?
— Новый альянс. Хотят выразить солидарность с магами, а у них база здесь. Каждый старший лидер клана уже либо в Вегасе, либо скоро приедет, причем каждый — со своей свитой. Тебе надо бы залечь на дно, пока они не уедут, а не совать нос в их дела.
— Это не называется «совать нос», если нас пригласят, — возразила я машинально, думая о другом. Понятно, чего Джил нервничает. Все кланы с пропавшими дочерьми будут в городе и собираются отгрызть ему задницу. Возможно, что и буквально, если он что-нибудь быстро им не предъявит. — Я же не могу сидеть это время как мышь под метлой! Ульфхринг может тянуться несколько дней!
— Пусть пока твой напарник выясняет, что тебе нужно.
— У меня нет напарника.
Сайрус положил сигару в пепельницу, и не успела я глазом моргнуть, как он уже вторгся в мое личное пространство.
— Что случилось, Лиа? Никто не хочет работать с напарником, от которого слишком пахнет кланом?
— Меня сюда только что перевели.
— Ты уже полгода здесь.
Кажется, не только я веду учет.
— Я ж тебе сказала, у нас не хватает народу…
Сайрус прервал меня, сделав глубокий вдох рядом с моим ухом.
— Мне случалось встречать полуоборотней, и они все пахли человеком. Только человеком, и все. Не было знакомого запаха, запаха семьи, дома. А почему от тебя пахнет?
Я не успела ответить, как его рот накрыл мои губы, и был он теплый от бренди и густого сладкого дыма, а руки Сайруса опустились мне на бедра, и на миг все стало так хорошо, будто мы и не расставались никогда. Будто последние полгода он каждую ночь бродил по карте моего тела. Никогда я никого так не хотела, даже близко не было.
Это была изначально Неудачная мысль. Я уже поняла, когда я его встретила, знала, когда все возвращалась и возвращалась, снова и снова, хоть краем глаза заглянуть в мир вервольфов, ради помощи в делах, которые не могла раскрыть, ради этого пьянящего чувства, что я нашла свое место — чувства, которое было у меня каждый раз, когда мы бывали вместе. Знала, еще когда первый раз его соблазнила. Я мучилась полтора месяца, никогда до этого не бывав с вервольфом, чертовски хорошо зная, что с этим мне тоже не надо бы быть, не зная даже точно, как мне приступить к делу, потому что техника соблазнения вервольфов — это не был тот предмет, о котором мне хотелось спрашивать маму. В конце концов ответ оказался простым: надо его поцеловать, раздеть и позволить ему уложить меня в постель. Потом спать возле него, прижавшись лицом к шее, и чувствовать, как меня поглощает дикий, распознаваемый запах клана. Поцеловать его утром в висок перед тем, как встать и, уходя, украсть с тарелки последний пончик.
Рецепт не оставлял бы желать лучшего, не будь я военным магом, а он — личностью, не слишком серьезно относящейся к закону. В конце концов, когда моя жизнь полетела кувырком, я поступила правильно и от него ушла, потому что Сайрус на стороне закона и порядка никак не оказывался, а мне не хотелось когда-нибудь оказаться в необходимости упрятать за решетку своего бойфренда. Потому что и так уйти было настолько трудно, что я дико испугалась. Потому что Сайрус меня научил, что можно все время быть друзьями и все-таки оказаться врагами в конечном счете. И что иногда единственный способ не спятить — это уйти.
— Любому другому немедленно нашли бы напарника, — бросил он походя. — Зачем тебе рисковать жизнью ради Корпуса? Твоему начальству все равно, уцелеешь ты или погибнешь.
— А тебе нет?
— Как ни странно, нет. Почему, собственно, ты здесь и останешься.
— Я военный маг, Сайрус! Мне не нужна твоя защита!
— Нужна, от Лобизонов. Если они тебя кокнут в темном переулке без свидетелей, то могут перед Корпусом этого не признать. И в теперешней ситуации это им сойдет с рук. Не говоря уже о том, что ты — молодая женщина с запахом клана. Как раз из тех, что пропадают последнее время.
— А ты вервольф. Как раз как убитые телохранители!
— С той разницей, что единственной персоной, которую мне надо будет охранять, буду я сам.
— Я тебе нужна. Если бы возможностей вервольфов хватало бы, чтобы с этим разобраться, они бы ни за что к нам не обратились!
— Справлюсь как-нибудь.
— Я здесь не останусь, — сказала я спокойно.
К счастью, у него не было способов меня заставить.
— Останешься, если тебе нужна моя помощь.
Вот разве что этот.
У него губы сжались в жесткую линию, мне хорошо знакомую. Не стоило тратить времени на споры.
— Когда ты вернешься?
— Зависит от того, насколько мои источники будут готовы идти мне навстречу. — Сайрус взял меня ладонью за затылок, погладил шею большим пальцем. — Не делай пока что глупостей. И не высовывайся.
Я подождала, пока стихнут его шаги. Потом подождала еще — вполне вероятно, он болтается возле парковки и проверяет, не пошла ли я за ним. Пощелкала пультом, нашла рождественскую передачу откуда-то, где есть настоящий снег.
Высидев два музыкальных номера — в том числе с собакой, которая лаяла мелодию «Джигнл беллз», — и удачно вставленную рекламу антацида, я решила, что уже можно. Парковку освещала полная луна, но волков поблизости не было замечено. Ну, их бы не было, даже если бы Сайрус еще был здесь. Эти старые истории — миф, созданный по писаниям одного сумасшедшего средневекового монаха, а на самом деле вервольфы могут перекидываться когда хотят. В частности, поэтому они так опасны.
